Берёза - Ворон, Волк и Чёрная Крыса
— Лин, чтобы стать частью клана Чёрной Крысы, тебе нужно повязаться с кем-нибудь из нас. Ты знаешь, что это означает?
— Полина, ну, в смысле, моя прапрабабушка, говорила, что это — обмен кровью, — напряглась Лин.
— Правильно. Вампир, с которым ты будешь повязана, станет как бы твоим опекуном, обязанным отвечать за твою безопасность и твои проступки.
— Это значит, что я буду связана с ним всю жизнь? — вопрос сорвался с губ Лин, прежде чем она успела удержать его. Альберт засмеялся.
— Конечно, нет, не бойся. Ты всего лишь можешь обратиться к нему, если тебе угрожает опасность. Ну, и кровь вампира, конечно, усиливает ведьму.
— И с кем же я буду обмениваться кровью? — этот вопрос беспокоил её больше всего остального. В памяти мгновенно всплыло лицо Малыша в сантиметре от её шеи и его горячее дыхание у неё на коже.
— Ты можешь выбрать любого из нас, кто согласится быть за тебя в ответе. Кстати, ты можешь выбрать Марианну: как королева клана она не имеет права отказать тебе. И… ты можешь выбрать меня, — последнюю фразу вампир произнёс так тихо, что она едва расслышала. Лин в изумлении вытаращилась на его лицо. Неужели ей не почудилось? На какую-то долю секунды ей показалось, что он смущён. Но ведь этого не может быть! Уж кто-кто, а Альберт просто не умеет смущаться.
— Это больно? — прошептала Лин.
— Да — честно предупредил Альберт. — Но не так больно, как укус Малыша. И, конечно, зависит от того, кто будет тебя кусать.
— А ты? Ты сделаешь это не больно? — Лин непроизвольно схватила его за руку, заставив остановиться. — Сделай это сейчас, пожалуйста! Пока я не потеряла решимость.
— Прямо здесь? — нет, Лин не показалось: он действительно был смущён. — Может, дойдём до дома?
Почти бегом они ворвались в подъезд, открыли дверь квартиры и, не разуваясь, прошли в гостиную. Лин опустилась на диван, дрожа, как осиновый лист в ожидании того, как острые зубы прорвутся сквозь её кожу. Альберт сел рядом с ней и обхватил рукой за плечи, притягивая к себе. Второй рукой он отвёл пряди волос с её шеи и чуть отклонил ей голову. Лин зажмурилась в ожидании укуса.
Но укуса не последовала. Горячее дыхание обожгло висок, и губы вампира мягко коснулись её уха.
— Не бойся меня, ребёнок, — прошептал Альберт, как когда-то давно, в самом начале их знакомства. — Расслабься.
Как можно расслабиться, когда тебе страшно? Когда ты ждёшь, что вот-вот тебя пронзит острая, разрывающая боль? Но Лин доверилась ему и послушно обмякла у него на руках, и лишь громкий стук сердца выдавал её страх.
Губы Альберта скользнули по шее, так легко и нежно, что тело Лин отозвалось дрожью. Он целовал её кожу, и мало-помалу страх уходил, сменяясь каким-то иным, будоражащим чувством. Жар от его губ постепенно распространился по всему телу, и Лин расслабилась, уже позабыв, что они собирались сделать.
И в этот миг он укусил.
Острая, резкая боль, будто по шее полоснули бритвой, и Лин чуть не вскрикнула от неожиданности. Но уже через секунду боль стала сменяться теплом, распространяющимся от шеи по её венам, заставляющим кровь бежать быстрее и стучать в висках, словно молот. Острое, мучительное наслаждение разлилось по всему телу, захватив каждую клеточку.
О, этот укус даже близко не напоминал укус Малыша! Болезненный и в то же время настолько приятный, что Лин таяла, словно мороженое под лучами солнца. Сладкая боль — какое банальное выражение, но другого Лин не могла подобрать. Боль была именно сладкой, такой сладкой, что она разочарованно замычала, когда он оторвался от её шеи.
— Понравилось? — усмехнулся Альберт. Чёрные глаза блестели, а и без того красные губы были перепачканы в крови. Он вновь склонил голову и медленно провёл языком по её шее, зализывая рану.
— А тебе понравилось? — выдохнула Лин. Её охватило непреодолимое желание пококетничать. — Я вкусная?
— Очень, — прошептал Альберт. Он смотрел ей в лицо так жадно, словно не мог оторваться. Лин никогда ещё не видела эти холодные чёрные глаза такими сияющими.
Внезапно он нахмурился, словно вспомнил о чём-то. Вытянув вперёд запястье, он ногтём указательного пальца распорол кожу и поднёс руку к губам Лин.
— Пей, пока не заросло. Я быстро регенерирую.
Поборов неуверенность, Лин припала к порезу и слизнула тонкую красную струйку, стекавшую по белоснежной коже. Кровь как кровь. Ничего божественного в её вкусе не было, совсем не так, как пишут в книжках. Честно говоря, не самый приятный вкус на свете, но и не самый отвратительный. Лин сделала глоток и почувствовала, как что-то чуждое бурлит в её теле. Кровь вампира будто наполняла её огнём изнутри. Ещё один глоток, и стало казаться, что ей по силам свернуть горы.
Ранка затягивалась, и Лин пришлось оторваться от запястья вампира. Она подняла голову и взглянула ему прямо в глаза, притягивавшие её, словно огонёк свечи мотылька. Альберт усмехнулся и пальцем оттёр пятнышко крови в уголке её рта.
— Теперь мы повязаны, — прошептал он, наклоняясь к ней. На секунду его губы коснулись её губ, словно навеки скрепляя связь.
Ночь V
Лин покрутилась перед зеркалом, любуясь татуировкой на предплечье. Чёрный крысиный силуэт с длинным извивающимся хвостом, официальный знак покровительства клана.
— Хватит всё время её разглядывать, — насмешливо заявил Тони, просунув в дверь свою златовласую голову. — Пойдёшь со мной в кино? Вчера вышел новый фильм про вампиров.
В том, чтобы издеваться над человеческим представлением о вампирах, Тони видел какое-то особенное удовольствие. Ради этого он пересмотрел все фильмы, когда-либо выходившие в прокат, и перечитал все известные человечеству книги, даже такие, о которых Лин, фанатка мистики, даже слыхом не слыхивала.
— Я не могу, нам по литературе задали сочинение. Придётся убить на него все выходные — с сожалением ответила Лин. Наступил сентябрь, и пришла пора ходить в школу, куда её записала Иоанна. Совмещать уроки и ночной образ жизни было нелегко, но пока что Лин справлялась. Возвращаясь со школы, она тут же заваливалась спать и просыпалась в середине ночи, когда вампиры давно уже бодрствовали.
Вот уже несколько недель ничто не омрачало её мирную жизнь. Бабушка иногда звонила ей на мобильный, справлялась, как дела, и неизменно спрашивала, не хочет ли Лин вернуться домой. Отец снова исчез, и девушка не знала, за границей ли он или охотится на вампиров где-нибудь неподалёку.
От Тадеуша не было ни слуху, ни духу. Несколько недель назад он исчез, отправился на поиски могилы пани Вороны, и с тех пор не объявлялся. Не было ничего слышно и о Владе, и о других вампирах из клана Волка. Кровь короля Штефана, укусы Малыша, портрет Полины и семейное чучело ворона, хранившее в себе дух древней ведьмы — всё это ушло в прошлое и всё больше напоминало Лин смутный сон. Она уже почти забыла об этом сне.
