Лоринна Ли - Беглец
Расправа была короткой и безжалостной. Еще раз подивилась Йарра, насколько стадо двуногих может быть мощным орудием убийства в руках опытных вождей. Этот Дарий наверняка опытный воин. И именно этот факт окончательно убедил Йарру в том, что Урочище вытеснит людей из Долины, рано или поздно. Таких муравейников за ее спиной обитало несколько сотен. А есть еще страшные бродячие муравьи-убийцы, набег которых превратил бы отряд Распознающего в груду белых костей в считанные мгновения; а муравьи-листорезы, что могут строить дома в кронах гигантских деревьев, где бессилен огонь. И сотни, а может и тысячи видов существ куда более опасных, чем миролюбивые черные муравьи, на борьбу с которыми брошены лучшие силы Долины. По мнению Йарры, окажись муравьиная матка даже этого конкретного муравейника чуть более Порченой, то есть умей она не просто лежать и есть, а управлять своим маленьким государством, и Дарию пришлось бы отступить от опушки.
Мысли девушки потекли в странном русле. Она представила себе все существа Урочища, которые она могла бы двинуть на Долину, будь на то воля Божества-из-Холма. Все эти летающие, ползающие, прыгающие и грызущие землю организмы, подчиненные единой воле, ощеренные хелицерами и клешнями, брызжущие ядом и хлещущие двуногих ментальными бичами. Человеку нечего противопоставить этому натиску. Рощи и лесочки Долины покроют паучьи тенета, в реках заведутся жуки-плавунцы и личинки ручейника, готовые запросто перевернуть любую лодку просто так, из озорства. Кольчатые черви подроют и обрушат заборы и башни. Долина беспомощна перед растущим населением Урочища.
Уже не существовало секты Арахнид, Божество-из-Холма не интересовалось проблемами экспансии, но человек все равно был обречен потерять свое временно пристанище. Отчего-то в сердце Йарры закралась печаль. Впервые она осознала, что есть некие струны души, которые связывают ее с теплом домашних очагов, запахом овечьего сыра и самим звуком человеческой речи. Ей вдруг захотелось войти в нормальное человеческое жилище, и просто сесть на резную деревянную лавку. Или поиграть во дворе в плетеный из ивовых ветвей мяч, который следовало, как она помнила из детства, загнать парой струганных палок в песчаную лунку. Слишком долго она находилась среди насекомых, предавалась изучению наследия Арахнид, бродила по лесам. Теперь вторая ее половина требовала своих прав. Девушка осознала: ее тянет в человеческую деревню ничуть не меньше, чем внутрь Холма. Щемящее чувство пришло незваным, заставило вмиг позабыть все горести и невзгоды, обрушенные на ее хрупкие плечи человеческим сообществом.
Это было то самое чувство, которое вело Грыма в его бессмысленных воровских вылазках. Отшельник и дикарь, он также не мог без человеческого общества, как без воздуха или глотка воды. Йарра, конечно же, была Арахнидой, то есть отстояла в своем развитии от двуногого много дальше, чем Скотий Вор. И поэтому лишь грустила, глядя, как собирается в дальнюю дорогу отряд Распознающего. Она находилась в некоей точке равновесия, где тяга Урочища и смутный зов человеческого общества как бы уравновешивали друг друга.
ГЛАВА 21
Сын Навны был истинным Арахнидом. Двуногих он ненавидел всей душой. И дело не только в том, что мечтал отомстить за уничтожение секты и за Навну, натерпевшуюся от Распознающих. Конечно, первейшими его врагами были жители Долины. Однако планы Спайдера распространялись гораздо дальше ведения войны с соседями. Величайшей его мечтой стало торжество новой модели сознания на планете и окончательное устранение человека с эволюционной лестницы.
Его не успокаивала простая мысль, что человечеству уже никогда не подняться из пустынь и болот, не скинуть рабство, наброшенное на них Пауками-Смертоносцами. Разумеется, рассуждал Спайдер, рано или поздно все млекопитающие вымрут под напором насекомых, исчезнут вместе с ними и растения, некогда царившие на Земле. Раз так, то как бы далеко ни забрались самые упорные из двуногих, все равно их настигнет Рок.
Но все это маячило в отдаленной перспективе, где-то за горами и облаками, в дымке туманного будущего. Спайдер же хотел поражения двуногих сейчас.
Постепенное вытеснение, то есть та тактика и стратегия, которой характеризовались Властители, была ему чужда по натуре. Он оказался слишком нетерпелив для того, чтобы жить, и верить: настанет день, когда хелицеры паука или хвостовое жало скорпиона настигнет в укромной берлоге последнего двуногого.
Жители Долины должны умереть. Урочище надвигалось на них, охватывая с юга этот заповедник старой расы. На севере прочно сидел Смертоносец-Повелитель и Богиня Дельты, в безводных пустынях на их границе медленно вымирали остатки дикарей, и туда народ Распознающих отступить не мог. С Запада высился горный хребет, за которым дремали раскаленные пустыни. Умудрись жители Долины перевалить через горы и пройти пустыню, где, кстати, их поджидали остатки радиоактивного заражения, как они попадали в полосу воздействия другого «спящего». Эта спора, рухнувшая в болото, совсем неплохо поддавалась вливаниям, которые делали Властители. Вот уже два века, как вокруг нее медленно формировалось сообщество ос, что неминуемо приведет к созданию коллективного разума.
Там людей ждала смерть. На Востоке же ничто не мешало изливаться благодатным эманациям Дельты. Смертоносцев и Бомбардиров там не было, однако хватало других крупных тварей, которые с радостью расправились бы с жалкими людишками, посягнувшими на их территории.
Одним словом, Долина обречена. Но Спайдер желал лично расправиться с народом, создавший зловредную касту Распознающих. И ему не хотелось ждать, когда «спящая» в Холме сила, наконец, воспрянет, и раздавит дерзких. Он натравлял на двуногих тех насекомых из Урочища, которые уже могли поспорить с двуногими на равных, готовил новые орды, используя свои таланты на то, чтобы ускорить выработку у насекомых комплекс инстинктивной ненависти к жителям Долины.
Не зная названия явления, Спайдер черными словами ругал проклятую магнитную аномалию, кравшую львиную долю витальной силы, что испускала Богиня Дельты. Если бы он мог с помощью этой силы, двинуть в бой всех тех тварей, которыми он легко управлял в недрах Холма! Но они теряли разум и управляемость уже на незначительном удалении от «спящей богини», становясь вялыми. С трудом, но с несомненным результатом отразили бы его натиск проклятые Распознающие. А крупная неудача могла оголить все Урочище, и поставить под угрозу само существование «Спящей». А этого Арахнид допустить не мог. Для него источники новой планетарной власти были самыми настоящими богами. Просто он не ставил в их честь алтарей и часовен, считая подобный инфантилизм уделом двуногих, предпочитая всеми силами приближать миг их торжества.
