Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 22
— Ты уверен?
— А какое это имеет значение? У меня нет готовой продукции, следовательно, откуда быть компании? Извини. Скажи Мартинесу и его коллегам, что они забрели в тупик.
— Что? А кто такой Мартинес?
— Один из твоих потенциальных инвесторов в компанию «Кори и Рейнард», — ответил я. — Дэн Мартинес — среднего возраста, невысокий, солидного вида, кусочек переднего зуба отколот… Люк наморщил лоб:
— Черт подери, Мерль, я не знаю, о ком ты говоришь!
— Он подошел, когда я дожидался тебя в баре. Мне показалось, что ему многое о тебе известно. Начал задавать вопросы о том, как я себе представляю ситуацию, которую ты минуту назад столь красочно описал. У меня сложилось впечатление, что ты уже обращался к нему и предлагал вложить деньги в сделку.
— Ах, вот оно что, — проговорил Люк. — Первый раз про него слышу. Почему ты не рассказал мне об этом раньше?
— Он быстро слинял, а ты не хотел говорить о делах во время обеда. К тому же мне это не кажется важным. Да, Мартинес просил меня передать, что он наводит о тебе справки.
— А что именно его интересовало?
— Сможешь ли ты поставить ему новые разработки по компьютерам и избавить инвесторов от необходимости таскаться по судам — так я понял.
Люк хлопнул ладонью по рулю:
— Какой-то абсурд! Ничего не понимаю.
— Может быть, его кто-то нанял, чтобы он провел расследование — видимо, те самые люди, с которыми ты поделился своими идеями о проекте.
— Мерль, неужели ты думаешь, что я такой болван и стану тратить время на привлечение серьезных людей в сомнительное предприятие? Как я могу предлагать кому-нибудь вкладывать деньги в то, о чем сам толком ничего не знаю? Я еще ни с кем не говорил об этом, кроме тебя, а теперь и подавно не намерен. Как ты думаешь, кто он такой? Что ему от нас нужно?
Я покачал головой, но вспомнил слова, которые Мартинес произнес на тари. Почему бы и нет?
— А еще он спрашивал, не упоминал ли ты о месте, которое называется Амбер.
Люк смотрел в зеркало заднего вида, когда я произнес эти слова, и резко дернул руль, чтобы вписаться в поворот.
— Амбер? Ты шутишь?
— Нет.
— Чудно. Должно быть, совпадение…
— Что?
— На прошлой неделе я действительно слышал об удивительном месте под названием Амбер. Но никому о нем не говорил. Это была пьяная болтовня.
— Кто? Кто рассказывал про Амбер?
— Один знакомый художник. Совершенно тронутый, но с большим талантом. Мелман. Мне нравятся его картины, я даже пару штук купил. На днях я зашел к нему, чтобы посмотреть, нет ли чего-нибудь новенького. Он не смог ничем похвастаться, но я у него долго просидел. Мы пили и курили травку, которой он меня угостил. Мелман уже был сильно навеселе, когда заговорил о волшебстве. Не какие-нибудь карточные фокусы, а ритуальная магия, ты понимаешь, что я имею в виду?
— Да.
— А через некоторое время он начал мне кое-что показывать. Знаешь, я и сам хорошенько накурился, иначе мог бы поклясться, что у него получалось — Мелман левитировал, вызывал стены огня и невероятных чудищ и тут же их уничтожал. Должно быть, он подсыпал мне ЛСД в спиртное. Но черт побери! Все казалось таким реальным!..
— Угу.
— Мелман упомянул какой-то изначальный, мифический город. Не знаю, на что это больше похоже — на Содом и Гоморру или на Камелот, но ты бы слышал, как он его описывал! Он назвал его Амбер и заявил, будто им управляет полубезумная семейка, а сам город заселен их незаконнорожденными отпрысками и людьми, чьих предков они вывезли из разных мест несколько столетий назад. Он заявил, что Тени этой семейки, да и самого Амбера фигурируют во всех знаменитых легендах и мифах — интересно, что это значит? Я не понял Может быть, Мелман рассуждал метафорически — он это делает достаточно часто, — а если нет, то что, дьявол его побери, он вообще имел в виду?.. Про Амбер я слышал именно от него.
— Занятная получается картина, — заметил я. — Мелман мертв. Его дом сгорел дотла несколько дней назад.
— Да? — Люк снова посмотрел в зеркало. — Ты его знал?
— Мы познакомились после того, как ты улетел в Альбукерке. Кински сказал мне, что Джулия с ним встречалась, и я зашел к Мелману, чтобы поговорить о ней. Видишь ли, Джулия тоже мертва.
— Как это произошло? Я видел ее на прошлой неделе.
— Ее смерть была очень необычной. Джулию убило странное животное.
— Господи!
Люк резко затормозил и съехал с дороги на широкую обочину. Дальше виднелся круто уходящий вниз склон, поросший деревьями. Над кронами мерцали огни далекого города.
Люк выключил двигатель и фары. Вытащил из кармана кисет и принялся свертывать сигарету. Я заметил, что он поглядывает вперед и вверх.
— По-моему, ты слишком часто смотришь в зеркало заднего вида, — сказал я.
— Да, — не стал отпираться Люк. — Я почти уверен, что от стоянки возле «Хилтона» за нами следовала машина. Она отставала на несколько поворотов, не больше. Вроде бы сейчас ее не видно.
Ой закурил сигарету и распахнул дверцу.
— Давай немного подышим воздухом.
Я последовал за ним, и мы постояли, глядя на огромные открытые пространства, озаренные таким ярким лунным светом, что некоторые деревья даже отбрасывали тени.
Люк сердито швырнул сигарету на землю и затоптал ее каблуком.
— Дерьмо! — сказал он. — Дело становится все более запутанным! Я знал, что Джулия встречается с Мелманом, так? Я зашел к ней на следующий вечер после того, как виделся с ним, так? Я даже принес Джулии пакет, который Мелман просил ей передать, так?
— Карты, — подсказал я. Он кивнул.
Я вытащил из кармана колоду и протянул Люку. Он бросил на них мимолетный взгляд и снова кивнул.
— Да, эти карты, — задумчиво проговорил он, а потом добавил: — Она по-прежнему тебе нравилась?
— Да, пожалуй.
— Дьявольщина… Ладно. Придется кое-что рассказать, старина. Далеко не все тебе придется по душе. Дай мне минутку, чтобы собраться с мыслями. Ты только что поставил передо мной серьезную проблему — точнее, я сам ее перед собой поставил, поскольку принял важное решение.
Он пнул камешек, и тот со стуком покатился вниз по склону.
— Хорошо, — наконец заговорил Люк. — Во-первых, отдай мне карты.
— Почему?
— Я собираюсь разорвать их на мелкие кусочки.
— Черта с два! Почему?
— Они опасны.
— Я и так об этом знаю. Мне не хочется с ними расставаться.
— Ты не понимаешь.
— Тогда объясни.
— Это не так-то просто. Сначала я должен сообразить, что говорить, а о чем умолчать.
