Владимир Крышталев - Игры богов
- Шен. нам нужно встретиться,- сказала она тихо.- Наедине.
Наташа тут же начала подниматься:
- Я могу уйти.
Марго, опять вскочив, легко накрыла ее руку, лежавшую на столе, ладонью:
- Погоди, Наташа! Торопиться некуда.
Вот это мне, безусловно, и нравилось в Маргарет! Необыкновенная человечность в общении, обаяние, приветливость. Доброта.
И все же...
Хотел бы я знать, почему не верю ей до конца?
Наташа послушно села. Марго налила всем еще по чашке чаю, посмотрела, удобно ли мы устроились, и вернулась на свое место.
Следующий час мы болтали о всевозможных пустяках. Потом Марго сказала:
- Простите, мне нужно уйти. Если вам удобно, располагайтесь, пожалуйста, здесь. Чувствуйте себя как дома.
Я хотел поблагодарить, но вдруг заговорила Наташа:
- Нет, спасибо. Мы хотим посмотреть город. Хозяйка кивнула:
- Конечно. Посмотреть тут есть на что. Заходите, когда устанете.
Распрощавшись, мы вдвоем с Наташей вышли на улицу.
- И куда пойдем? - поинтересовался я.
- Я возвращаюсь на корабль,- ответила Наташа.- А тебе еще нужно будет встретиться с ней.
Гм. Это звучало как: "Тебе со мной идти нечего". Весьма недвусмысленно.
И пока я размышлял, чем заслужил такое к себе отношение, Наташа добавила:
- Но лучше бы ты этого не делал.
- Почему же?
- Не знаю. Просто она говорит не то, что думает... Алексей.
Резко повернувшись, она зашагала прочь. А я с тоской подумал: ну вот, опять то же самое!
Раньше на Горвальдио тоже существовали богатые и бедные. Чтобы понять это, достаточно было пройти по городу всего несколько кварталов. Громадные хоромы сменялись более скромными, а дальше и вовсе шли трущобы, где покосившиеся деревянные, домики подпирали друг друга. Здесь улочки сужались и становились невообразимо грязными. И еще запутанными.
Побродив немного в этом лабиринте, я поспешил выбраться туда, где почище. А на душе остался какой-то мутный осадок.
Богатство и нищета. Всегда. Везде. Рядом. Два полюса, немыслимые друг без друга. Две стороны жизни. Исчезнут ли они когда-нибудь?
У одного из домов побогаче я наблюдал следующую картину.
К парадному входу подошел какой-то человек. Постоял чуть-чуть, потом решительно позвонил.
Спустя минуту дверь открылась.
- Снова ты! - послышался женский голос.- Убирайся!
Человек что-то сказал, на таком расстоянии слов было не разобрать.
- Я сказала убирайся! - хозяйка шумно захлопнула дверь. Однако через пару секунд опять открыла.- Уходи, иначе я позову полицию. Ходят здесь всякие бродяги...
Дверь еще раз захлопнулась.
Заинтригованный, я поспешил к уже спускавшемуся на мостовую незнакомцу. На оборванца он явно не был похож.
Когда я догнал его, он медленно шел по улице, засунув руки в карманы. На вид ему было около тридцати.
- Привет!
Он с интересом взглянул на меня и, прежде чем ответить, выдержал небольшую паузу: - Привет. Я кивнул в сторону дома:
- Проблемы?
Незнакомец оглянулся и пожал плечами:
- Да уже надоело. Этот дом принадлежал моим родителям. А теперь я не могу получить его обратно.
- Как так?
Парень снова осмотрел меня:
- Странно. Вы первый, кого это интересует. Он зашагал дальше. А я пристроился рядом. Так мы шли довольно долго. Потом он остановился и повернулся ко мне:
- Вы действительно хотите услышать, что произошло?
- Да,- ответил я спокойно.
- Ваши люди отобрали мой дом и продали его своим соотечественникам. И так поступили не только со мной.
В его голосе чувствовалось возмущение, но лицо оставалось бесстрастным. Да и вообще держался он с достоинством. Чувствуются аристократические корни, подумал я.
- Мне очень жаль...
- Вы думаете, я впервые слышу эту фразу?
- Предполагаю, что нет. Парень кивнул:
- Правильно предполагаете.
Вздохнув, он продолжил:
- Ладно, я зря злюсь. Вы-то не имеете никакого отношения к этому делу. Простите.
- А как так получилось с домом? Вас просто взяли и выселили?
- Да нет. Все было проще...
Все было проще.
Десять лет назад в небе Горвальдио впервые появился корабль. Население тогда испытало настоящий шок, несмотря на всю предварительную подготовку. Но человечество пришло с миром - и было принято. Конечно, не обошлось без шероховатостей, однако в целом проблем не возникло.
Проблемы возникли позже.
Чтобы немного оздоровить обстановку на планете, правительство запланировало целый ряд мер. Одной из них было направить способных ребят на учебу в университетах Галактики. Мой случайный знакомый попал как раз в эту категорию. Его родители, принадлежа к просвещенным кругам, не возражали, да и ему самому было интересно. И вот на восемь лет он уехал из дому.
- Сказать, что я жалею об этом, было бы неправдой, признался он.- Но потом я вернулся...
Родная планета встретила своего блудного сына неприветливо. Первым ударом стало известие о смерти родителей.
- Я ничего не знаю о причине их смерти. Уверен лишь в том, что за восемь лет они просто не могли состариться. Помню, как они меня провожали...
В их доме теперь жили совершенно чужие люди. И они отнюдь не обрадовались возвращению законного наследника, напрочь отказавшись признавать его права на дом. Он обратился к юристам, однако, покопавшись в кодексах, те сообщили, что с точки зрения закона его позиции очень слабы. Дело в том, что норм, регламентировавших бы такие отношения, на Горвальдио принято не было. А в общегалактических насчет наследства существовала уйма оговорок, и все не е пользу моего нового знакомца.
- Тогда я предложил перекупить дом у новых владельцев,- рассказывал он.Во время учебы я поднакопил денег и мог себе это позволить. Однако они уперлись - и ни в какую.
- Но если у вас были деньги, почему вы не купили дом по соседству? Здесь, говорят, их много пустует.
- Парень недоуменно взглянул на меня:
- Ведь это же был дом моих родителей!
Н-да. Кажется, мне не суждено этого понять.
Мне, никогда не испытывавшему ностальгии путешественнику, трудно постигнуть умонастроения людей, всю жизнь проживающих на одном и том же месте. Да еще говорящих при этом о корнях. Наверное, это скучно. Впрочем, они-то так не думают.
Значит, правы древние. Каждому свое.
В любом случае за парня было обидно. Он совсем не заслужил такой несправедливости по отношению к себе. Тем более несправедливости глупой и необоснованной.
Я почувствовал, как меня охватывает давно знакомое желание вмешаться. Дурацкое желание. Не для того я прилетел на Горвальдио, чтобы заниматься поисками правды для местного населения. Да и что я мог сделать так, походя? Нет, сейчас нужно высказать свое сожаление и расстаться. Слава богу, жизнь уже научила меня, что из хороших намерений получаются наихудшие результаты.
