Байрон Прейс - Последний дракон
— Вы прекрасны, как всегда, — сказал врач. Он устало поднял свой небольшой шелковый мешок с пола у кровати и встал. — Мне пора.
Эвирайя шаловливо улыбнулась:
— Я, возможно, поспешила отклонить ваши рекомендации, — сказала она, — но благодарю за все, что вы для нас сделали.
С легким нетерпением молодой врач кивнул и направился к двери. Когда он спустился по лестнице, Эвирайя повернулась к отцу:
— Что такое случилось, что вы и Толчин со всех ног примчались сюда из дворца? Наш рудокоп пригласил фандорцев на чай?
— Не ерничай, — хмуро сказал отец. — Он…
— Подождите, — прервал его Кайерт. — Это касается Семьи, но не окружения.
Все головы повернулись к Мезору.
— Я подожду снаружи, — сказал молодой человек.
— Внизу, — предложил Толчин.
Советник принцессы кивнул:
— Конечно. Поболтаю пока в саду с медвежонком.
Гиброн подождал, пока шаги Мезора стихнут на лестнице, и спросил:
— Почему ты держишь этого человека при себе, Эвирайя?
— У моей жены много дел последнее время, — вмешался Кайерт, — она не может всегда полагаться только на мое мнение. Мезор помогает ей, когда меня нет рядом.
— Мезор всего лишь советник, — тихо ответила Эвирайя. — Угроза нападения фандорской армии не выходит у меня из головы. Я только тебе, дорогой, могу доверить дела государственной важности.
— Эти дела развиваются от плохого к худшему, — сказал Гиброн. — Фандорцы уже в холмах около леса!
Кайерт покачал головой и обратился к Толчину:
— Мой брат, конечно же, послал корабли навстречу захватчикам!
— У твоего брата был приказ короля на совершенно обратное. Рудокоп открыто бросил вызов генералу и мне!
Сказав это, Толчин повернулся лицом к остальным членам Семьи и вытащил из кармана своего камзола диадему с Рубином.
— Может, это вас убедит.
Леди Эссель ахнула:
— У тебя Рубин!
Алора прямо посмотрела на мужа:
— Что это он у тебя делает?
— Ясветр не считает себя обязанным его носить. Он изменник и предатель!
— Мне трудно это понять, — сказал Кайерт, принимая из рук барона диадему. — Ясветр верен Эфрайону, если не нам. С чего бы это ему так рисковать своей позицией, отвергая…
— Он идет против мнения Семьи! — сказал Гиброн. — Он и Вора считают, что могут управлять страной, не спрашивая нас. Они приказали Талену подготовить небольшую флотилию воздушных кораблей, чтобы напугать фандорцев в холмах. Если эта тактика не сработает, они будут атаковать фандорцев на Камеранской равнине.
Кайерт нахмурился.
— Ясветр планирует использовать только небольшую флотилию? Это глупый маневр. Мы же воюем! — сказал он, крепко сжимая в руке драгоценный камень.
— Ясветр хочет защитить корабли. Он думает, что их присутствие в небе привлечет дракона.
— Дракона?! Что за чушь? Ты же не веришь в это?
Гиброн покачал головой:
— Дракон — это уже не легенда, Кайерт. Я сам видел.
Кайерт был ошеломлен:
— Дракона? В Симбалии?
Толчин кивнул:
— Я думаю, больше нет причин в этом сомневаться. Вора и другие думают, что существо подвластно фандорцам. Почему еще они бы стали так рисковать, нападая на нас?
— Фандорцы или нет, но существо в небе должно быть встречено всадниками ветра!
Кайерт потянулся к дверце гардеробной за спиной стражника.
— Я должен сам увидеть это безумие. Как давно флот Талена отправился в долину?
— До нашей ссоры с Ясветром, — сказал Толчин. — Я не думаю, что ты в состоянии догнать его.
— Дорогой, — сказала Эвирайя с постели, — послушай барона, ты должен…
— Не спорь со мной, Эвирайя!
Кайерт вошел в гардеробную. Эвирайя постучала ногтями. Муж намеревается догнать их. Что ж, скоро они увидят, насколько долго рудокоп сможет не считаться с мнением Семьи.
— Какие у Ясветра планы на оставшуюся часть флота? — спросил Кайерт из гардеробной.
— Они останутся на земле до тех пор, пока не выяснится правда про дракона, — ответил Толчин, продолжавший возбужденно ходить взад-вперед по комнате.
— Мы справимся с любым драконом! — сказал Кайерт. — Тален не должен был соглашаться на такой план, не посоветовавшись со мной!
— Тален до сих пор думает, что ты пропал, — сказал Гиброн. — Он не был во дворце с тех пор, как тебя и Эвирайю вызволили из подземелья. Ясветр послал его в Северный Предел, чтобы набрать и доставить добровольцев.
— Ополчение из Северного Предела? Эти головорезы?
— Вора одобрил.
— Глупость!
Гиброн кивнул:
— Да уж, умственные способности генерала оставляют желать лучшего.
Эвирайя встала с постели.
— Кажется, Ясветр не обращает никакого внимания на то, что мы говорим. Для него что-то значат только мнения Эфрайона и райанки.
— Поэтому мы и вернулись, — сказал Толчин. — Нельзя позволить Ясветру вести войска! Он ничего не знает о войне!
— Он король, — сказала Эвирайя, — это его право.
— Значит, он не должен быть королем, — сурово сказал Толчин, — в этом я согласен с твоим отцом.
Они посмотрели на принца, который появился в форме всадника ветра и покачал головой.
— Я сначала хочу лично оценить ситуацию.
— У нас нет времени! — предупредил его барон. — Ты лучше других должен понимать, насколько нам нужно спешить. Ты же не можешь согласиться с планом Ясветра и генерала Воры!
— Да, — ответил Кайерт, — но я не буду требовать их отставки, не разобравшись. Речь идет не об этом. Речь идет о защите страны.
Гиброн едва сдерживал гнев.
— Послушай барона, — сказал он, — бессмысленно встречаться с рудокопом! Он бросил Рубин, он отверг наши советы! Откажись подчиняться ему сейчас! У нас еще есть время предотвратить кровопролитие!
Кайерт смотрел на Семью. Он знал, что Гиброн и Эссель поддерживают идею свержения Ясветра. Толчин был зол, но Кайерт уже не раз видел его разгневанным. Он знал, что Толчин сейчас смущен тем, что сам попросил послать войска на юг с караваном. За его порицанием Ясветра не в малой степени стояла и его собственная ошибка.
Кайерт посмотрел на баронессу. Согласна ли Алора с мужем? Они были очень близки, но нередко спорили, оба представляли, с одной стороны, интересы купечества, а с другой — казначейства Симбалии.
Принц с удивлением заметил, что Алора тоже смотрит на него.
— Вы согласны с Семьей? — спросил принц.
Алора бесстрастно улыбнулась.
— Монарха можно свергнуть только единодушным голосованием Семьи, — сказала она, — или волей его предшественника. У Эфрайона нет причин требовать отречения, а вы отвергаете первый путь. Мое мнение ничего не значит.
