Королевская охота (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

В какой-то момент взгляд Шаттима зацепился за мелькнувшую на крыше соседнего дома тёмную фигуру. Дворец герцога уже погрузился в сон, и только серебристая лунная дорожка освещала затихший квартал. Вот её-то и пересекла таинственная фигура со странной лёгкостью, будто летела на невидимых крыльях. Самое интересное, что любитель ночного гуляния по крышам явно стремился попасть в дом Тенгроузов.

Барон осторожно полностью раскрыл оконные створки и высунулся наружу, как будто это могло ему помочь лучше разглядеть незнакомца. А тот застыл на краю крыши — Шаттим знал, что пробраться ко дворцу довольно сложно. Он не соединялся ни с одним из зданий, и чтобы оказаться на покатой кровле или на верхней террасе, опоясывающей дом герцога с торца, нужно быть птицей. А внизу внутренний двор, замощённый камнем.

Шатим икнул от неожиданности. Человек превратился-таки в птицу, и почти без разбега прыгнул в бездну, чтобы через мгновение вцепиться в перила террасы. Подтянувшись, он запрыгнул на площадку, присел и исчез из виду.

— Тревога, — сипло выдавил барон, потом кашлем прочистил горло и рявкнул на весь двор. — Тревога! Во дворец герцога пробрались воры! Эй, охрана!

Яростно загавкали местные шавки, кто-то раскрыл окно и заорал в ответ густым басом:

— Заткни пасть, придурок! Иначе найду тебя и сверну шею!

Барон не стал ввязывать в глупую перепалку. Но голос запомнил. Если встретит этого человека на улице — заставит повторить и вобьёт ему эти слова в глотку. Сейчас важно поднять тревогу. Человек, с лёгкостью перемахнувший почти тридцать футов пустоты, прокравшись ко дворцу Тенгроуза неизвестно откуда, никак не может быть другом герцога. И с удовлетворением услышал переливчатую трель свистка. Значит, стража прибежала во внутренний двор.

Шаттим уже собирался закрыть окно, как снова увидел фигуру человека на краю террасы. Вскочив на перила, он ловко зацепился за край навеса, и буквально взмыл вверх. Создавалось впечатление, что у незнакомца за спиной находились невидимые крылья, которые позволяли ему порхать в воздухе и лазать по стенам, не боясь сорваться. Застыв в серебристых потоках ночного светила, он исчез как морок, словно его никогда и не было.

В дверь с силой застучали чем-то тяжёлым, и не дожидаясь ответа хозяина спальни, в неё ввалился Хаскальф в подштанниках и со шпагой в одной руке. В другой он держал двуствольный пистолет.

— Кто? Где? — он бросился к окну, бесцеремонно отодвинул кузена в сторону и высунулся чуть ли не по пояс, рискуя сорваться вниз с третьего этажа. Потом задрал голову и внимательно обследовал козырёк крыши.

Шум во внутреннем дворе герцогского особняка постепенно затихал, даже уличные шавки устали лаять. Взбудораженный квартал погрузился в сон.

— Что ты там увидел? — Хаскальф с треском захлопнул окно и постучав кресалом, зажёг свечку. Изломанные тени на стенах бросились друг к другу в объятия и соединились в причудливую фигуру. Кузен сел на разобранную постель и положил пистолет на колени, а острие шпаги упёр в пол. — Орал так, словно демонов увидел.

— Может, и демонов, — задумчиво ответил Шаттим, грузно опустившись на стул, жалобно заскрипевший под весом его тела. — Если только люди не умеют летать. На моих глазах какой-то ловкач решил посетить герцога и сиганул с крыши соседнего дома на его балкон. А там шагов сорок между строениями.

— Тебе показалось, — покачал головой Хаскальф. — Мы сегодня много выпили, я до сих пор отойти не могу. Качает как во время шторма в открытом море.

— Хочешь сказать, мне приснилось? — нахмурился барон. — Ты слышал о таинственном Ордене, в котором воинов учат ползать по стенам подобно жукам и прыгать вверх на три-четыре человеческих роста?

— Ночные убийцы, — кузен оживился. — Они откуда-то из Аксума или Халь-Фаюма. Не помню, как называются, но слышал о них. Год назад в Невермуте, кажется, кому-то удалось прирезать троих таких наёмников прямо в гостинице. За кем-то там охотились, а на деле сами стали жертвами.

