Кира Бег - Хранимая (СИ)
— Нет, спасибо. Я бы что-нибудь более существенное сейчас съела. Эх, шашлыков бы… — мечтательно потянула я.
— Это такое блюдо? — заинтересовался мужчина.
— Ага. Мясо сначала замачивается в рассоле на несколько часов, потом небольшими кусочками нанизывается на деревянные или металлические палочки и готовится на открытом огне. Обычно так делают, выезжая на прогулку на природу, часто возле озера или реки. Горячее мясо с дымком, прямо с огня, ммм!
— Так у нас тоже похожее делают, — хмыкнул Дик. — Что еще нужно? Сможешь распорядиться? А я пока организую костер и мясо.
— Договорились! — с энтузиазмом подпрыгнула я. Покрывало свалилось на пол, и Дик, уставившись на мои ноги, сглотнул. Вот ведь нетренированная нация! В моем городе можно хоть голышом на улицу выйти — никто внимания не обратит. А Элю с Лари я это еще припомню!
Воспользовавшись замешательством Дика, я чмокнула его в щеку и выбежала из кабинета. Кажется, этим я ввергла его в еще больший ступор.
Я успела переодеться в платье, договориться с прислугой, отчитать Эля и Лари за их шутку. Парни, похоже, совсем не раскаялись и ушли, понурив головы, но подозрительно довольно переглядываясь.
Через час на заднем дворе пылал костер. По бокам от него, напротив друг друга, были воткнуты металлические перекладины. На них полагалось класть шампура, пока мясо готовится. А я уж боялась, что придется в руках держать, тогда бы я точно обожглась.
Рядом был расстелен плед, в его центре — скатерть с приборами и напитками. Вино, сок и простая вода. Лари мешал в миске какую-то эльфийскую приправу, Эль в виде Малыша гонялся за бабочками. Идиллия!
— Всем привет. А что у нас на закуску к мясу будет? — поинтересовался Дик, подходя ближе. В одной руке он нес огромное ведро, от которого вкусно пахло приправами, вином и чем-то еще. Это и есть обещанное мясо?
— Я думал слуги принесут, — поднял голову от миски Лари. — Только не говори, что это мясо по ново-окскому рецепту! — Эльф даже привстал, смешно вытянув шею при попытке заглянуть в ведро.
— Оно самое, — хмыкнул Дик. — Так что, кто идет на кухню?
— Чур, я остаюсь с мясом, — тут же выдал ушастый нахал. Но, глядя на горящие энтузиазмом глаза мужчин, я не стала спорить.
— Ладно, мальчики. Тогда с вас вкусное мясо, — хмыкнула я, поднимаясь с покрывала. Я тоже почему-то решила, что по поводу еды распорядится Дик, а нам надо только место подготовить. Ну что же, мне не сложно.
Через десять минут на скатерти с моей легкой руки появились нарезанные фрукты, хлеб и лепешки, печенье сладкое и солёное, пирожки и сладости. Мужчины, глянув на мои старания, дружно закатили глаза, и на кухню отправился Лари. С его подачи на столе добавилось пять увесистых пучков всевозможной зелени, овощи. Дик круглыми глазами наблюдал, как Лари раскладывает принесенную зелень по тарелкам. Салаты трех видов, местные аналоги огурцов и помидоров, петрушки, сельдерея, укропа, зеленого лука, сладкого перца — всё это красиво укладывалось на большое блюдо.
Дик вздохнул и отправился на кухню сам, поручив Элю присматривать за мясом. Братец ради такого даже обернулся человеком и принялся медленно вращать мясо над огнем. Будущий правитель обрадовал нас нарезкой сыра, колбас и копченой рыбки. Не знаю, зачем это всё, если у нас свежее мясо шкварчит над огнем.
Последним на кухню наведался Эль, и притащил целую корзину яблок. На мой недоуменный взгляд невозмутимо пожал плечами и ответил, что он их любит.
Переглянувшись, мы втроем стали фыркать, а потом рассмеялись, глядя на наш стол. И затем кинулись снимать уже готовое мясо с огня.
Мы очень душевно посидели. Сперва ели горячее мясо на шпажках, и было не до разговоров. Потом плавно перешли к фруктам и сладкому. Несколько раз слуги приносили новые кувшины с напитками.
Мы говорили обо всем и ни о чем. Дик то и дело бросал на меня заинтересованные взгляды, постоянно оказывался рядом. Часто тянулся к тем же блюдам, что и я, и наши руки соприкасались. Эль и Лари понятливо переглядывались и хмыкали. В итоге, плюнув на все условности, я подобралась поближе к Дику и села, облокотившись на него. Ну а что? Ему этого хочется, мне этого хочется, все всё понимают. К чему скрываться и мучать друг друга? Конечно, это не отменяет возможности того, что завтра я начну жалеть, сомневаться и прятаться от него по углам. Но это ведь будет завтра, не так ли?
Дик, не веря своему счастью, поражено замер истуканом. Когда через минуту он понял, что я не шучу, осторожно, словно боясь спугнуть видение, приобнял меня за плечи. Приятно, однако, когда к тебе относятся, как к ценному сокровищу! Так мы и сидели. Обед плавно перетек в ужин, и Дик осмелел настолько, что стал целовать мне ручки. Покрыл поцелуями тыльную сторону рук, стал целовать пальчики, потом ладони. Ммр, приятно!
Лари учил нас замысловатой эльфийской песне. Конечно, в оригинале никто из нас, кроме Эля, исполнить не смог бы, поэтому учили переводную версию. Всё равно звучало очень красиво, про любовь, закаты и рассветы. Эль рассказывал про водопад и единорогов где-то далеко, в нетронутых диких лесах. Лари и Дик удивились, что единороги, оказывается, еще не вымерли. И Эль пообещал как-нибудь отвести нас всех туда, полюбоваться красотой природы.
В какой-то момент я почувствовала себя пьяной. И ведь пила только морс да воду! Может, морс забродил, или просто заразилась общим настроением? В тот момент мне не хотелось об этом думать. Любая мелочь стала казаться ужасно забавной. Лари и Дик тоже покатывались со смеху, смешно хрюкали и гоготали, изображая животных. Потом Дик стал рассказывать про какой-то билль о правах, и это тоже было ужасно смешно. Только Эль хмурился всё больше, и я стала кидаться в него салфетками. Не попав ни разу, ужасно расстроилась и собралась разреветься. Парней это почему-то тоже развеселило.
— Эль, ты бяка! — выдала я заплетающимся языком. — Ты меня не любишь. Никто не любит! Нет, стой, не смей подходить, противный! Не трогай меня! Не хочу! Хочу Малыша! — окончательно разревелась я.
Эль, странно глядя на нашу компанию, бросил попытки меня вразумить. Отошел на несколько шагов, р-раз, и на его месте стоит Малыш и тихонько поскуливает. И взгляд такой жалобно-тревожный. Это меня растрогало.
— Малыш! Ты такой хороший! Иди, я тебя пожалею!
Парни продолжали смеяться. Я протянула руки навстречу лохматому псу. И, едва холодный мокрый нос коснулся моей ладони, я почувствовала, что меня мутит. Ой. Но не могла же я дать волю организма на виду у Дика? Я же его люблю! Кажется… Я терпела, сколько могла. Потом обхватила Малыша за шею, от чего тому пришлось согнуть лапы, и выдала громко, на весь двор:
