Дмитрий Щербинин - Спящие боги
Говорили, что в Бригенграде уже известно о восстании, и что известие это произвело немалый переполох. Чтобы крестьяне бунтовали? Да отродясь такого не было! В спешном порядке собиралось войско, во главе которого встал сам Бриген Марк. И Бриген заявил, что к схваченным бунтовщикам, независимо от их пола и возраста, будут применены жесточайшие пытки. Предводители же восстания будут растерзаны на глазах толпы…
Творимир стоял на монастырской стене. Одну руку он положил на рукоять меча, другую – на каменный зубец. В проеме открывался щедрый полевой простор, пышно клубился лес. Кольцом холодной безмятежности окружали долину горы; самые вершины кутались облачными шапками. Небо было так спокойно и безмятежно тепло, что хотелось плакать – почему же и себе нельзя такой безмятежности?…
К монастырю приближалась большой отряд крестьян. Шли они очень быстро – будто за ними кто гнался.
Лорен стоял рядом с Творимиром и говорил задумчиво:
– У нас в городе есть свои люди. Они почтовых голубей послали. И с голубями весть: уже вылетел отряд карателей. Вихрями мчатся, с минуту на минуту здесь будут…
Творимир ответил:
– Что ж – биться будем до последнего. Всяко – быструю смерть принять лучше, чем…
Лорен жестом остановил его, и окрикнул приближавшихся крестьян:
– Эй, кто такие?!
Тот, который шел впереди, не подымая капюшона, отозвался:
– Мы из нескольких деревень собрались!..
Лорен обернулся к Творимиру, и быстро проговорил:
– Не нравиться мне это. Слишком их много даже для нескольких деревень. Да и идут–то шибко уверено – не по–крестьянски. Сдается, здесь какой–то заговор.
А Творимир стоял бледный, растерянный. В голосе «крестьянина», он узнал Бригена Марка – и все не мог поверить: неужели сейчас вновь придется столкнуться с этим страшным человеком; быть может, все–таки, какая–то ошибка…
– Стойте! – крикнул он.
«Крестьяне» были уже не далее чем в тридцати шагах от стен; и вот шедший впереди скинул ветхую одежду – под ней мраком блеснули доспехи.
Да – это был Бриген! Он завопил:
– Вперед! – и, взмахнув клинком, бросился в раскрытые ворота.
Иные следовали его примеру – так же сбрасывали рванье, и открывались отборными головорезами.
– Во–ро–та за–к–ры–ва–й!!! – возопил Лорен.
Заскрипела, поползла вниз решетка, но уже ворвались в монастырь Бриген и еще несколько воинов. Попавшиеся им под руку крестьяне даже и не поняли, что к чему, а уже пали зарубленные, захлебывающиеся кровью.
Дальше Бриген ворвался в пристройку, где размещался воротный механизм, и там он кого–то зарубил – решетка поползла вверх – остальные молодчики вбежали на двор.
– К БОЮ!!! – завопил Творимир. – НА НАС НАПАЛИ!!! ЗА ОРУЖИЕ!!!
Крестьяне быстро сообразили, что к чему – отчаянье придавало им силы. Возле ворот закипела кровавая схватка. Трещали кости, вопили раненные, практически каждое мгновенье кто–нибудь падал мертвым.
– А вон и конники. – мрачно заявил Лорен.
И действительно: от дальнего леса отделился, и теперь стремительно приближался многосотенный отряд.
– Ну, что стоишь?! – крикнул старец, и встряхнул Творимира за плечи. – Командуй! А иначе – сегодня ночью будут нас жарить над углями!!!
А Творимир обо всем забыл – он глядел на Бригена. И Бриген обо всем забыл. Он увидел Анну, и теперь пробивался к ней.
– Черт! – Творимир прикусил задрожавшие губы. – От этих встреч никуда не деться. Это словно проклятье…
Он тряхнул головой – стряххнул оцепененье. Затем–меетнулся вниз по лестнице…
Уж и не помнил как, но нагнал Бригена. Захрипел страшно:
– Стой! СТОЙ!!!
Бриген резко обернулся – в безумных его глазах перемешались и страх и ярость. Он рявкнул:
– Опять ты?! Ты – мое проклятье! Ты – дьявол!.. И она – дьяволица! Ее сжигали на костре, но она, черт подери – еще жива!.. И она будет моею, черт тебя подери!!!
С этим воплем Бриген налетел на Творимира.
Эта была самая отчаянная, яростная схватка из всех, в которых доводилось участвовать Творимиру. Били на пределе сил, и с предельной скоростью. От клинков летели искры, а сами бойцы, уде получившие множество мелких раны, выдыхали кровавую пену…
А потом их мечи переломились, и они бросились в рукопашную. Били друг друга кулаками, ногами, головами, и вдруг под руку Творимиру попался оброненный кем–то нож. Он сжал нож – бешено рванул на Бригена, хотел ударить его в шею, но тот вывернулся, и удар пришелся в плечо.
Творимир вырвал окровавленный клинок – вновь занес.
И тут взмолилась Анна:
– Нет… Пожалуйста… Не надо… Не бей его… Достаточно уже боли…
Творимир несмел противиться – отпрянул…
Бриген зажал кровоточащую руку, поднялся, но покачнулся, и, не поддержи его Анна, упал бы обратно, в пыль.
– Осторожно! – крикнул девушке Творимир.
– Чего бояться? – молвила она. – Человеку помочь?.. Надо бояться боль причинять…
Бриген сильно вцепился ей в плечо, зашипел:
– Ну, узнала меня?..
– Нет. Извините, не узнала. Но пройдемте – я вам руку перевяжу, а еще вас ждет целебный настой…
Бриген обернулся к воротам. Створки были закрыты. Зарубленные воины лежали вперемежку с крестьянами, а за стенами бесновались конники… Надо сказать, что в этой первой серьезной стычке крестьян погибло куда как больше, чем воинов…
Лик Бригена исказился гримасой злобы, он рявкнул:
– Попался как мальчишка!.. Ч–ч–черт!!! – метнул испепеляющий взгляд на Творимира. – Ну, что со мной будешь делать?..
Подоспел Лорен – пристально, как диковинку разглядывал Бригена. Молвил:
– Ну, уж не отпустим… ваше… хм–ммм… величество! Это ж надо, какая удача!.. – к Анне обратился. – Лечи его. – крестьянам крикнул. – Глаз с него не спускать!
Затем отозвал в сторону Творимира, и там говорил:
– Восстание началось стихийно, и это, конечно, плохо. А всей неожиданности хватило только на взятие женского монастыря. Теперь о нас по всему миру знают, (я имею в виду эту, горами сжатую долину). Вслед за этим, первым войском собирается второе – куда большое. Предстоит тяжелая борьба, и с теми силенками, которые оказались среди этих стен заперты – обречены мы… Но ты выслушай: иные области нашего «мира» остались без присмотра, и сейчас там собираются повстанческие отряды. Главное – до их прихода продержаться. Общаться с ними, указания давать будем, с помощью почтовых голубей… Главное продержаться: три–четыре дня…
Тут крестьяне подволокли небольшую фигурку. Доложили:
– Вот – возле ворот нашли. Это не наш… Что с ним делать прикажите?
