Вера Окишева - Когда в сердце пылает любовь
— Хэни, — укоризненно позвал он, спускаясь по ступенькам, — ну что опять за маскарад?
Он обнял меня, погладил по щеке, заглядывая в глаза. Я улыбнулась, прижав ладони к его груди, чувствуя жёсткую ткань парчи. Потупила взгляд, чтобы через несколько секунд взглянуть на своего озлобленного любимого и томно шепнуть:
— Теперь я взрослая, старше Трибора, и мы можем сыграть свадьбу.
Тантрион ответил на мою улыбку, лучики морщинок собрались в уголках его глаз.
— Хэни, для меня ты уже моя жена. Но твоя мама права: если мы женимся, то твой брат, возможно, не сумеет стать счастливым. Давай просто поскорее женим его, Хани же уже нашёл свою половинку, — я перестала улыбаться и расстроенно опустила голову. — Я не хочу быть лицемерным, любимая. Я очень хочу назвать тебя своей официально. Но и слушать недовольства от свекрови, что из‑за нас её старший несчастен и одинок, не хочу. Ты же знаешь свою маму, она пилить может сотни лет.
Я вздохнула, соглашаясь с владыкой. Какой он у меня мудрый и добрый. Я призвала силу и пожелала:
— Пусть Трибориндил сегодня же встретит свою любовь и женится на ней.
— Хэни, стой, — попытался закрыть мне рот ладонью любимый, но опоздал. Я поцеловала его руку, которая согревала мои губы и подмигнула ему.
Тантрион покачал головой, осуждая мои действия. Но больше ничего не сказал, а проводил меня к себе в кабинет, где мы долго целовались, пока не появился отец. Вид его был слегка растерянный, он даже не отчитал меня за то, что я сидела на коленях владыки, и про внешность ничего не сказал. Просто прошёл к креслу, сел, сцепив руки в замок, и молча уставился в окно.
— Арганон, — осторожно позвал мой король отца. Тот словно очнулся от тяжёлых дум, уставился на нас, нахмурился, глядя на меня.
— Это кто? — неприлично спросил, указывая пальцем в мою сторону.
— Это Хэни, — объяснил Тантрион, возвращая отца к проблеме, о которой он так глубоко задумался. — Что у тебя стряслось? На тебе лица нет.
Отец опять словно ушёл в себя, кивнул чему‑то и сообщил:
— Сын женился. Никому не сказал. Женился на простой деревенской девушке. Боялся, что я буду против. Представляешь, женился и никому не сказал.
— Как женился? — наигранно удивился король и, поймав мой скептический взгляд, покраснел.
— А вот так, — развёл руками отец, явно злясь на моего брата. — Уже год женат и молчит. А я понять не могу, чего на невест, что мать для него приглядывает, даже не смотрит. А он, оказывается, уже женат.
— Как узнали? — продолжил выспрашивать мой любимый. Я же сидела молча, пребывая в таком же состоянии, как и отец. Трибор наглец! Он же знал, как мы все ждём его женитьбы! Что из‑за него задерживается наша с Тантрионом свадьба! Это было низко. Или трусливо. Я даже определить не могла.
— Девушка сама пришла, оказывается, она беременная.
Я громко выдохнула, вспоминая, что не так давно Трибор закупал новую мебель. Точно — точно. Что‑то он там у себя в доме делал, но не ремонт!
Значит, он хотел её представить родителям, но, зная нашего папочку и матушку, стеснялся своей пассии. Видимо, девушка смелее брата. Или наглее. Хотя законная жена имела право объявиться на пороге родительского дома, а вот брат низко пал в моих глазах.
— Замечательно! — обрадовался король. — Значит, пора женить твоего среднего сына, да поскорее!
Это было сказано в приказном тоне, да и отец сразу почувствовал, что мой любимый возражений не примет.
— Не хочу вас расстраивать, но даже если Хани женится в этом году, то вы сможете только в следующем. Таковы традиции, — словно извиняясь, добавил отец, вставая с кресла.
Я расстроенно уткнулась в плечо любимого, скрипнув зубами. Если бы я знала, что всё так обернётся, то не провела бы сегодняшний день в лавке мастера Брентиэля, развлекая его рассказами. Это было нечестно. Я с тоской взглянула на моего короля, который поглаживал меня по спине, успокаивая.
— Вся задумка впустую, — пожаловалась я ему, не в силах молчать. Обида просто разъедала изнутри. — Я столько сил потратила на уговоры мастера Брентиэля, чтобы он навёл этот морок. Даже с Хани поругалась по пути во дворец, — грустно вздохнула и тихо попросила у моего короля. — Ты же снимешь этот морок, или мне опять полдня развлекать мастера?
Тантрион с улыбкой отрицательно покачал головой. Он пальцем очертил по моей щеке линию скул и подмигнул мне, а затем обернулся к отцу, собранный и холодный.
— Да, традиции, — равнодушно повторил он слова отца, прежде чем продолжить: — Тогда этот год Хэни поживёт со мной во дворце, так как этот морок снимается одним способом.
— Каким? — мы с отцом спросили одновременно, удивлённо воззрившись на владыку.
Никогда не видела столько весёлых искр в голубых и любимых глазах. Кажется, я попала в какую‑то ловушку, в которую саму себя и загнала.
— Только брачная ночь, полная любви и страсти, способна вернуть тебе истинное обличие, маленькая Хэни.
О боги, невозможно не умереть от соблазнительных ноток в голосе моего любимого. Сколько затаённого желания. Сколько обещания скрывалось в хрипловатом голосе. Да я готова хоть сейчас на брачную ночь, полную любви и страсти. Да, страсти, настоящей, зрелой.
Белый платок владыки, пропитанный духами, опять прижался к моему носу, а я и не заметила, что у меня кровь пошла.
— Хэни, — укоризненно позвал отец, но мне было не до него. Я не могла оторвать взгляд от Тантриона, который прижался к моему лбу губами.
— Владыка, но моя жена будет недовольна.
— Тогда сыграем две свадьбы в один день, — тут же вернул ему мой бесподобный Тантрион, который всегда добивается своего.
Я не знаю, о чём они говорили с матушкой, которая появилась ближе к вечеру. Они общались за закрытыми дверями, а я отчитывала старшего брата, который огрызался, объясняя своё молчание тем, что не хотел травмировать свою любимую. Он не говорил ей, что он богат и знатен. Ему нравилось, что Вивель влюбилась в него, когда он был простым стражником. Я удивлённо воззрилась на него. Когда это мой брат был простым солдатом? Да он же сразу офицером поступил на службу! Но Вивель его поразила открытостью, мягкостью нрава, непритязательностью и совершенно простым общением, без этикета. У неё были зелёные глаза и рыжие волосы. Конечно, не такого цвета, как мои, а именно того оттенка, что и у простых лесных эльфов. Трибориндил боялся спугнуть свою любимую, ведь их знакомство началось со лжи. Но девушка тоже не лыком оказалась сшита и через несколько десятков лет начала подозревать любимого в обмане. Правда, она думала, что он женат. Поэтому и заставила его на себе жениться, но даже после свадьбы сомнения остались. Теперь же она с ним не разговаривала, а он злился на себя за глупость. Я видела, что он любил её и переживал. Простила я его, конечно, не сразу. Он три раза извинился за всё, что мне наговорил. Но теперь я понимала, что не одна такая неординарная в нашей семье. Ясилы славились не только как первые воины королевства, но и чудаками были тоже первыми.
