Сергей Мельник - Барон Ульрих
— Так ну-ка собрались! — Умаявшись, я прикрикнул на них, сердито уперев руки в бока. — А то вечером никаких сказок!
— Ну, Улич!
— Так нечестно!
— Ну не надо! — тут же заголосили они уже на пару с Германом, так как сказок я знал много и частенько вечерком перед сном радовал ребятню, с удовольствием их пересказывая.
Ну что поделаешь, не покривив душой, могу сказать, что дети — самый благодарный слушатель. Кто знает, тот поймет, какое счастье радовать ребенка, пусть и такой, казалось бы, безделицей, как сказка. Хотя, к моей радости, как правило, мои рассказы приходили послушать и баронесса с графиней, подхватывая на руки ребятню помладше и баюкая их на руках. Даже старик Дако и то периодически приходил послушать, тихонечко сидя в кресле и местами многозначительно по Станиславскому хмыкая.
В такие вечера я был счастлив, что тут сказать, очень долго в своей жизни я оставался одинок, не зная радости семейного круга и тепла. Семья, незнакомое до сих пор слово, неожиданно ласково легло мне на сердце, будоража память, урывками заставляя вспоминать далекое прошлое, когда я был таким же сорванцом и были живы мои родители, такие молодые и красивые, такие добрые и любимые.
— Ир-р-р, эх!
— Ир-р-р, эх!
Из задумчивости меня вывели удары весел об воду. Малышня замолчала, так же как и я, поворачиваясь на звук, идущий от реки, где неспешным ходом в мерном дружном ритме шли три больших корабля, при виде которых тревога кольнула сердце.
Контуры хищника, высокие борта, увешанные щитами, весельный ход. Речка невелика, от силы в месте, где мы стояли, метров пятнадцать, ну, может, под двадцать, поэтому нам прекрасно была видна вооруженная команда на судах. Бородатые диковатого вида мужики в кольчугах поверх шкур.
— Ир-р-р, эх! — В унисон команда била веслами под простенький ритм, но довольно ходко и бодро идя по воде.
— Демочка! — подозвал я посерьезневшую Деметру. — Скорым шагом в замок, всю мелочь доставишь и сдашь на попечение баронессы или графини, сама бегом к Гаричу. Пусть поднимает солдат, всех к Касприву.
— А ты? — Пестик прижалась ко мне, обхватив испуганно.
— А я следом за гостями.
* * *Ребятня, подгоняемая старшей Деметрой, скрылась в зарослях камыша, оставляя меня одного на берегу. Последний, замыкающий корабль уже скрылся из виду. Недолго думая, я скинул с себя сапоги и рубаху, оставляя лишь легкие штаны, которые не будут мешать при заплыве. Берег с небольшой отмелью, посему я спокойно спустился в воду, пройдя вперед и уже оттуда выплывая на течение, аккуратно и экономно сплавляясь вниз, следом за ушедшими судами.
Течение было у берегов слабеньким, но меж тем легко подхватило мое худенькое тельце, набирая скорость, да и я помогал по мере сил, слегка подгребая, стараясь не столько плыть, сколько держаться на плаву, сплавляясь следом за кораблями. Плавать я умел и любил, потому особо не боялся такого марафона вслед за уходящими по воде. Да и до самого города отсюда было не так уж и далеко, ну, может, чуть больше километра. Можно было, конечно, и по берегу пройтись, но это будет мука, по таким плавням пробираться я буду в разы дольше.
Сердце не зря кольнуло тревогой, память услужливо рисовала изображения викингов из истории моего мира, а опыт, уже приобретенный здесь, твердил лишь одно — пикты. Северные варвары, наемники, не так давно выступавшие на стороне Когдейра, и пусть сейчас они без гербовых накидок своего предыдущего нанимателя, но от этого северяне не становятся менее опасными. Именно они вырезали некогда мою приемную семью в деревне Дальняя, жестоко, словно скот, практически всех до одного. Вообще вояки они те еще, в то время как Каливар сцепился с основными силами Нуггета, эти наемники ворвались в обоз, вырезая слуг, детей и женщин.
От Десмоса с его командой, находящихся сейчас на землях Когдейра, поступали отчеты о том, что барон встретился в своем замке с главой одного из кланов этих разбойников, но вот то, что они прийти по воде могут, я не ожидал никак. Хотя должен был. В этих землях повсеместно принято считать, что пикты в большинстве своем лесные варвары. Дикари, сидящие в северных лесах, а вот банально глянуть на карту и увидеть, что на севере эти леса выходят к морю, это ж еще догадаться нужно.
Хотя, может, еще обойдется?
Не обошлось, в небе над горизонтом поднялись клубы дыма, и над водой явственно потянуло запахом гари. Сердце бешено застучало, перегоняя по телу возбуждение и страх. Лишь бы большой беды не наделали, вот же не было печали…
Подплыв к берегу, выбрался из реки, выскакивая на сушу и пускаясь бегом к виднеющимся уже впереди домам. Отсюда видны были стоящие корабли со спущенными с них прямо в воду сходнями, команды на кораблях не было, все, похоже, ринулись на берег.
Неприятным моментом было то, что грабители несли с собой огонь, забрасывая некоторые из домов факелами. Навстречу стали попадаться бегущие из города жители: женщины, дети, старики и, что самое удивительное, вполне здоровые мужики, которые бежали без оглядки, зачастую расталкивая впереди идущих женщин.
Вот это номер: жили-жили, строили-строили, а теперь, как беда пришла, все гори синим пламенем и даже руки не поднимут, чтобы за свое добро побороться? М-да уж, подленький и забитый народец, или, может, это я такой, не понимаю чего-то в этой жизни?
Действовал на автомате, вбегая в город и проносясь к берегу реки, где стояли суда северян. Группа из троих вооруженных топорами захватчиков изломанными куклами впечаталась в стену ближайшего дома, не успев даже повернуться в мою сторону. Мыслей как таковых не было, все нутро заполняли обида и злость, как на себя, так и на варваров и бегущих горожан.
Из проулка вылетело копье, остановленное защитой «Мака» на подлете ко мне, еще одна тройка угрюмых бородачей, ощетинившись сталью клинков, выскочила на меня, видимо, они были свидетелями расправы над своими товарищами.
Воздушная карусель из лезвий все того же мастера Эббуза тут же сорвалась с контроллера, разворачивая убийственные контуры набирающих силу плетений, кровавыми ошметками давя крики боли, врубаясь в плоть нападавших. Жуткое зрелище разрываемых тел и отлетающих конечностей отрезвило меня, сбивая адреналин и заставляя ужаснуться от собственных действий. Я никогда раньше не убивал. Никогда. Так страшно и так холодно, я отдал команду на автомате, принимая этот грех на себя.
Страшно. Двое превратились в натуральные изрубленные куски окровавленного мяса, а один в агонии выгибался на земле, крича во всю силу своих легких, с ужасом рассматривая лежащие рядом отсеченные руки, которыми он пытался закрыться от невидимой смерти.
