Сергей Макаренко - Дрон
Рагнар встретил разряд таким же сгустком, только красного цвета. Разряды встретились посредине, и началось противостояние в силе и мощи молодых шаманов. Воины стояли и смотрели на борьбу двух лучших молодых шаманов племени, которое обещало затянуться. Прошло довольно много времени, а льющийся поток энергий с рук, не прекращался. Оба шамана уже довольно сильно обтекали потом, но никто не хотел сдаваться. Неожиданно центр, где встретились разряды, стал быстро увеличиваться в размерах. Сначала он стал небольшим клубком, а затем вырос до размеров в рост обычного орка. После чего он лопнул, как мыльный пузырь, и вырвавшаяся сила из него, полилась в различные стороны, сметая всех стоящих орков. Место схватки представляло собой пространство, усеянное одними стонущими тела, и лишь за одним из шатров раздался тихий смешок, который тут же и затих, а его обладатель, уже давно испарился, оставив лишь после себя пустое место.
На следующий день Рагнар проснулся с раскалывающейся болью в голове. За которую он винил брагу старины Клыка. Он пытался вспомнить, как ему вчера удалось добраться до своего шатра, но все его воспоминания оканчивались тем, что он, шатаясь, вместе с остальными орами, покидал харчевню. Какого же было его удивление, когда ему рассказали о столкновении, в котором он участвовал вместе с двумя десятками орков. Но как оказалось, ни один из них не помнит о столкновении, а вместо этого у них один лишь сияющий провал в памяти. Удалось лишь узнать о том, что когда их нашли охранники, все сражающиеся валялись на земле и стонали так, словно обпились самой дрянной браги. Как ни странно, но никто из них не погиб и все решил списать этот случай на пьяную выходку, даже, несмотря на то, что было использована магия. Поэтому наказание ждало лишь Сокнарда и Рагнара, за использование своей силы, которая повредила несколько шатров.
Плюнув на бесполезные попытки вспомнить, что же с ним произошло Рагнар, мучаясь от похмелья, направился выполнять поручение вождя. Сегодня ему предстояло заклеймить человека, которого он нашли. Да к тому же, еще и клеймом Ксаруха, а оно предназначалось только для тех, в ком была хоть капля силы, которую требовалось подавить. Для себя же Рагнар сделал вывод, что и главным шаманам племени не удалось прочесть память этого парня. И чтобы избежать на всякий случай неприятностей они решили обезопасить себя. Да же, несмотря на то, что этот молодой парень может не выдержать магического действия клеймя, и умереть во время обряда. Но, выбросив мысли о судьбе не известного парня, Рагнар стал думать о том, какое же его будет ждать наказание. Но прежде чем узнать его, ему все же представляло совершить клеймение. На площади собралось уже множество народа, как орков, так и обычных пленных.
Пленных, тех, кого необходимо заклеймить печатью Ксаруха, всегда на эшафот вели первыми. Сегодня таких было всего несколько, пару гномов и человек который еще не пришел в себя. Рагнар никогда не любил эту процедуру, но ее должен был проходить каждый молодой шаман. Поэтому, обрадовавшись, что ему предстоит всего лишь клеймить трех рабов, надеялся разделаться с этим достаточно быстро.
Первыми к нему подвели гномов, с ними удалось разобраться довольно быстро. Как обычно, гномы молча вынесли свою участь, не издав при этом ни звука, после чего сами же сошли с помоста. И лишь только после того как они удались из площади, можно было слышать их ругательства, которыми они разразились. К этому времени к нему принесли неподвижное тело человека. Вновь посмотрев на парня, он отметил про себя что у него слишком много странных и непонятных шрамов, по всему телу. Какое-то не понятное чувство охватило Рагнара, когда он уже хотел уже коснуться раскаленным жезлом руки, и в этот момент парень открыл глаза. На орка взглянули два бездонных колодца голубой воды, в которых он чуть было, не утонул. И чтобы избавиться от этого наваждения, он опустил жезл, который тут же зашипел, прожигая плоть и оставляя на ней ужасный след. Сначала ничего не происходило, и парень даже не дернулся, но потом, его глаза закатились, и по площади разнес душераздирающий крик, от которого многие зашлись от ужаса. В этом крике Рагнар ощутил не боль, а необыкновенную силу злости, которую в этот миг источал человек. И затем, как закончился крик, на шамана уставился два темно-синих провала бездны и бездушный голос сказал короткую фразу, от которой его накрыла горячая волна жара и пота, и его сердце сжалось в комок. Но парень потерял сознание и Рагнар вернул себе обычное состояние и с мрачными мыслями поспешил на встречу со своим учителем.
Глава-15
Раб с клеймом
Андрей плавал в серебристом тумане, который своими объятьями, укутал его тело, лишенное сознания. Серебристое полотно, облепив разум своим покровом, словно усыпляло и успокаивало его от пережитых нервных напряжений и потрясений. Оно растворяло все его мысли, и дало разуму долгожданный отдых, в котором он так нуждался. Этот серебреный туман, словно заботливая мать ласкал и убаюкивал, и позволял по небольшой крупице впитывать новую информацию, полученную за последние дни. Так, прибывая в блаженном спокойствии и отдыхе, разум без лишних напряжений и распределял потоки информации в своем сознании.
Андрею казалось, что прошло уже целая вечность, и он уже сам стал серебреным туманом, слившись с ним в единое целое. Возможно, так было и сразу, но осознание этого пришло только сейчас, когда, сквозь пелену плотно стянутых серебристых потоков, пытались пробиться размытые тени. Эти тени, словно пытались растворить этот туман, но все их тщетные попытки были напрасны. Эти расплывчатые тени, вязли в паутине тончайших линий, которые быстро пеленали их и затем растворяли своим сиянием. Тени ушли и вновь один сплошной поток серебреного тумана, мягко укутывал и обнимал бестелесную оболочку. Но вдруг, не понятно, откуда взявшийся вихрь, вырвал дремлющий разум из его кокона и, закружив в себе, понес куда-то вдаль, миную серебристо-голубые потоки тумана, сквозь которые стал различаться пробивающийся свет. Как только свет оказался не выносимо близко, он словно влетел в него, а затем открыл глаза.
Человек открыл глаза в тот момент, когда его левой руки коснулось, раскаленное жало железного прута, которое тут же обожгло внутреннюю часть на сгибе локтя. Невыносимая боль, окончательно выдернула сознание из объятий беспамятства. Его крик ярости, беспомощности и боли, разнося на многие мили вокруг, заставляя всех слышавших его, замереть в оцепенении, сковывающих их. Невыносимая, обжигающая боль, зародившаяся в руке, стала двигаться дальше, словно туго-обвивающаяся змея, стягивая своими кольцами, все остальное тело. Обретенное чувство легкости и спокойствия стало исчезать под паутиной боли, начавшей скручивать все тело в своей судороге. Андрей, уже было достигнувший единения своего тела и внутреннего духа, буквально ощущал, как между ними начинает продираться, раздирающая их боль. Боль, которая походила на враждебную стену, стремящуюся заглушить внутреннее сознание. Она, как обволакивающая спираль, плотными кольцами, стала пеленать его, не давая ему соединиться с телом. Человек, все продолжал кричать, пока боль, бегущая по телу не закончила свой путь. Как только боль расползлась по всему телу, заполнив собой каждую его клеточку, она стала медленно уходить, оставляя вместо себя барьер, прочно сковавший сознание.
