Иней Олненн - Быль о Холодном Огне
Рилг обреченно махнул рукой и пошел собираться.
Когда занялась заря и снега из голубых стали алыми, Кирч и Рилг отвалили камни от входа и вышли наружу. С минуту они напряженно прислушивались, потом переглянулись. Все было спокойно.
— Пора, — сказал Кирч и махнул рукой Дарку.
Тропу засыпало снегом, и Кирч велел ступать за ним осторожно, след в след, чтобы не сорваться с обрыва. И все же тишина, царившая вокруг, оказалась обманчивой. Уже знакомый вой донесся сначала с одного утеса, потом с другого, а потом словно ожили все горы, и появились волки — большие, широколобые, их шкура была белой, а мех — густым. Эти волки жили во льдах близ замка Кахантар, и их кормили человечиной. Теперь замок исчез, и звери были очень голодны.
Кирч прикинул, успеют ли Дарк с Рилгом уйти в ущелье, и понял, что не успеют: волки приближались слишком быстро.
— Возвращайтесь обратно, — велел он им, — и не выходите до тех пор, пока звери не последуют за мной.
Рассуждать времени не оставалось. Рилг втолкнул Дарка в пещеру, завалил вход и высунулся в отверстие наверху: снаружи все уже кишело волками.
Как горная река, волки ринулись по тропе вслед за Кирчем, рыча от бешенства и с визгом срываясь с кручи — они во что бы ты ни стало не хотели упустить добычу. Подождав для верности еще несколько минут, Рилг снова разобрал завал и повел Дарка вниз, в ущелье. Позади слышались вой и злобная грызня, и как ни хотелось Рилгу броситься брату на помощь, он продолжал идти вперед, прикрывая ормитов. С десяток волков пытались преследовать их, но он быстро расправился с ними.
Они шли, шли и шли, по очереди неся Риэл, пока совсем не выбились из сил. Волчий вой давно затих где-то позади и больше не преследовал их.
— Надо… вернуться за Кирчем, — переводя дыхание, сказал Дарк.
Рилг отрицательно покачал головой.
— На это нет времени. Если Кирч жив, он нас догонит. К тому же он вряд ли простит нам, если Риэл умрет у нас на руках. Нет, надо выбираться отсюда и побыстрее.
— Умно, не возразишь!
Хриплый простуженный голос раздался прямо над головой. Дарк и Рилг подскочили, как ужаленные, Дарк едва не выпустил из рук Риэл.
На крохотном выступе скалы, поджав босые ноги, сидела грязная уродливая старуха. Ее можно было принять за тощую облезлую птицу, если бы не грива нечесаных волос, свисающих, как водоросли. Неизвестно, каким образом она держалась на этом выступе и как вообще туда попала, — не иначе ведьма! Губы ее кривились в некоем подобии усмешки, а выражения сверкающих из-под лохматых бровей глаз было не разобрать.
Дарк уже открыл рот, чтобы пройтись по поводу весьма необычного вида старушки, но та только взглянула на него и одним взглядом заставила замолчать, его, не боявшегося ни степняков, ни колдунов, ни даже прачи.
— Маленькая хрупкая ормита решилась просить помощи у своенравной и необузданной Ореб, — кося хитрым взглядом на неподвижную Риэл, с неким оттенком уважения прокаркала старуха, — разрушила Кахантар и при этом осталась жива. Похвально!.. Хёльмир-смертный, обладающий знаниями из Махагавы, переоценил свои силы, как это часто бывает с людьми. Понадеялся на легкую добычу и, вместо того чтобы явиться в Кахантар лично, отправил туда свою бесплотную тень — неоригинальный и дешевый фокус! За что и поплатился. Он лишился силы Камней, а значит, половины своей силы, и стал слабее. Но он стал опаснее! Ему необходимо восстановить былое могущество, а для этого нужен дар. Ему, в отличие от вас, нечего терять, а зверь, лишенный своего логова, опасен вдвойне, потому что свободен.
Старуха не обращалась ни к кому конкретно, можно было подумать, что она говорит сама собой.
— У Черного Короля есть кому поохотиться за вами, и в Долине вас уже ждут… Ну, что молчите? Вам есть что сказать?
Дарк и Рилг стояли, задрав головы кверху, ошарашенные, и не могли вымолвить ни слова.
— Ладно с вами, — махнула рукой старуха. — Ступайте вон к тому утесу — да-да, к тому! — там выход на старую дорогу.
— Какую дорогу? — воскликнули Дарк и Рилг в один голос.
Обернулись, а старухи уже и в помине нет.
— …Клянусь рогатым драконом, проклятая ведьма все наврала! — ругался Дарк, когда они брели по заваленному осыпавшимися камнями дну ущелья. — Нет тут никакой дороги и быть не может! И ведьма нам привиделась, откуда ей тут взяться? Неоткуда!
Рилг молчал, какие тут разговоры, надо было глядеть под ноги, чтобы не споткнуться, не упасть и не зашибить ормиту.
— Нет, конечно, я помню, ходили слухи о затерянной в горах дороге, построенной, якобы, еще в эпоху затяжных холодов, но я не встречал ни одного человека, который похвастался бы тем, что ходил по ней. Искать ее, это все равно, что искать… ну… королевский лабиринт, я так считаю! Поэтому ничего мы не найдем, а только забредем неизвестно куда.
— Но лабиринт-то существует, ты же сам его долгое время искал, — отозвался Рилг.
— Но не нашел же! И никто пока не нашел.
— И ни к чему это. Зачем тревожить покой усопших королей?..
Вопрос был неожиданным и сбил Дарка с толку.
— Как-то об этой стороне дела я не подумал, — пробормотал он.
Ущелье неумолимо сужалось. Нависшие скалы скрыли солнце.
— Я же говорил, что старуха нас обманула! — Дарк снова начал злиться. — Мы здесь застрянем! Ох, ненавижу горы…
Он, как и Рилг, смертельно устал, зарос колючей щетиной и проголодался, точно выставленный из дома пес. Пот застилал глаза, от пота взмокла спина, ноги болели от напряжения, а глаза — от однообразного вида серых камней, разбавленного одинокими островками белого снега.
Они по очереди тащили Риэл, не подающую никаких признаков жизни, будто тащили труп. Еда у них закончилась, воды оставалось еле-еле — спасал снег.
В конце концов усталость победила. Они отыскали укромное местечко в заветерье меж двух скал, постелили на землю плащ, положили на него Риэл, другим плащом укрыли, а сами сели рядом. Рилг сказал:
— Пойду поищу чего-нибудь на ужин.
И уснул. Дарк не ответил — он уснул еще раньше.
А с недосягаемых высот на них снисходительно взирали остроконечные пики Сильявалы, как человек, бывает, смотрит на муравья, что копошится в траве. Горы сильнее, мудрее, старше, и какая им разница, зачем человек приходит сюда — добывать ли золото, мрамор или уголь или ему просто нравится взбираться на самые высокие вершины и, глядя оттуда на мир, ощущать себя королем этого мира?..
Так думал Рилг, во сне рассуждая сам с собой, а может, так рассуждали горы, а он лишь услышал их голос? Пока он спал, фиолетовый небосклон вдруг прорезали языки яркого пламени, и прямо над головой грохнуло так, что, казалось, треснули скалы. Воздух насытился запахом серы. Горы ожили, заходили ходуном, с ужасающим грохотом вниз обрушились камнепады, завыл ветер, а в небе вспыхнули пятна яркого света, словно кто-то развел там гигантские костры.
