Надежда Кузьмина - Тимиредис. Летящая против ветра
Я никогда не считала себя умной. Хуже, до встречи с Тин я считала себя дурой. Полной и беспросветной. Но сейчас в моей голове будто что-то щелкнуло: похожая на мою магия Аса, просьба его матери, обмолвка о чистокровных людях…
— Ты — не только эльф, да?
— Да. Во мне примерно треть драконьей крови, — он смотрел с вызовом. Лицо ледяное, подбородок задран. — Теперь ты отвернешься от меня?
— Ну, привет тебе!
— Не понял. Что значит, привет?
— Я — дракон. Вчера узнала от лорда Йарби. До того, как началась вся эта свистопляска с юбками…
— Тим… — он был растерян. — Ты говоришь правду?
— Ас, я же ни разу тебе не соврала. Что ж ты меня все время обижаешь?
— Ты не поверишь… я так рад!
Вообще-то, я тоже была рада. Теперь я не одна. И наверняка он много знает. И он мне доверился…
— …А еще теперь я уверен, что ты меня дождешься, не выскочив замуж! — подмигнул черный глаз.
— Я вообще замуж не собираюсь, — вздохнула я. — А про магию драконью ты чего-нибудь знаешь?
— Мало. И у меня самого источника почти и нету пока…
— У меня что-то есть, но я понятия не имею, что с этим делать. Вот видишь, вчера чуть сама себя не заморозила! Как думаешь, Йарби знал все с самого начала? Он поэтому нас вместе посадил?
— Не знаю. Не думаю. Но он угадал!
Ас посмотрел мне в глаза и медленно протянул ладонь с широко разведенными пальцами. И что я должна делать? Неуверенно подняла правую руку. Тоже растопырила пальцы. Он улыбнулся и соединил наши ладони так, чтобы пальцы переплелись. Сжал руку. Я подумала и тоже согнула пальцы. А потом сама привалилась к его боку и положила голову на плечо. Так мы и сидели рядом — два будущих дракона, брат и сестра, Морковка и Огурец, — пока не сообразили, что еще пятнадцать минут — и останемся без обеда. А надо ж еще хоть руки помыть!
Вечером, когда мы с Бри голова к голове сидели за уроками, в дверь постучали.
— Входите! — похоже, дружелюбная Бри была рада гостю, кем бы он ни был. Тем более что это дало законный повод оторваться от химии. Я так вообще уже час помирала над заданным четверостишием о полете в небе. Первые две строки как-то выдавились: «Летят по небу облака, но не летаю я пока…» Куда же дальше мне рулить, чтоб стих дурацкий сочинить?
Дверь распахнулась, и в комнату вошел Киран.
— Привет, девчонки! Вот решил заглянуть в гости. Ух ты! У вас поря-я-док! — в голосе звучала честная зависть.
Он шутит? Это — порядок? Когда по полу раскиданы дюжина учебников и тетрадей и четыре пары обуви? А спинки стульев увешаны непарными чулками? Про свалку на столе уж не говорю…
— Кир, пирога хочешь? У нас есть! — обрадовалась Бри. — Кстати, Зак с тобой?
— Вот почему у девчонок всегда в заначке есть сладкое? А Зак физику зубрит.
— Зато у парней почти всегда есть крепкое, — хихикнула Бри.
— Эй, Тим, у тебя такое лицо, будто зубы болят. Ты чего? — обратился Кир ко мне.
— Она сочиняет стих. Мучается уже час. И меня извела. Сидит и бормочет: брынза — грымза, сопли — вопли, грабли — травма, — заложила меня по полной программе подруга.
— Это на какую же тему стих? — обалдел Кир.
— Говорит, что задали про полёт.
— А при чем тут сопли и грабли? — честно попытался понять блондин.
— Не знаю, — пожала плечами Бри. — Все остальные слова она уже, наверное, перебрала.
— Коль приземлишься ты на грабли, наверняка получишь травму! — выдал Кир.
Я засмеялась. Придумал же! И брякнула первое пришедшее в голову, дополнив его экспромт:
Взлетая в небо, не забудь —
придется сесть когда-нибудь!
А приземлишься коль на грабли,
Наверняка получишь травму!
Кошмар какой! Но, если не сочиню ничего другого, сдам это…
— Ну вот! Уроки готовы! Тим, как ты смотришь на то, чтобы пойти со мной погулять? — голубой глаз радостно подмигнул.
Ой! Вот этого мне и не хватало…
— Плохо смотрю. Мне еще математику с физикой делать, а потом медитировать. И, вообще, ты что, уже забыл? — я же сказала вчера, что с парнями не гуляю.
— Эх! — парень, казалось, ничуть не расстроился. — Ну должен же я был попробовать? А чего ты вчера в платье пришла? Ведь могла бы нам головы еще долго морочить.
— Из-за меня, — выручила Бри. — Мы поспорили на желание. Тим проиграла. Вот я и заставила её надеть платье, а то из штанов было бы век не вытащить!
— Тим, а не хочешь поспорить со мной? — уставился на меня неуемный блондин.
— Хочу! — огрызнулась я. — Спорим, что, если будешь мешать делать мне математику, поставлю тебе синяк на лбу безо всяких грабель?
— Спорим! — загорелся Киран. — Если выиграю, идешь со мной в субботу на танцы!
Бри покрутила пальцем у виска и сочувственно посмотрела на меня.
Вот тролль горбатый! Во что я ввязалась? Он же выше Аскани! Мне, чтобы до его лба дотянуться, лыжа нужна! А тут — взгляд обежал комнату — ничего такого и близко нет. Вот только пустая бронзовая чернильница на столе. Но если кинуть, он же увернется?
— Ну что, поиграем в салочки? — жизнерадостно возвестил Кир. — Ты водишь!
Настырный, как тот тролль! Тролль?
— Гррр! — ну, сейчас ты у меня получишь!
Мой снег, моя магия, пара коротких желаний — и под пшеничными бровями парня расцвели два зеленых огонька. Я была осторожна, как могла, — сделала их бледными и отодвинула от глаз. Но сейчас он все равно не видит ни фига! Зажав в кулаке чернильницу, бросилась к Киру, подпрыгнула и с размаха звезданула его бронзовой хреновиной по лбу. Кир завопил как резаный и, потеряв равновесие, шлепнулся задницей на пол. Огоньки погасли. Я, не успев затормозить, в развороте споткнулась об упавшего парня и, тоже не удержавшись на ногах, свалилась Киру на живот. Чернильница, звеня, покатилась куда-то под кровать Бриты. Ну вот, будет повод пыль вытереть — мелькнула дурацкая мысль.
Я успела только перевернуться, встать на четвереньки и начать сползать с поверженного блондина, как дверь распахнулась снова и в комнату влетел Аскани. Уставился на кучу-малу на полу безумным взглядом, подхватил меня под мышки, отбросил на кровать и с размаха въехал кулаком Киру в глаз:
— Если обидел её, убью!
— Ас, стой! — взвизгнула я.
Бри с вытаращенными глазами прижала ко рту ладошку.
Кир снизу вверх уставился на перекошенное лицо брюнета и нервно заржал:
— Ага! Её обидишь!
Посередь Киранова лба набухала здоровенная шишка, вокруг глаза расцветал свежий синяк.
— Ой, холод надо приложить! А то завтра ужас что будет! — ахнула Бри.
Да тут уже сегодня — ужас! Хуже моих стихов!
