Милена Завойчинская - Магия книгоходцев
— Поздно, ледяная дева, — сдерживая смех, заявил Кощей, расстегнул замочек украшения и надел его мне на шею. — Ты теперь моя, я тебя честно украл и отпускать не собираюсь!
— О горе мне, о горе! Пропала я, совсем пропала! — взвыла я дурниной, а боевик упал лицом в подушку рядом с моей головой и захохотал.
— Ну, раз так, то вот тебе мой ледяной дар! — веселясь, я вынула из прически кристальную снежинку (дар Аннушки) и воткнула шпильку в лацкан камзола дерхана.
Сегодня, кстати, я впервые видела его по-настоящему веселящимся. До этого он максимум улыбался или мог фыркнуть от смеха. Мы еще смеялись, как ненормальные, когда мои «зверята» вдруг начали скандировать:
— Сне-гу-роч-ка! Сне-гу-роч-ка!
Все же хорошо, что в самом начале вечера Ивар наложил на стены своей комнаты полог тишины. Иначе на наши вопли и песни уже давно сбежалось бы все общежитие.
Потом мы снова пили, ели, затем кому-то пришла в голову мысль сходить погулять на улицу. У меня и девчонок теплых вещей с собой не было, и за ними отправили Карела. В нашей с Лолой комнате он бывал сотни раз и знал, где что лежит. А Тине предложил свой меховой плащ Эварт и сказал, что будет держать ее на руках, чтобы она не промочила ножки. Так что ее соседку по комнате было решено не беспокоить.
Потом мы гуляли. Меня тоже периодически несли, то Ривалис, то Гастон, то Ивар… Лолу отбирал у хохочущего и уворачивающего Мальдина Юргис, пока не победил окончательно… А над нами сияли три полных луны. Волшебная ночь Багонга торжествовала.
…Застонав от дикой головной боли, я пошевелилась и попыталась открыть глаза. Не получилось. Господи, как же плохо-то! Никогда в жизни не напивалась, но, похоже, все бывает в первый раз. И мой первый раз был этой ночью.
— Очнулась? — прошептал кто-то.
— М-м-м, — снова застонала я.
— Зелье от похмелья дать?
Так, голос явно принадлежит Лоле. Значит, мы в нашей комнате. Зелье от похмелья я сварила вчера перед балом аж в двойном объеме, так как предполагала, что оно непременно понадобится, если не мне самой (я вообще-то напиваться не планировала), то парням.
— Мм, — согласилась я.
Тонкая сильная рука приподняла мою голову, в губы ткнулся край кружки, и я начала глотать живительную влагу. Посудина опустела, мою голову уложили обратно на подушку и прошелестели шаги, а потом чуть скрипнула кровать соседки. Минут пять я лежала с закрытыми глазами, ожидая, пока начнет действовать лекарство. Зелье было хорошее, проверенное не так давно на подопытных экземплярах, а то, что потом «зеленый змий» выходит, так это ерунда. Главное, что действует лекарство очень быстро. В конце концов, за все надо расплачиваться.
— Привет, — позвала я Лолину, когда очухалась, смогла повернуть голову и открыть глаза.
— Хорошее у тебя зелье, — улыбнулась дерхана. Она сидела на кровати, по-турецки подогнув ноги, упираясь локтями в коленки и положив подбородок на сплетенные пальцы. Одета соседка была уже по-домашнему, в удобных брючках и рубашке навыпуск. — Я с утра еле доползла до кувшина. Думала, помру по дороге. А выпила и через пять минут как огурчик.
— Такая же зелененькая? — фыркнула я.
— Такая, — согласилась Лола и тоже засмеялась. — Я уже посетила уборную. Впечатлилась! Все же хабарка изумрудная — это нечто!
Мы рассмеялись, после чего я, кряхтя и помогая себе руками, словно древняя старушка, села и осмотрела себя. Была я во вчерашнем фиалковом платье, но босиком. Кто-то разул меня и поставил кеды у изножия кровати. А на матрасе рядом с подушкой лежали шпильки со снежинками.
— Когда мы успели так набраться? — задала я риторический вопрос. — Вроде я старалась не пить, все время отказывалась от вина. И как мы попали сюда?
— А что ты помнишь последнее? — хитро спросила дерхана.
Я честно напрягла память и сообщила:
— Гулять мы вроде пошли. А перед этим я вам рассказывала и показывала, как празднуют Новый год у меня на родине.
— Рассказывала! — подтвердила соседка, после чего закрыла лицо ладонями и затряслась от смеха.
— Чего? — напряглась я. Ну мало ли, вдруг я чего-то не помню.
— Ой, Кира-а-а! Как же вчера было смешно! В жизни никогда так не веселилась, даже в детстве. Все наши празднования Багонга в родовом замке — это скука смертная по сравнению с тем, как мы отмечали его вчера.
— Ну… — смущенно фыркнула я.
— Это было незабываемо! На всю жизнь запомню и детям расскажу! А Рив в роли зайчика? А-а-а-а! — Она захохотала, зажимая рот ладошкой.
— Ривалис — да-а, — поддержала я. — А Кощей Бессмертный? Да и ты, госпожа Вьюга, была бесподобна!
Мы переглянулись, и нас накрыло второй волной смеха.
— Это ты, Кир, еще не видела, что во дворе. — Она кивнула на окно.
ГЛАВА 21
О том, как правильно просить подарки у Деда Мороза, новых предметах, иллюзиях и левитации
Я страдальчески поморщилась — вставать совершенно не хотелось, но потом взяла себя в руки, пробралась между столов к подоконнику и прилипла к стеклу. #286303551 / 06-мар-2015 Да-а-а! На заснеженной лужайке между двух корпусов красовались снежные бабы. Одна — такая, как и положено: три шара, каждый верхний меньше предыдущего, ручки — веточки, глазки — камушки и шишка вместо носа. Вторая — была сделана, вероятно, первой, до того, как мы успели слегка протрезветь на морозе, или же наоборот, когда окончательно окосели от свежего воздуха. Кривая, косая и культяпистая, эта снежная баба еще имела шикарный бюст, старательно вылепленный и отглаженный. А вот третью, скорее всего, лепил Ривалис. Эльф, эстет и любитель всего изящного и великолепного… Эта была даже не баба, а практически Венера Милосская. В том смысле, что вылепить руки у Рива сил, похоже, не хватило. Зато все остальное радовало взгляд весьма и весьма.
— Женщину кто лепил? — сдавленно спросила я.
— Ривалис, Эварт и Юргис.
Вокруг наших ночных шедевров уже веселился проснувшийся после праздничной ночи народ. Парни рассматривали «Венеру», девушки хихикали и пытались разгладить культяпистую снежную бабу, чтобы хоть немного ее облагородить.
