akchisko_san1 - Рики Макарони и Клуб Единства
Артур остался недоволен и впервые забеспокоился. Когда Эди напомнил, что надо было учить, он сердито ответил: «Я надеялся, хорошо получится, а сам не знал, что писать. Это дурацкий предмет».
Вечером того же дня состоялась астрономия, где Рики превзошел себя в изящности рисунка. К Артуру вернулась обычная самоуверенность и пофигизм, а Дик чрезмерно разволновался из‑за умения чертить.
Оставался всего день, начавшийся с гербологии. Он проходил в теплицах с профессором Стебль без всякого письменного опроса. Здесь Рики как всегда был спокоен и прекрасно справлялся. Правда, под конец от солнца немного закружилась голова.
Лео деловито возился с растениями, хотя и не очень любил это занятие.
Сравнивая работы, Ральф потом сказал, что у Артура получилось почти так же хорошо, как и у Рики, и спросил друга, когда это он успел научиться. Тот неопределенно пожал плечами. Эди и Селена тоже любили предмет своего завуча, но не пылали таким энтузиазмом, как Рики, который считал копание в земле очень полезным занятием.
Последним экзаменом была защита от темных искусств. Рики настроился стойко выдержать общение с Лонгботтомом, утешая себя тем, что потом может забыть о его существовании, в самом невыгодном случае, на два месяца. Как экзаменатор приятель Поттера был дружелюбен, терпелив и почти безупречен, и Рики это злило. «Волк в овечьей шкуре!» — не сомневался он. Его почти не нужно было поправлять, профессор уже сказал, что следующее заклинание будет последним, Рики взмахнул палочкой, заглянув в глаза экзаменатора… и зашатался.
— Что с Вами, Макарони? – спросил тот, по мнению Рики, разыграв беспокойство достаточно убедительно.
— Ничего, сэр, — он подозревал, что причина как раз в этом человеке, и вознамерился все же выполнить заклинание.
— Не стоит, — с улыбкой отказался Лонгботтом. – Очевидно, сессия была сложной. Я знаю, Вы это умеете. Идите отдыхать.
Рики вышел, кипя от злости. Недомогание испарилось так же, как и возникло. Следующим зашел Лео.
Артур между тем принимал поздравления гриффиндорцев, похоже, только что удачно продемонстрировав сногсшибатель на стопке книг.
Через час Рики узнал, что он не единственный, кому сделалось нехорошо после экзамена профессора Лонгботтома. Артур, который также успешно справлялся, почувствовал настолько сильную слабость, что его едва не отправили в больничное крыло. Поскольку коварный Лонгботтом сразу отвел от себя подозрение, самолично рассказав другим учителям об обоих учениках, Рики пришлось выслушать расспросы о здоровье от своего завуча. А потом в спальню вплыло привидение Кровавого Барона и поздравило слизеринцев со сдачей сессии.
По окончании экзаменов Рики поначалу впал в эйфорию свободы, которая продлилась ровно один день, кстати выпавший на среду. Но уже за ужином он обратил внимание, что старосты чем‑то очень обеспокоены, впрочем, как и преподаватели. Некоторые, казалось ли ему это или так и было, поглядывали украдкой на него. Причем память тут же услужливо подбросила некоторые моменты во время экзаменов, когда он попросту не обращал внимания, но что‑то особенное явно происходило. Рики осознал, что проверяющий Люпин со времени его возвращения пасхальных каникул так и не уезжал из «Хогвартса», и здравый смысл требовал признать, что вряд ли он здесь проводит отпуск.
Рики начал припоминать. Определенно, во время зелий все было в порядке. Но потом вдруг, еще до астрономии, у учителей стали такие напряженные лица. Однако никто в школе не пострадал, и к студентам это вряд ли имело отношение, поскольку «Хогвартс» был таким местом, где держать что‑либо в тайне представлялось Рики очень сложным делом. Другие ничего не замечали, но обостренная чувствительность Рики к настроениям и мимике, составляющая предмет его особой гордости, и натянутые экзаменами нервы сигнализировали, что преподавателям теперь не до отдыха.
Конечно, он немедленно поделился своими соображениями с Лео.
— Если опять случилось что‑то странное, — спокойно сказал Лео, — то тебя непременно вызовут, но я предлагаю не дожидаться этого. Ты разве не слышал, что сказал Эдгар о планах на вечер? Он будет писать родителям вместе с братом, потому что Эльвира отменила встречу. Сегодня в учительской профессорский совет с участием старост. Как ты смотришь на то, чтобы совершить небольшую вечернюю прогулку под мантией–невидимкой?
Рики немедленно согласился, а потом остаток дня маялся в раздумьях. Собственно, у него не было причин влезать во что‑то, так как все было хорошо, и он уже начал сожалеть о том, что напрасно смущает свой душевный покой.
— Как бы нам так выйти, чтоб ни перед кем не засветиться? – последовательно рассуждал Лео. – Привидениям, кстати, лучше тоже не попадаться, поскольку в нарушении правил они нам помощи не обещали, и рассчитывать не приходится. Скорее их следует избегать, чтоб не донесли директору. Поэтому ожидание в туалете Миртл отпадает. Но просто так плащ из полной гостиной тоже не вынесешь.
— Тогда посидим на лавочке, — предложил Рики. – Прикрепи ее к обратной стороне обычной мантии.
Было тепло, прекрасные пейзажи «Хогвартса», озеро и прочее располагали к созерцанию.
— Вот бы насладиться законным отдыхом, — вздохнул Рики.
Лео, похоже, не разделял его точку зрения. Он даже не желал поддерживать разговор, погруженный в глубокие размышления. Рики смирился и грелся на солнышке.
— Все, пора, — сказал Лео, глянув на часы. – Без двадцати пять. Мы должны быть там до прихода всех.
По пути, как назло, никто не встретился, а Рики уже точно понял, что эта исследовательская экспедиция ему даром не нужна. Однако выбора у него не было – Лео стал как одержимый. Учительская оказалась не заперта.
Они как раз успели спрятаться в шкафу и накрыться мантией, когда в комнате появился профессор Лонгботтом – Рики узнал его по характерному скрипу обуви. Он сделала круг, побарабанил пальцами по двери шкафа, отчего у Рики симпатии ему не прибавилось, и уселся в кресле неподалеку. Следом за ним появилась профессор Стебль, которую бывший ученик приветствовал очень сердечно. Далее один за другим стали собираться преподаватели и старосты, пришел Люпин. Последними присоединились Дамблдор и профессор Снейп.
После взаимных приветствий высокий синод расселся по местам.
— Итак, уважаемые дамы и господа, я собрал вас сегодня, чтобы обсудить чрезвычайное происшествие, которое вы все знаете, — произнес профессор Дамблдор.
Повисла пауза, которую нарушила гриффиндорская староста.
— Если мы правильно Вас поняли, сэр, у профессора Мак–Гонагол украли очень ценный предмет магии.
Старосты деловито зашушукались.
