Серебро в костях (ЛП) - Бракен Александра

— Говорят, Сэр Бедивер был одним из рыцарей, сопровождавших короля Артура в Аннвн. Но я думал, что тот котёл, который они привезли, был связан с пищей?

— Вот! — воскликнула Нева.

— Сможешь попробовать что-нибудь разузнать? — спросила я. — Просто… прощупай почву.

— Прощупать бессмертного рыцаря Круглого Стола, — пробормотал Кабелл, потирая лицо руками. — Почему бы и нет.

Эмрис буквально вибрировал от нетерпения, пока я вводила Кабелла в курс дела, и было очевидно, что его терпение на исходе.

— Мы можем, наконец, двинуться? Вам это действительно нужно увидеть.

— Ты вообще спал с тех пор, как мы сюда попали? — спросила Нева, склонив голову набок и внимательно разглядывая его. — Может, тебе сначала вздремнуть? У меня есть зелье, которое вырубит тебя за секунду. На вкус, как шерсть летучей мыши, но, знаешь, ночные заклинания — ночные создания и всё такое.

Эмрис бросил на меня умоляющий взгляд, и часть меня — та, которую я не хотела признавать — дрогнула. Я изо всех сил старалась не думать о том, что произошло между нами в гардеробной, но сейчас это нахлынуло с новой силой.

— Ладно, — вздохнула я, закрывая книгу. — Что бы ты ни нашёл, это вряд ли хуже того, что было прошлой ночью.

***

Пустота башни дала понять, что время было позднее, даже позже, чем я думала. Двери спального зала были приоткрыты, и я смогла разглядеть внутри Олвен, Блоху и Арианвен, сидящих вплотную друг к другу.

Эмрис повёл нас вниз, к выходу из башни, дождавшись, пока Беатрис и другие стражники отвернутся, прежде чем мы рванули через двор. Я оглядела результаты их дневной работы: половина камней была убрана, открывая чёрную, тщательно обработанную почву, засеянную ровными рядами.

Кабелл бросил последний взгляд на дозорных наверху.

— Чисто.

Эмрис махнул нам, указывая следовать за ним в оружейную.

Небольшое здание было на удивление хорошо освещено, и, если бы мне пришлось гадать, я бы сказала, что когда-то это была сторожевая башня. Теперь же воздух был наполнен запахом животного жира и льняного масла, которыми полировали инструменты и клинки.

Рядом со мной Кабелл сморщил нос.

— И что теперь, Дай?

Старый, побитый доспех, кроваво-красный от ржавчины, застыл молчаливым стражем комнаты. Эмрис поставил нас с Невой прямо перед ним, затем замер, ожидая чего-то.

И через несколько секунд я это почувствовала.

Из-под пола дохнуло ледяным сквозняком.

Нева вздрогнула, когда ветерок взметнул подол её юбки.

— Что это? — спросила она.

— Тот же вопрос задал и я, — сказал Эмрис. — Кто-нибудь хочет…

— Никто не хочет спорить или играть, — перебила я. — Мы устали.

— Ладно, ладно, — проворчал он.

Он поднял забрало шлема ржавых доспехов и залез в пустоту за ним. Потянул что-то с силой — и пол под нами задрожал.

Кабелл протянул мне и Неве руки, чтобы мы не потеряли равновесие, когда секция пола начала опускаться.

— Чёрт возьми… — выдохнул он.

Моё тело напряглось, когда платформа опустилась в темноту туннеля — такого же древнего и грубо высеченного, как тот, что вёл под главным залом.

— Ого, — сказала Нева, пытаясь разглядеть, что скрывается в тенях впереди.

Как только мы сошли, пол поднялся обратно.

— Нам стоит волноваться? — спросила я слабым голосом.

— Внизу есть другой рычаг, чтобы снова её опустить, — уверил меня Эмрис. — Я потратил на его поиски целый час своей жизни.

Когда платформа заняла место, блокируя последний луч света сверху, я поняла, что забыла в спешке.

— Моя рабочая сумка… — пробормотала я, прижимая ладонь ко лбу.

— Не бойтесь, дамы и господа, — сказал Эмрис, надевая налобный фонарь и включая его. — Я обо всём позаботился.

Рядом со мной Нева закрыла глаза и вдохнула, словно делая последний мягкий вдох перед поцелуем. Её губы двигались, но прежде чем я услышала песню, прошло несколько мгновений.

