Виталий Дубовский - Воины Нави
Жрец вскочил на ноги, позабыв о своей мнимой немощи.
— А ты, князь, кулаком по столу не стучи! Молод еще, чтобы на горло нас брать! Мы — старейшины рода полянского, и тебе уважать нас должно. А на монеты плевать, коли люди наши гибнут!
Губы его задрожали от обиды, морщинистые пальцы судорожно сжимали посох, будто он им оборониться хотел. Князь вздохнул, опуская глаза и пытаясь погасить в себе ярость.
— Не серчай, жрец, на слова мои. Враг у ворот стоит, а мы промеж собой сваримся. Негоже так. — Он взглянул на воеводу. — А гонца в Асгард можешь не посылать. Нет, Любомир, не дождаться нам оттуда помощи. В народе говорят, древляне на Асгард войной пошли, да что-то никто их встретить не торопится. Видать, силен враг, коли Правитель его у собственных стен дожидается. А посему, и нам надобно борониться за стенами. А междорожцам помочь — боюсь, мы не сможем. Их не спасем и войско свое погубим. А без воинов наших будет, жрец, гореть твой храм синим пламенем. А к осаде надо хорошо подготовиться, вон, Древград, сказывают, за два дня пал. Я все сказал, решайте, старейшины.
Князь вновь сел за стол, прислушиваясь к их переговорам. Жрец долго думал, давая остальным высказаться. Наконец, видимо, придя к какому-то решению, подал голос:
— Я согласен с князем. Готовьте город к осаде. Каждый день в нашем храме станут приносить жертву Великому Велесу. Ходят слухи, что Древград пал не просто так. Не обошлось там без колдовства, носом чую. Волхвов бы нам на подмогу призвать, да где их сейчас сыщешь в один день. Решено — примем бой у стен града!
Старейшины закивали головами, наконец, обретя единство. Поднявшись из-за стола, они двинулись к выходу, благодаря князя за оказанное гостеприимство. Воевода же уходить не торопился, задумчиво ожидая, пока все покинут залу. Князь удивленно вскинул бровь:
— Хотел чего, Любомир?
Воевода, нерешительно потоптавшись на месте, кивнул:
— Это… Припасов в городе маловато, но я так думаю, раз они на Асгард идут, может, нас стороной и обойдут?
— Может, Любомир, может. Поживем — увидим. Гонцов рассылай по всем полянским селениям. Пускай бьют набат да ополчение собирают. Собери мне всех, кто к ратному делу способен, и приведи их сюда.
Князь, добившись желаемого решения на вече, успокоился. Мысли вмиг вернулись к молодой красивой кухарке. Недовольно покосившись на воеводу, он пробурчал:
— Ну чего ты стал столбом, иди, готовь воинство к осаде. Не до тебя мне сейчас, устал я, отдохнуть хочу.
Воевода подошел к дверям, остановился, задумавшись:
— Богумир, там я видел, у тебя кухарка новая, Нежданой зовут.
Князь нахмурился, поднимаясь из-за стола.
— И чего?
— Да нет, ничего. Ты это, осторожней с ней, что-то в ней есть такое…
Князь расхохотался, хлопнув воеводу по плечу.
— Иди уж, воздыхатель. На чужой каравай рот не разевай!
Продолжая хохотать, князь вытолкал Любомира в двери.
— Да нет же, я не об этом. Что-то в ней…
Воевода обернулся, увидел у дверей кухни Марфу, и замолчал. Князь захлопнул за ним дверь и, улыбаясь, пошел в опочивальню. Ай да Любомир, сколько лет бобылем живет, а тут увидел девицу и нюни распустил. Переодев рубаху, князь кликнул стражника:
— Прошка!
Молодой отрок мигом явился из-за дверей, вопрошая взглядом.
— Сбегай на кухню, скажи, князя жажда замучила. Пускай новая кухарка, как ее там, Неждана? Пускай Неждана мне выпить чего-нибудь принесет.
Прошка, кивнув головой, бросился на выход.
— Стой! И у дверей боле не топчитесь, надоели вы мне своей опекой. На дворе будьте, и чтоб никто меня не тревожил до утра! Ступай.
Закончив ворожить с киселем, Беспута бережно поставила крынку на стол. Любовный напиток, наговоренный ею для князя, был готов. Она улыбнулась в предвкушении веселья. Слова, произнесенные над киселем, любого мужика могли довести до безумия. Вкусив этого напитка, князь должен был утратить и покой, и сон, думая лишь о ней, о Беспуте. Вот только тело ему покорным не будет, силу мужскую теряя каждый раз, как подумает он о ней. Дверь кухни распахнулась, впуская испуганную бабу Марфу. Подбежав к Беспуте, она многозначительно зашептала на ухо:
— Князь пить хочет, тебя кличет. Ох, чуяло мое сердце, что все этим закончится. Таки положил он на тебя глаз, чтоб ему пусто было. Ладно, давай я ему отнесу твое варево, скажу, что на торг тебя отправила. Глядишь, может, утихомирится, кобель старый.
Беспута, состроив испуганные глазки, покачала головой.
— Нет, Марфа, не угомонится. Запала я ему в душу, сама все видела сегодня. Что же делать-то?
— Не ходи, дочка, — Марфа всплеснула руками, — слышишь, не ходи.
Беспута взяла в руки теплую крынку с киселем.
— Напоить его надобно, не то поздно будет. Близок его час, ой как близок, — она горестно вздохнула и криво усмехнулась кухарке. — Ты, Марфа, за меня не переживай, мне не привыкать ухажерам оплеухи отвешивать. Может, он и князь полянский, только ничего он мне не сделает.
Гордо расправив плечи, Беспута пошла к дверям, улыбаясь своим блудным мыслям. За спиной горестно вздохнула Марфа:
— Защити тебя Великая Макошь, девочка. Иди, иди доченька, спасай князя.
Выйдя из кухни, девушка поймала на себе насмешливый взгляд стражника Прошки. Лениво оттолкнувшись спиной от бревенчатой стены, Прошка хлопнул товарища по плечу:
— Пойдем во двор. Князь устал, отдохнуть хочет.
Глупо хохотнув, они стали спускаться по скрипучим ступеням. Беспута, злобно сверкнув глазами, прошептала скороговорку:
Лети стрела, рази в спину,
Споткнись конь в лиху годину.
Стреножены ноги у жеребца,
Лишь подтолкни до лихого конца.
Правой ногой на порог ступая,
Глаз отведу, хромотой наделяя.
Пасть тебе ниц передо мной,
Твой будет низ, верх только мой.
Ключ, замок.
Колдунья плюнула им вслед, топнув ножкой о деревянный пол. Услыхав за спиной стук, Прошка удивленно оглянулся через плечо. Правая нога его оступилась и, хватаясь руками за воздух, стражник кубарем покатился по ступеням. Внизу раздался крик боли вперемежку с ругательствами. Товарищ бросился к нему на помощь, растерянно спрашивая:
— Как это ты так, Прошка? Голова-то хоть цела?
— Нога!!! А-а-а! Кажись, ногу поломал!
— Э, брат, плохо дело, — товарищ принялся ощупывать его ногу, — точно сломана. Вишь, как ее вывернуло?
Прошка, жалко всхлипывая, перешел на шепот:
— Это все она!
— Кто она?
— Кухарка наша новая! Сглазила, подлая!
Товарищ почесал затылок, озадаченно поглядывая на ступени.