Хаскальф засмеялся, но тут же оборвал себя и продолжил рассуждать:

— Если ты видел ребят из этого Ордена, то кто-то заключил с ними контракт на убийство герцога. Простые люди ночью по крышам бегать не будут. А кому нужна смерть Тенгроуза?

— Королю или недовольным политикой герцога фарисцам, — пробурчал Шаттим, сразу соединив ниточки. — Я бы на Его величество поставил.

— То-то и оно! — назидательно поднял палец кузен. — Зато теперь у нас появился шанс встретиться с Петриком в ближайшее время. Думаю, он сам тебя вызовет на аудиенцию после сегодняшнего переполоха.

Удивительно, что Хаскальф оказался прав. После завтрака к ним заявился посыльный слуга от герцога и передал его желание встретиться с бароном и его соратниками после обеда. Котрил, проспавший всю ночь без задних ног, но уже знавший о случившемся, мгновенно оживился, почуяв возможность быть вовлечённым в предстоящие события. Да и сам Шаттим, признаться, стал испытывать возбуждение. Это был шанс напомнить о себе и попытаться узнать, есть ли он в планах Петрика Тенгроуза, или придётся возвращаться домой не солоно хлебавши.

Первым делом он приказал горничной найти себе помощниц и как следует вычистить господскую одежду. Предстать перед герцогом в помятом камзоле и несвежей сорочке Шаттим себе позволить не мог. Пришедший по вызову цирюльник подстриг ему отросшие волосы и аккуратно подрезал бородку с усами. Хаскальф и Котрил тоже воспользовались услугами брадобрея, и к назначенному времени они все трое уже стояли возле парадного входа в особняк Тенгроузов. Сержант дневного караула лично проводил их до покоев герцога, где кроме спальни и гостевой комнаты находился рабочий кабинет, приказал подождать и исчез за массивными, в два человеческих роста, дверями. Такие же мощные и кряжистые охранники молча взирали на гостей, встав плечом к плечу так, чтобы ни у кого не возникло желания прорваться к хозяину. Шаттим про себя ухмыльнулся. Будь у любителя ночных прогулок по крышам задание проникнуть в спальню Петрика, он бы спокойно перерезал ему глотку и так же спокойно исчез в закоулках квартала. Впрочем, такие мысли следовало оставить при себе.

— Милорд ожидает вас, — сержант вышел наружу и охранники расступились, пропуская гостей.

В огромном кабинете, богато обставленном разной мебелью, где главную роль играл стол, занимавший чуть ли не половину помещения, и многоуровневый шкаф с книгами, находились трое мужчин. Они сидели в креслах, расставленных полукругом, и с интересом разглядывали вошедших.

Шаттим с сомнением поглядел на огромный цветастый ковёр с мягким ворсом, покрывавший чуть ли не весь кабинет, и без колебаний шагнул на него. Его сапоги были вычищены, сам он тоже блестел как только что отчеканенная золотая крона. Сдёрнув шляпу, барон обозначил лёгкий поклон в сторону герцога, сидевшего посредине.

— Милорд, ваши милости, — он не знал людей, явно пришедших к Тенгроузу не для того, чтобы выпить пару-тройку бутылок «Искарии». Один из них пожилой, в белом балахоне храмового священника, а второй, помоложе, темноволосый, с заметной горбинкой на носу, в дорогих одеждах, не уступающих герцогскому одеянию.

Хаскальф и Котрил повторили его движения, после чего застыли в ожидании, когда им представят собеседников Петрика.

— Сеньоры, рад вас видеть в добром здравии, — улыбнулся Тенгроуз, переплетя пальцы на животе. — Надеюсь, выспались после бессонной ночи? Говорят, было неспокойно.

— Пустяки, милорд, — отмахнулся барон. — Всего лишь какой-то чудак. Я больше всего беспокоился, как бы он не свергся с крыши на землю. Тогда пришлось бы соскребать его с брусчатки, а это не самое приятное занятие.

Почему-то ему не хотелось сейчас предупреждать хозяина дворца о возможном покушении. Шаттим не знал присутствующих здесь людей. А вдруг один из них и является главным зачинщиком?

Гости герцога даже не улыбнулись.

— Да, позвольте представить вам Его святейшество господина Аротегу, — Тенгроуз показал на старика в хламиде. — Граф Фортей, мой самый надёжный союзник.