Мэри Филлипс - Игры богов
— Посторонитесь! — приказала Артемида. — Я богиня Артемида, племянница Аида и сестра Персефоны, а это моя свита. Я требую пропустить меня к моим коллегам-богам, без которых вы были бы лишь прахом и воздухом.
Стражники переглянулись.
— Опять? — проговорил один.
— А вам назначено? — спросил второй.
— Впустите ее! — долетел из-за дверей голос Аида, темный и глухой, словно стук падающих могильных камней.
Стражники разошлись, а двери тихо распахнулись. Когда Артемида, Цербер и Элис перешагнули порог, двери все также беззвучно захлопнулись у них за спиной.
— Приветствую вас, коллеги-олимпийцы! — начала Артемида.
— Оставь эти церемонии, — перебил ее Аид. — Подойди поближе, чтобы я мог тебя видеть.
Артемида и ее спутники приблизились к возвышению, на котором стояли троны. Артемида обратила внимание, что Элис держится достаточно храбро.
— Здравствуй, дядя, — сказала она. — Ты вырос!
— Я расту с каждой новой душой, дорогая племянница, — Аид ухмыльнулся, показав длинные острые зубы.
Персефона, такая крохотная по сравнению с его громадной тушей, с улыбкой на лице разглядывала Артемиду.
— Это как в «Волшебнике Изумрудного города», — заметила она. — Ты злая ведьма Бастинда, эта смертная девочка — Элли, а Цербер — Трусливый Лев.
Цербер издал рычание.
— Или Тотошка, — продолжала Персефона.
— Получается, вы вдвоем — Гудвин? — произнесла Артемида. — Фокусник-жулик, умеющий себя подать.
— Достаточно! — повысил голос Аид. — Что ты здесь делаешь?
— Верхний мир в опасности, — сказала Артемида. — Аполлон по одному ему известной причине — вы же знаете, какой он взбалмошный! — погасил солнце. Сейчас он лежит в коме, и мы не можем его разбудить. У нас нет солнца, нет Аполлона, и если мы не объединим усилия, миру настанет конец.
— И тогда все смертные умрут? — спросил Аид.
— Да.
— Это плохо?
— Ну да… — проговорила Артемида.
— Я так не думаю, — сказал Аид. — Когда верхний мир прекратит существование, все тамошние мертвые превратятся в моих подданных.
— Наших подданных, — поправила его Персефона.
— Наших. Тогда вся сила будет у нас, а у вас не останется ничего. Так почему я должен помогать вам?
— Потому что… — пробормотала Артемида. — Потому что…
— Потому что если все умрут, то люди перестанут рождаться, — выступила вперед Элис. — Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор.
— Продолжай, — Аид сделал приглашающий жест рукой.
— И хотя под вашей властью окажутся все смертные, которые сейчас населяют верхний мир, после этого поступление новых душ прекратится, — сказала Элис. — Все те, кто сейчас живет, всё равно умрут в течение следующих ста лет, поэтому вы сделаетесь обманчиво сильны лишь на это столетие. Но потом сила начнет покидать вас.
— Считаешь себя умной, малявка? — проговорил Аид.
— Вовсе нет, — ответила Элис.
— Верните нам Цербера, — сказал Аид, — и тогда мы, возможно, вам поможем.
— Цербер мой, — возразила Артемида. — Я победила его в честном бою, и теперь он принадлежит мне. Я не собираюсь отдавать его вам только для того, чтобы заслужить вашу признательность.
— Что ж, ладно, — неожиданно спокойно ответил Аид. — Но, может быть, вы захотите обменять его вот на это?
Опустив руку за трон, Аид вытащил маленькую металлическую клетку, внутри которой стоял на четвереньках Нил. Глаза Элис расширились, и она уже раскрыла рот, чтобы заговорить, но Нил покачал головой, и она сдержалась.
— А теперь скажи мне, — продолжал Аид, — о чем ты думала, когда вела в мое царство живого смертного?
— Он жив? — спросила Элис.
Нил кивнул, и Элис радостно улыбнулась.
— Пока да, — сказал Аид.
Улыбка на лице Элис погасла.
— Верни нам собаку, и ты получишь своего смертного, — повторил Аид.
— Нет, — ответила Артемида.
— Правильно, Артемида! — крикнул Нил.
— Мы съедим его душу, — сообщил Аид.
— Нет! — вскричала Элис.
Она двинулась в сторону клетки, но Артемида подняла руку, остановив ее.
— Артемида, не думай обо мне, у тебя дело поважнее, — сказал Нил. — Несколько мгновений рядом с Элис стоят того.
— Аид, я обиделась! — заявила Персефона. — Ты мог бы позволить себе хоть немного романтики. Ты считаешь, что я все равно никуда не денусь, так?
— Нил, забудь обо мне — выбирайся из клетки и беги! — крикнула Элис.
— Не могу, — ответил Нил. — Она твердая, я не могу пройти сквозь решетку.
— Это ты Элис Малхолланд? — спросила Персефона.
— Да, — пробормотала удивленная Элис.
— Они такая милая парочка! — обратилась Персефона к мужу. — Ты не можешь разлучить их, лучше съешь их обоих.
Решение пришло к Элис мгновенно.
— Съешьте меня, но пощадите Нила, — произнесла она. — Он инженер, к тому же очень квалифицированный. Один из лучших в стране.
— Какой именно инженер? — спросила у Элис Персефона.
— Строитель.
Персефона повернулась к мужу:
— Дорогой, скажи, тебе обязательно съедать его душу? Можно я оставлю его себе? Обещаю, я буду приглядывать за ним. Ты же знаешь, как я люблю инженеров! А инженеры-строители — вообще моя слабость.
— Я отдам вам Цербера, — заявила Артемида, — но только в обмен на смертного в клетке, девушку и вашу помощь.
— Меня? — удивленно спросила Элис.
— Но я хотела оставить его себе! — скривилась Персефона.
Аид забарабанил пальцами по подлокотнику трона.
— О какой именно помощи ты говоришь? — поинтересовался он.
— Сложно сказать, — ответила Артемида. — Я не знаю, что происходило на поверхности после того, как я отправилась сюда. Но если ты согласишься подняться туда со мной…
— Нет, — перебил ее Аид. — Никогда.
— Но…
— Никогда, даже за Цербера, — твердо повторил Аид.
— Но ты нужен нам!
— Об этом не может быть и речи, Я не поднимаюсь в верхний мир, и точка. В том, что говорила эта малышка относительно людей, которые родятся в будущем, есть логика, но я думаю, нам хватит душ всех тех смертных, которые сейчас в верхнем мире. Так мы по крайней мере утвердим свое превосходство над вами. Вы слишком долго помыкали нами из своего верхнего мира.
— Аид прав, — сказала? Персефона, — У вас там просто отвратительно, и я считаю, что верхний мир незачем спасать.
— Но, Персефона, мне казалось, что тебе нравится в верхнем мире! — воскликнула Артемида. — Ты всегда жаловалась на то, что тебе приходится: возвращаться сюда.
— Это было раньше, — ответила Персефона. — Тогда мы были молоды и могущественны, жили на живописной горе в великолепном дворце, а люди приносили нам жертвы и симпатичные дары. Но сейчас все ужасно. Мы постарели, и нам приходится жить в омерзительном домишке. Я даже вынуждена спать на полу! И у меня ничего там не выходит. Мне намного больше нравится здесь, где все знают, кто я такая, и я могу делать все что хочу.
