Джоан Роулинг - Гарри Поттер и узник Азкабана
Люпин поднял с земли сломанную ветку и ткнул ею в сучок на стволе. Дерево утихло, и Люпин тоже исчез в тоннеле.
Гарри покачал головой:
– Как жаль, что он не захватил мантию… Она ведь как раз там лежит на земле… – Он обернулся к Гермионе: – Давай я сейчас выскочу и подберу её, тогда она не попадёт Снеггу в руки и…
– Гарри, нас никто не должен видеть!
– И ты можешь такое вынести? – рассердился Гарри. – Просто сидеть и смотреть на этот ужас. Я всё-таки сбегаю за мантией.
– Гарри, нет!
Гермиона вцепилась сзади в его мантию – и вовремя. Над лугом разнеслось громовое пение. Это был Хагрид. Он брёл наверх, к замку, покачиваясь и горланя на пределе своей могучей глотки, размахивая в такт здоровенной бутылью.
– Видишь? – укорила Гарри Гермиона. – Видишь, что могло случиться? Нам никому нельзя показываться на глаза! Да стой же ты, Клювокрыл!
Гиппогриф вновь неистово рвался к Хагриду, Гарри вместе с Гермионой еле удерживали его. Развесёлый Хагрид на нетвёрдых ногах поднялся в замок и исчез за дверями. Клювокрыл перестал вырываться, и голова его печально поникла.
Не прошло и двух минут, как двери замка вновь распахнулись, и на лестницу выскочил Снегг и бросился к Иве. У Гарри сжались кулаки. Возле дерева Снегг замедлил шаг и огляделся по сторонам. Увидел мантию-невидимку и поднял её с земли.
– Убери от неё свои грязные руки! – шёпотом прорычал Гарри.
– Ш-ш-ш-ш!
Снегг взял ту же самую ветку, что и Люпин, дотянулся до сучка на стволе и, закутавшись в мантию, нырнул в дыру между корнями.
– Ну вот, – удовлетворённо заметила Гермиона. – Теперь мы все там. Остаётся только ждать, пока мы снова появимся…
Она крепко привязала Клювокрыла к дереву, села на землю, выбрав место посуше, и обняла колени руками.
– Я, знаешь, чего не могу понять… Почему дементоры не забрали Сириуса? Помню, как они подошли, их было так много. И тут, по-моему, я отключилась.
Гарри тоже сел. И рассказал то, что видел: едва дементор приблизил к нему рот, что-то большое, серебряное примчалось галопом по озеру, и дементоры отступили.
Гермиона слушала Гарри, в изумлении приоткрыв рот.
– Но что это было?
– Это могло быть только одно… Отогнать дементоров под силу только настоящему Патронусу.
– Но кто его создал?
Гарри ничего не ответил. Он воскрешал в памяти того, кто появился на другом берегу озера. У него была мысль, кто это. Но нет, такое просто невозможно!
– На кого он похож? – настаивала Гермиона. – Кто-то из преподавателей?
– Нет, – ответил Гарри, – не преподаватель.
– Но это был очень сильный волшебник – он один отогнал всех дементоров… Ты говоришь, Патронус был очень яркий. Он его осветил? Неужели ты не разглядел его?
– Разглядел… – медленно проговорил Гарри. – Но… может, я только это вообразил… Я ведь тут же потерял сознание…
– Так кто это, по-твоему, был?
– Кто?.. – Гарри сглотнул, отдавая себе отчёт, как странно прозвучит его ответ. – Я думаю, это был мой отец.
Гермиона вытаращила глаза, в них Гарри прочитал тревогу и сострадание.
– Но, Гарри, твой отец… он ведь умер, – тихо произнесла она.
– Знаю.
– Ты думаешь, что видел его призрак?
– Нет… Он был как живой, из плоти.
– Но тогда…
– Наверное, галлюцинация. – Гарри потёр лоб. – Но, судя по фотографиям, точь-в-точь он…
Гермиону явно обеспокоило его душевное состояние.
– Понимаю, ты думаешь, это временное помешательство. – Гарри отвернулся, как будто хотел взглянуть на Клювокрыла, который клювом искал в земле червей. Но Гарри даже не видел его.
Он думал об отце и трёх его старинных друзьях… Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост… Неужели здесь были этой ночью все четверо? Все считали, что Хвост давно погиб, а он объявился сегодня вечером. Может, и отец жив? Или это была галлюцинация? Человек был на той стороне озера, довольно далеко и всё же целый миг Гарри был уверен…
Над головой ветерок чуть слышно шелестел листьями, луна то появлялась, то скрывалась за облаками; Гермиона сидела молча, повернувшись лицом к Иве.
Наконец, по прошествии часа…
– Вот и мы! – прошептала Гермиона.
Оба вскочили на ноги, Клювокрыл поднял от земли голову: Люпин, Рон и Петтигрю неуклюже выкарабкались из дыры между корнями. За ними Гермиона, следом выплыл, странно колыхаясь, бесчувственный Снегг, последними вылезли Гарри и Блэк. Вся компания двинулась вверх по склону к замку.