Слова, которым не было перевода. Напев, рождённый из самой глубины её души.

Он подхватывался камнями вокруг нас, сплетаясь с эхо, пока голос Невы не превратился в саму магию, а магия — в её голос.

Мелодия была неземной, полной обещаний, словно откровение.

На кончиках её пальцев собрались всполохи бледно-голубого света. Она поднесла руки к губам и мягко подула на них, рассыпая мерцающие искры вдоль туннеля, словно одуванчиковые семена. Их свечение наполнило меня ощущением, будто я парю в одном из водоёмов подземной пещеры.

— Это невероятно, — сказала я ей.

И для этого ей не понадобился ни сигил, ни даже её палочка. Она просто сделала то, что было естественным, и результат оказался ошеломляющим.

Нева засияла улыбкой, проводя пальцем по одному из светляков.

Стараясь сохранить хоть каплю достоинства, Эмрис поднял руку и выключил налобный фонарь.

— Ну, этот вариант тоже работает.

— Куда мы идём? — спросила я. — Неужели ты притащил нас сюда просто ради этой парадигмы холодного, сырого туннеля?

— Это, скорее, древний путь в мрачное ненаступающее утро, — отозвался Эмрис, направляясь вперёд. — Но да, он действительно сырой и холодный.

Проход был коротким, но зловонным — разложение острова ощущалось здесь сильнее, чем в предыдущем туннеле. Воздух был густым от влаги, а с каждым нашим шагом вонь лишь усиливалась. Я напрягала слух, стараясь уловить что-то за пределами наших шагов и капель воды, просачивающейся сквозь каменные стены.

В конце тропы света, проложенной Невой, я различила что-то вроде грота. Настолько сосредоточилась на нём, что не заметила перед ним небольшую комнату.

По спине скользнул холодок, дрожащий и липкий, когда я повернулась направо.

За решётчатой железной дверью виднелась крипта. Сквозь ржавые прутья можно было разглядеть три простых каменных саркофага. В этом безжизненном уголке не было ни красок, ни украшений — только выбитые на крышках имена.

Ближайший ко мне гласил: МОРГАНА.

— Можем ли мы предположить, что речь о той самой Моргане, что Моргана ле Фэй? — спросил Эмрис.

— Да, — тихо ответила Нева. — Олвен рассказывала мне об этом. Когда выживших ведьм изгнали, Верховная Жрица Вивиана не знала, что делать с телами тех, кто умер, мстя друидам. Она решила не хоронить их в земле, чтобы не дать им переродиться, но не смогла сжечь.

Я кивнула, чувствуя, как что-то тяжёлое застревает у меня в горле. Несмотря ни на что, Верховная Жрица всё ещё любила своих сестёр, даже после их предательства. Она не оставила их гнить в земле.

Как это сделала я с останками Нэша.

— Кто-то недавно навещал их, — сказал Кабелл.

Он просунул руку между прутьев и указал на букет засохших роз, оставленный у головы саркофага Морганы.

Нева прищурилась, стараясь разглядеть его получше.

— Это невозможно. Олвен говорила, что даже не знает, где находится крипта.

— Может, она и не знает, — сказала я. — Но кто-то помнил.

— Всё это, конечно, жутко и таинственно, — сказал Эмрис. — Но поверьте, я привёл вас сюда не ради этого. За мной.

По мере того, как мы продвигались вперёд, зловоние становилось таким густым, что я едва могла вдохнуть, не подавившись тошнотой. Мы вышли на широкую каменную платформу с видом на часть рва, окружающего башню. Вода текла по гроту, её мутная жижа фильтровалась сквозь решётки.

— Вот, — сказал Эмрис, — почему я привёл вас сюда.

Я оглянулась через плечо… и застыла.

Нева сделала шаг ближе ко мне, её дыхание стало прерывистым.

Платформа простиралась вокруг нас, заполняя просторную пещеру.

По обе стороны от входа, через который мы пришли, стояли клетки.

Четыре.

Грубые, кованные из железа.

Две выглядели так, будто их разорвали изнутри — прутья были скручены, словно верёвки, а не металл. В третьей покоился груда серебряных костей.

А вокруг четвёртой земля была испачкана засохшей тёмной кровью.

Именно этой же кровью, скорее всего, были выведены символы на камнях у ног Невы. В этих знаках было что-то отчаянное, безумное, будто их наносили в спешке, не думая.