В. Бирюк - Буратино
Подписали, обвенчали, обмыли. Но не учли: у новоявленного короля куча его собственных бастардов. Король вскорости умер. Федя Рыжая борода - Барборосса, как и оговорено по брачному контакту, посылает в Палермо людей, принять под контроль имущество своего сыночка в форме наследства немолодой молодой. Поскольку из законных - она одна осталась. А незаконных, байстрюков... да они ж как тараканы - в каждом благородном доме толпами бегают. Но... сыскался сынок незаконнорождённый упокоенного свежеиспечённого короля -- Танкред. Построил братьев, построил мятежных баронов. Кое-кого - больно. И на острове и на полуострове. Королевство же -- Обеих Сицилий.
Зацапал тётушку, и очень аккуратно вышел из-под германского императора в лоно самого папы римского. И вот однажды отправляет незаконный, но очень эффективный еще граф, но уже почти король, свою тётушку из Неаполя в Рим. С соответствующей охраной и предварительной договорённостью. На предмет расторжения брака и последующего пострига тётушки в "невесты христовы". После чего Федя свои загребущие ручонки еще имеет право почесать, но уже ни как не протянуть. Тут по дороге, откуда не возьмись, Южная Италия, между прочим, появляется отряд швабских рыцарей... Немолодая молодая оказывается вскоре в объятиях своего законного и пылкого. А королевство Обеих Сицилий ложится под германского императора. Точнее - становиться частью фамильных владение этой самой германской фамилии. Дальше была куча всего. Итальянские походы Наполеона и Суворова... так эпизоды среди прочих последствий. Прикрыл эту лавочку только Гарибальди. Ни ГРУ, ни ЦРУ ничего подобного даже близко.
Есть еще одна акция... Сходная по долгожительству. Тоже - спец. Мирный договор между Англией и Португалией. Ему уже 600 лет. Может, по продолжительности и догонит.
Но это дела тамошние, европейские. На Руси своих примеров хватает. Когда Гоша Долгорукий с Изей Волынским бодались, случился такой эпизод... Высокопрофессиональный. Гоша поймал Ивана Берладника. Ну, где Суздаль, а где Дунай с Берладами - представляете. Но-таки - поймал. Остомысл Галицкий по поводу Ивана просто больной: "хочу, подари". Закручивается союз Суздаля с Галичем, и Гоша отправляет Ивана, естественно под конвоем, своему союзнику на дальнем западе. На блюдечке с голубой каёмочкой. А Остомысл высылает свою спецкоманду для "встретить и до места проводить". Место, как все понимают, застенок княжеского замка в стольном Галиче. С последующей скорой безвременной и скоропостижной... Но тут на хвост галицкой команде падают волынцы. Изя не дремлет: "Союз - развалить. Ивана - освободить. Живым". Одновременно Ростик из Смоленска выдвигает свою группу. И вот четыре разведки на пространстве от Верхней Волги до Карпат устраивают взаимный поиск. С уничтожением враждебных и непричастных. Без всякой радиосвязи и спутникового позиционирования. Даже штабных топографических нет. Исключительно на логике, психологии и знании местности. Волынцы со смоленцами переиграли. Вытащили Ивана живым. Союз развалился, Иван снова в Берлады ушёл. Теперь вот он - захватил Олешье, а Ростик - его спаситель, идет его оттуда вышибать. В политике друзей нет. Есть только союзники. Временные. Так и Иван - не Усама, но что-то бенладанское есть.
Глава 37
"Я не люблю российски лета
Пародьи итальянских зим".
Ну и дурак. Извините, Александр Сергеевич. А я вот люблю. Особенно, когда ноги уносить надо. Продолжительность светового дня позволяет качественно увеличить дистанцию дневного перехода. До Дорогобужа за день не добежать, но под сотню вёрст за день мы сделаем. Лишь бы кони выдержали.
Николашка снова загрустил. "А чего мне делать-то там?". А учить я тебя буду. И сам учиться. "Нам учится как с горы катится". И горка мне маячит... с горнолыжный курорт мирового класса. При моей... даже не иноземности, а иномирности, ленинское троекратное можно вообще по кругу гонять без остановки. А чтоб закуп к господину уважения не потерял:
-- Николай, ты инвестициями занимался?
-- Чего?
-- А инновациями? Ну вот, консалтинга с маркетингом не разумеешь, а туда же.
-- Не пойму я, господине...
Вот так и правильно, уже и "господине"... Но к крестному целованию - сегодня же.
-- Вот и я про тоже. Учиться тебе надо. Буду учить. И менеджменту, и свот-анализу. А ты будешь делать, что я скажу. Надо - пойдёшь "шишки лущить". Если я тебе прикажу. Но по делу - будем дело делать. Только осмотримся на месте. И не ной. Там какая-никакая усадьба. Хозяйство. И купить, и продать там найдётся чего.
Хозяйство. Э-эх, ерёма-солома, учили же в школе - "натуральное хозяйство". Из товаров закупаются только железо и соль. Все остальное там же производится, там же потребляется. Неужто так все худо? Настолько запущено? Это же все-таки не боярская вотчина или баронский замок. Там, в крупном поместье, вообще почти все внутри себя замыкается. Поглядим по месту.
И еще куча непоняток вырисовывается. Вначале предполагалось, что я Марьяшу спасу, к папеньке ейному приведу, и даст он мне уголок тихонький, незаметнейший для "вырасти и выучится". Марьяшу-то я спас. Только она... несколько сильновато изменилась. Вон она, на втором возу рядом с Ивашкой на спинке распласталась, в глаза ему заглядывает, хихикает. А папенька у неё, как я по рассказам понял - человек твёрдых правил и принципов. Как бы он мне за спасённую дочку в таком состоянии... руки-ноги не повыдёргивал.
Ещё. Предполагалось, что я один с Марьяшкой приду. Ну, одного-то мальца на усадьбе и не видать. А тут еще два здоровых мужика. И куда их деть? Ведь по смыслу, мало того, что я к ним привык, что мне от них польза. И была и будет. Но и им от меня идти некуда. У Ивашки за спиной мною убиенный Степко маячит, у Николая - мной же вздрюченный дядя. А тащу я ребят не к себе домой на минуточку водочки попить, пока жена с работы не пришла, а в чужое поместье да на годы. Понятно, мужики - здоровые, не пропадут. Но выгонять... Просто жалко. Как сделать так, чтобы Аким этот их принял? Кем? Они-то мне и самому нужны. А я у него кем буду? Марьяшкиным вибратором? Повыдёргивает... И руки, и ноги, и ... Холопом? Цепка-та у меня не снята... А это вообще... Принять в дом чужого холопа - уголовное преступление. Уговорить Марьяшу назвать меня своим холопом? И быть собственностью? Этой шалавы? Она же как домой попадёт, как почувствует себя в безопасности, хозяйкой на подворье... Мать-то у неё умерла - она старшая дама в семье. И что ей в голову придёт? Какие фантазии? Что-то я не сильно верю в благодарность за спасение. Точнее, в корректность форм выражения этой самой благодарности в исполнении не сильно умной, но сильно блуданувшей дамочки. А мужиков она как оформит? Слуг дорогой наняла? Как-то это все... И нет ощущения управляемости команды. Ивашко все-таки квасит как меня нет. Николай снова про Великие Луки и тамошний торг вспоминает. Марьяша... пока глаза в глаза... скромница послушная, любое желание исполнить готова. Чуть отвернёшься... Вон, сзади на возу Ивашка уже левую руку за ворот её рубахи запустил, мнёт и крутит. А эта... только хихикает.