У Гарри заколотилось сердце. Он посмотрел на небо – в любую минуту облака могли разойтись и окрестности зальёт лунный свет.
– Гарри, – предупредила Гермиона, словно угадав его мысли. – Оставайся на месте, не то нас увидят… Мы всё равно ничего не можем сделать.
– Пусть, значит, Петтигрю сбежит ещё раз, – проворчал Гарри.
– Как ты собираешься ловить в темноте крысу? – воззвала Гермиона к здравому смыслу. – Мы вернулись во времени, чтобы спасти Сириуса. И только за этим!
– Ладно, ладно, хорошо…
Выглянула луна. Далёкие силуэты на лугу остановились, началось какое-то движение.
– Это Люпин, – тихо сказала Гермиона. – Он превращается.
Вдруг Гарри осенило.
– Гермиона! Нам нельзя здесь оставаться! Надо немедленно уходить.
– Говорю тебе: нельзя…
– Да я о другом! Ведь Люпин побежит по лесу как раз там, где мы прячемся.
Гермиона ахнула.
– Скорее! – Она кинулась отвязывать Клювокрыла. – Скорее отсюда! Где лучше спрятаться? Дементоры появятся в любую минуту!
– Обратно к Хагриду! Там сейчас никого!
Бросились бежать со всех ног, Клювокрыл галопом следовал за ними. Позади раздался жуткий вой оборотня…
Вот и хижина. Гарри затормозил перед самой дверью, рывком распахнул её, Гермиона с Клювокрылом ворвались внутрь, он метнулся следом и с грохотом задвинул засов. Волкодав Клык оглушительно залаял.
– Тише, Клык, это мы, – успокоила его Гермиона и почесала пса за ухом. – Чудом спаслись!
– И правда чудом.
Он посмотрел в окно. Отсюда было труднее следить за происходящим. Зато Клювокрыл был вполне счастлив в доме Хагрида: улёгся перед камином, с довольным видом сложил крылья и приготовился хорошенько вздремнуть.
– Я, пожалуй, выйду, – предложил Гарри. – Отсюда ничего не увидишь. Мы можем упустить время.
Гермиона взглянула на него с подозрением.
– Да не собираюсь я ничего делать, – заверил её Гарри. – Самое страшное сейчас – прозевать момент.
– Ладно, иди. Я подожду тебя здесь с Клювокрылом… Но смотри, Гарри, будь осторожней. Рядом оборотень и дементоры…
Снова оказавшись снаружи, Гарри осторожно пошёл в обход хижины. Издалека донёсся жалобный вой – это дементоры окружают Сириуса; они с Гермионой подбегут к нему с минуты на минуту…
Гарри не сводил глаз с озера, сердце в грудной клетке выбивало барабанную дробь. Кто бы ни послал Патронуса, он может появиться в любое мгновение.
Стоя у двери Хагрида, Гарри заколебался. «Меня никто не должен видеть». Никто и не увидит. Он сам хочет увидеть… Чтобы точно знать…
А вот и дементоры. Они тут и там возникали из мрака, скользя вдоль кромки воды в другую от Гарри сторону. А он к ним приближаться не будет…
И Гарри побежал. Он думал сейчас об отце, только о нём. Вдруг всё-таки это отец. Сейчас он всё выяснит.
Озеро приближалось, вокруг ни души. На том берегу серебром замерцали слабые вспышки – его собственные попытки создать Патронуса.
У самой воды всё заросло кустарником; Гарри продирался сквозь него, отчаянно вглядываясь в прогалы листвы. Серебряное мерцание на берегу внезапно погасло. Страшное волнение охватило его: сию минуту… вот-вот…
– Ну, папа, давай! – шептал он, озираясь кругом. – Где ты? Появись!
Никого. Гарри вгляделся в кольцо дементоров. Один из них откинул капюшон. Сейчас явится спаситель… но помощи в этот раз не было.
И тут его озарило. Он не отца видел – он видел самого себя.
Гарри выскочил из кустов и достал волшебную палочку.
– Экспекто патронум! – крикнул он.
И тогда из палочки вырвалось не бесформенное туманное облако, но сверкающий серебром зверь. Гарри прищурился, стараясь разглядеть, что это. Животное напоминало лошадь. Оно галопом понеслось прямо по чёрной глади озера, нагнув голову, бросилось на дементоров и замелькало среди тёмных фигур. Дементоры отступили, начали отходить назад, во тьму… и наконец их не стало.
Патронус повернул. Помчался по недвижной поверхности воды назад, к Гарри. Это была не лошадь, не единорог. Это был олень. Он сиял так ярко, как луна в небе… Он возвращался к Гарри.
У самого берега олень остановился. Его копыта не оставляли следов на мягкой земле. Он глядел на Гарри громадными серебряными глазами. Потом медленно наклонил увенчанную ветвистыми рогами голову. И Гарри догадался…
