Терри Брукс - Волшебник у власти
— Вызывай кого угодно. — Ночная Мгла презрительно усмехнулась. — Ты жалкий глупец, игрушечный король.
Злыдень вдруг подпрыгнул, пронзительно завизжал и простер свою паучью лапку с тонкими пальчиками к Бену и Тьюсу, направив на них поток огня и стальных осколков. Но советник на этот раз не оплошал. Смертоносный поток пролетел мимо, никак не задев короля и волшебника. Тем временем Бен коснулся медальона, и рука его почувствовала жар, исходивший от талисмана. Менее чем в десяти метрах от Бена вспыхнул яркий свет, и явился Паладин, белый рыцарь на белом боевом коне, светлое видение, пришедшее из вечности. Внутри медальона вспыхнул огонь, и свет от него достиг того места, где появился Паладин. Бен почувствовал, как волна света подхватила его тело, словно оно было невесомым. Через мгновение он уже был одет в стальные доспехи, и преображение началось. Бен Холидей лишился собственной памяти. Теперь у него была память Паладина, участвовавшего во множестве битв, в которых он одерживал победы, помнившего о крови и ранах, об искусстве вести битву, о великой борьбе и великих победах. С преображением всегда было связано для Бена и чувство ужаса, и чувство восхищения. Бен Холидей ужасался при мысли о крови и убийствах, Паладин предвкушал новую битву.
Потом эта раздвоенность исчезла, и остался только Паладин, могучий рыцарь во всеоружии, готовый к грозной битве.
Сжав в руке дубовое древко копья, защитник королей храбро бросился на Ночную Мглу и Злыдня.
Но оба его врага, помножив силу своей ненависти на силу злых чар, произвели на свет нечто, против чего, по их мнению, не должен был устоять даже Паладин. Это существо появилось из глубокой впадины, окруженное ореолом зеленого огня, огромное и белое и тоже на коне, под стать самому Паладину.
Это и был в своем роде второй Паладин. Советник Тьюс, прикрывшись волшебным щитом, в изумлении уставился на жуткую тварь. Он никогда прежде не видел подобных существ. То была прихоть темных колдунов — смесь огромного ящера и рыцаря, одетого в броню, в два раза больше самого Паладина. То был отвратительно искаженный образ рыцаря, словно отраженный в немыслимо кривом зеркале.
Эта чудовищная тварь ринулась навстречу Паладину. Она неслась с такой силой, что земля дрожала. Дубовое копье Паладина и копье из кости и железа, принадлежавшее его врагу, разлетелись на куски. Страшно заржали скакуны под ними. Противники разъехались в разные стороны. Паладин схватился за боевой топор. Тварь, созданная ведьмой и злым духом, стала на глазах расти, словно питаясь силой вражды. Теперь все присутствующие не сводили глаз с этого чудовища. А конь под ним словно растворился в воздухе.
В этот момент волшебник сделал едва заметное движение рукой, после чего от него стал исходить мерцающий свет, и Тьюс вдруг исчез, но вскоре появился снова, став, однако, полупрозрачным. Никто не заметил этих превращений.
Паладин снова пошел в атаку. Ночная Мгла и Злыдень, соединив усилия, продолжали вливать колдовскую силу в созданную ими тварь, которая теперь стала огромной, словно дом. Встав на задние лапы, чудовище поджидало противника. Когда рыцарь приблизился, оно бросилось на него, пытаясь раздавить, но Паладин успел увернуться и нанес удар топором по толстой шкуре огромной твари. Однако рана затянулась почти сразу. Врагу рыцаря покровительствовала сила колдовства.
Паладин снова бросился в атаку, обнажив свой мерцающий клинок. Он стал яростно наносить по чудовищу удары своим мечом. Но и эти раны мгновенно заживали. Тварь, созданная ведьмой и Злыднем, вновь и вновь бросалась на рыцаря, надеясь уничтожить Паладина. Оба создателя продолжали поддерживать чудовище силой своих чар. Они уже предвкушали победу.
Абернети и Ивица, наблюдавшие за битвой из своего укрытия, теперь со страхом ожидали исхода боя. Они видели, что Паладину все труднее противостоять врагу.
И тут случилось нечто неожиданное. Чудовище вдруг содрогнулось, словно пораженное невидимым ядом, и стало съеживаться.
Первым это заметил Злыдень. С пронзительным визгом он простер вперед свои паучьи лапки, чтобы силой чар подкрепить своего любимца. Но чудовище все продолжало уменьшаться. Теперь оно старалось уклониться от ударов меча Паладина, стало оступаться и шататься, как будто почувствовало, что жизненные силы стали убывать.
Теперь уже это заметила и Ночная Мгла. Она завопила от ярости. Потом, повернувшись в ту сторону, где стоял волшебник, и вытянув вперед руки, наслала на него темное пламя. Советник Тьюс, казалось, был поглощен облаком дыма и пепла. Ивица и Абернети вскрикнули от ужаса.
Но несмотря на это, чудовище продолжало уменьшаться. А теперь что-то случилось и с самим Злыднем. Он вдруг скорчился, упал на землю у ног ведьмы и стал извиваться, словно болезнь, поразившая создание Злыдня, передалась и ему самому. Он что-то вопил, обращаясь к ведьме. Она наклонилась над ним.
— Бутылка! Бутылка запечатана, госпожа! — в отчаянии завизжал Злыдень. — Я не могу колдовать! От меня уходят жизненные силы!
Ночная Мгла уставилась на бутылку в собственной руке, не понимая, в чем дело. Бутылка была цела и невредима, она оставалась открытой. О чем же орет Злыдень? Ведьма была озадачена.
Между тем тварь, созданная Злыднем и ведьмой, стала почти невидимой, а вскоре вовсе обратилась в прах. Паладин проскакал на коне по тому месту, где еще недавно стоял его враг, и повернул в другую сторону. Ночная Мгла подняла глаза и бросила изумленный взгляд на рыцаря. Теперь он мчался прямо на нее.
Только тогда она догадалась ощупать горлышко бутылки. Вспыхнул синий волшебный огонь, и ведьма отдернула руку.
— Это Тьюс! — яростно завизжала ведьма.
Злыдень, ухватившийся за ее рукав, уже едва мог двигаться. Ночная Мгла зарычала и собралась было применить собственную волшебную силу, чтобы вновь открыть запечатанную бутылку.
Но она опоздала. Паладин уже был рядом.
И тут же советник Тьюс словно из-под земли возник рядом с ведьмой и быстро выхватил у нее бутылку, прежде чем Ночная Мгла успела сообразить, что случилось. Когда же она поняла это, то с визгом бросилась на волшебника, но тут ее настиг Паладин. Пламя вырвалось из земли в момент их столкновения, как при извержении вулкана.
Услышав гром и увидев яркую вспышку, Абернети и Ивица выбежали из рощицы и бросились к месту поединка. Огненный фонтан на мгновение осветил серое небо.
Потом вдруг все стихло. Когда погас огонь и улеглась пыль, ни Паладина, ни ведьмы на поляне уже не было. Советник Тьюс стоял на коленях, зажимая горлышко бутылки обеими руками и с каменным лицом наблюдая, как издыхал на обожженной земле Злыдень и как он наконец обратился в прах.
