Дмитрий Гришанин - Тайна Серебряного храма
Зелёноперые стрелы глазастая эльфийка приметила ещё на убегающем от её друзей-гномов демоне. Девичье сердечко тут же радостно забилось в предчувствии скорой встречи с любимым. Но верная данному гномам слову, она вскинула лук и послала в спину уже почти добежавшему до портала демону свою белопёрую стрелу. Выстрел оказался точным. Однако живучий демон устоял на ногах. Уже смертельно раненный, он всё же сделал последний шаг и сгинул в исчезнувшем вместе с ним портале. Оставив гномов вздыхать об упущенном враге, Ризидиэль медленно двинулась по проходу, заглядывая за каждый саркофаг. Хрип раненого Белуна и последовавший за ним звон стали, вдруг раздавшиеся у неё за спиной буквально через несколько секунд, вынудили её прервать поиск Лезля и броситься на помощь союзникам. Полетевшие в поддержку вампиров длинные эльфийские стрелы с зелёными перьями открыли местоположение затаившегося в глубине склепа лучника. Прикрывая своих, Орт вскинул свой скорострел, но подбежавшая эльфийка, встав перед арбалетчиком, своим телом заслонила любимого от уже нацеленных на его укрытие болтов.
– Эй! Ну-ка в сторону! – зло рявкнул на неё Узкий Глаз.
– Нет! Его нужно захватить живым! – торопливо зашептала девушка. – Потому что…
И в этот миг четвёртая стрела тёмного эльфа отыскала наконец уязвимую жертву, по самое оперение войдя в открытую спину девушки. Окровавленный наконечник вышел из левой груди Ризидиэль, и с него тонкой струйкой закапала ярко-красная кровь. Девушка удивлённо охнула и, покачнувшись из стороны в сторону, нырнула вперёд, в крепкие руки старика Орта, который, чтобы подхватить эльфийку, был вынужден выронить на пол свой убойный скорострел.
– Эх, дурёха, ну что ж ты наделала, – растерянно запричитал гном. – Он же был у меня на прицеле! Не дала гада кончить, а он вон как тебя отблагодарил. Но ничего, потерпи, сейчас Серый Зверь твою рану посмотрит. Он тебя выходит, можешь не сомневаться!
– Не нужно тащить… оставь… – преодолевая ужасную боль, сквозь зубы зашипела в ответ эльфийка, – рана смертельна… я знаю… Прошу… пообещай, что не станешь его убивать.
– Такому нет прощения! – набычился гном.
– Умоляю… исполни волю умирающей.
Тёмный эльф стрелял практически не глядя, полностью положившись на своё мастерство искусного лучника и чудесную способность зачарованных стрел самостоятельно находить уязвимые места в броне противника. После первого удачного попадания из стана врагов раздался удивлённый болезненный женский стон, от знакомых интонаций которого у тёмного внутри всё сжалось и словно пелена спала с глаз. Прекратив стрельбу, Лезль внимательно пригляделся к теснящим вампиров гномам и, к немалому своему изумлению, увидел среди них эльфийку, из спины которой немым укором ему торчало зелёное оперение его стрелы. Подстреленная девушка бессильно рухнула на руки седобородого гнома. В падении её немного развернуло, и Лезль смог частично рассмотреть её лицо. Увиденное лишь подтвердило чудовищную догадку – он только что собственноручно подстрелил свою любимую, ту самую из приоткрытого Мортис воспоминания, чей образ до сей минуты был скрыт пеленой забвения. Но теперь сдерживающая память плотина рухнула, и ошеломлённого Лезля накрыло цунами воспоминаний. За считанные мгновения вся предыдущая его жизнь промелькнула перед глазами. Под занавес Лезль вспомнил, как убаюканный мечтами о скорой счастливой совместной жизни с обожаемой Ризкой влетел на своём верном Грылафе под зловещую чёрную тучу, как они с грифоном попытались искать спасения в лесу и как, уже почти скрывшись от бушующего ненастья на подвернувшейся лесной полянке, в итоге угодили под жуткую зелёную молнию. Эта молния переиначила его светлую сущность, сперва выбив из тела гордый эльфийский дух и вскоре вернув в изуродованное тело вывернутую наизнанку, равнодушную ко всему сущему душу тёмного эльфа. Мортис получила в его лице очередного преданного и исполнительного раба – действительно преданного, ведь даже теперь, когда перед ним открылась чудовищная правда его порабощения, он продолжал восхищаться своей госпожой, сумевшей так ловко подстроить ему ловушку. Но вид любимой с торчащим из груди кровавым наконечником его стрелы, корчащейся в смертельной агонии на руках неизвестного гнома, пробил сковавший душу лёд равнодушия. Не думая больше о вампирах, тёмный эльф швырнул на пол лук, безоружным выскочил из своего укрытия и со всех ног понёсся к умирающей эльфийке. Удерживающий её гном потянулся было за валяющимся в ногах скорострелом, но девушка что-то горячо зашептала ему на ухо, и седобородый, подняв всё же с пола своё грозное оружие, не стал стрелять. Подбежав к любимой, тёмный бесцеремонно отпихнул гнома и заключил Ризидиэль в объятия. – Но-но! Ты, образина! Прочь от неё свои паршивые хваталки! – оскорбился гном, вскинув скорострел. – А то сейчас живо от меня схлопочешь! Но его уже никто не слушал. Два любящих сердца наконец снова были рядом. Глаза светлого и тёмного эльфов встретились, и остальной мир вокруг на какое-то время перестал для них существовать. Верный данному эльфийке слову гном сдержался и не выстрелил, но и скорострела не опустил, продолжая держать опасного тёмного эльфа на прицеле. – Я… я… я не хотел, – давясь рыданиями, первым простонал Лезль. – Я… я не знал… Я даже забыл… о тебе… Ризка… Мне нет прощения!.. – Это не важно, – откликнулась любимая и провела маленькой нежной ладошкой по его изуродованной язвами и шрамами щеке. – Меня предупреждали, что так будет. Я знала, на что шла. И ни о чём теперь не жалею. Глупенький, ведь это же счастье увидеть тебя хотя бы перед смертью. И я счастлива. Слова довались умирающей эльфийке с трудом, из уголков рта сочились струйки крови, она тяжело и натужно дышала, при каждом выдохе на губах надувался и лопался кровавый пузырь, но, игнорируя жуткую боль, она продолжала улыбаться. – Да ты взгляни на меня, я же стал чудовищем! – в отчаянии простонал тёмный эльф. – Как ты можешь жертвовать своей бесценной жизнью ради встречи с таким уродом?! Признайся, ведь тебе противно прикасаться к моим гноящимся язвам. – Твой светлый образ хранится глубоко в моём сердце, – прошептала умирающая эльфийка. – Я вижу его сквозь все эти внешние уродства. Для меня в тебе нет ничего противного. Лезль не нашёл подходящих слов в ответ. Он молча смотрел в глаза своей умирающей надежде, и из его глаз катились невозможные для тёмного эльфа слёзы.
* * *Меж тем лишённые поддержки своего удачливого стрелка вампиры не долго продержались против не уступающих в ратном умении, но превосходящих числом мастеров топора. Гномы, памятуя о поразительной живучести клыкастых вампиров, изрубили их тела на десятки частей и сложили в кучу. По приказу Кагнерика повелитель волков оторвался от раненого Белуна и магическим огнешаром запалил это зловещее сооружение. Расправившись с вампирами, гномы присоединились к сторожащему влюблённых эльфов Орту.
