Ольга Болдырева - Точка просчета. Необременские музыканты (СИ)
Команду передернуло от ужаса.
Ориел, оценив перепуганные лица, презрительно фыркнула и поспешила за подругой.
— Проводить не надо? — прокричал вслед Олдер.
— Не маленькие, сами доберемся, — обернулась Ориел и лениво подняла ладонь.
Джемма на прощание замахала обеими руками. Команда нервно и натянуто заулыбалась в ответ, будто у всех матросов разом заболели зубы. Мужчины в этот момент желали лишь того, чтобы девушки быстрее исчезли из порта.
Стоило Джем и Бейн начать подъем по торговой улице, как их кто-то окликнул:
— Якорь мне в печень, да это ж ведьмы наши! Девчонки…
Капитан Стивенсон от полноты чувств обнял сразу обеих. Бейн и Джем с радостью вцепились в капитана, уткнувшись носами в пропахший солью, водорослями и табаком китель.
— Все живы? — сразу спросила Джемма.
— Рано еще говорить, — нахмурился капитан, — треть команды точно выкарабкалась. От боцмана и кока пламенный привет.
— Кстати, — не преминула заметить Джем, — его величество на палубе во-о-он того судна стоит, которое «Решительный». Думаю, работка для вас найдется.
Капитан, развернувшись на сто восемьдесят градусов, проорал:
— Ваше величество! Ну что, на патрульный кораблик заработали?
— Даже с премией! — послышалось в ответ.
* * *Даниэль спускался вниз по сырым земляным ступеням. Сверток под камзолом неудобно топорщился: юноше приходилось постоянно поправлять его, чтобы не уронить. Затхлый, холодный воздух подземелий, казалось, уже давно забился в легкие, а глаза привыкли к темноте и тонкому лучу света, с трудом выхватывающего очередной перепад хода. Сбившись на сотой ступени, Даниэль, наконец, увидел расширяющийся проход, из которого на пол туннеля падал ровный оранжевый свет.
— Сергент? — прокричал хриплый, грубый голос.
— Кого-то еще ждете?
— Ага… девок! — раздался хохот.
Даниэль поморщился, в который раз подумав про ужасное чувство юмора своих спасителей. Иногда ему хотелось, чтобы все они просто молчали.
— Принес? — донесло эхо.
— Да, — ответил Даниэль и снова поправил камзол.
— Тащи быстрее!
Еще пятьдесят ступеней — послушно подсказала юноше память.
— Я не собираюсь наворачиваться в темноте. Сам поднимись и возьми!
Вдали с чувством выругались на чужом языке, который Даниэлю до сих пор не удавалось определить. Не то, чтобы он был знатоком, но в Бермене всегда звучало достаточно наречий, чтобы услышать хоть что-то похожее. Однако сколько Сергент ни пытался узнать, на каком языке говорили его спасители — не мог.
— А ты каждый камушек под ногами считать будешь?
Даниэль тоже ругнулся сквозь зубы.
Сами бы попробовали через полгорода пройти, не вызвав подозрений у городской стражи натянутым до подбородка капюшоном. Ведь лицо показывать никак нельзя — у Даниэля слишком узнаваемая внешность, а у офицеров — приказ захватить Сергента и доставить в башню Покаяния, чтоб ей провалиться в ад вместе с главой инквизиции!
Да и заговаривать зубы мастеру гильдии, чтобы получить необходимое количество пороха — непростая задача. Особенно, когда нужно обязательно доплатить, чтобы визит странного господина начисто стерся из памяти торговца.
Связи и знания (где в подвале пекарни изготавливают порошки дурмана, а не сладкие булочки, и какое слово нужно сказать, чтобы тебе его продали, и множество других тайн Бермены) — то, чего катастрофически не хватало спасителям юноши, и чем он возвращал им долг за свою жизнь.
Навстречу Сергенту всё-таки вышли. Мужчина быстро оглядел его, словно в чем-то подозревая и бережно забрал из рук Даниэля сверток.
— В следующий раз еще потребуйте, чтобы я тела помогал перетаскивать.
— А что, спина переломится или обострение брезгливости, Сергент? — раздался еще один голос из зала.
Мужчина рядом с Даниэлем насмешливо фыркнул и быстрым шагом направился к себе в мастерскую. Юноша, наклонившись, чтобы не задеть грубые подпорки, тоже прошел в общий зал. И пораженно замер. В стенах появились несколько десятков дополнительных колец для цепей.
— Это уже выходит за все рамки! Думаете, столько похищений не останется незамеченным? Валерий, а если кто-то все-таки начнет разыскивать их?
Кяжин, быстро перекладывая из контейнера металлические запчасти и откидывая в сторону негодные или проржавевшие, бросил на Даниэля короткий взгляд.
— Этих бездомных? Не смеши, их там как грязи. Город только вздохнет свободнее. А цепи, в любом случае, лишними не будут, — ответил он Даниэлю, не отвлекаясь от своей работы: — Черт, места для детонаторов мало.
— Оставим тут. Заберем в следующую ходку, — предложил Сергент и, подойдя к Кяжину, с интересом посмотрел, как мужчина с удивительной для него аккуратностью пытается поместить в контейнер оставшиеся детали: — Вы сами говорили, что они уже не работают.
Валерий кинул детонаторы на пол и, вскочив на ноги, закричал:
— Никаких следов! Не хватит места — потащим на себе! После истории с алтарем до тебя не дошло?
— Кяжин, перестань орать! — из другой комнаты раздался спокойный голос Алымова Артема.
— Пошел ты… Такой план был! Идеальный! На Пасху бомба бы от половины столицы мокрого места не оставила. А идиоты со станции решили бы, что произошел технологический скачок и на планету еще год бы не совались, регистрируясь в другом реестре! Нет же — чертов инквизитор утащил нашу бомбу из собора и грохнул ее посреди моря. Ещё и наших поставщиков утопил, а сам выжил, тварь!
— На этот раз сработает? — уточнил Даниэль, кивнув на многочисленные ящики.
— Стопроцентные гарантии дает только морг, — усмехнулся Алымов. Он, выглянув из лаборатории, оценил устроенный Кяжиным бардак и, подобрав с земляного пола детонаторы, продолжил мысль: — Что касается цепей — на данный момент мы можем позволить себе увеличить оборот товара. Все силы Тарина брошены на очередную охоту за ведьмами… средневековый глупец! Две девки со станции создали нам замечательное прикрытие, сами о том не подозревая. Однако Эйнхеля необходимо устранить в любом случае… с таким королем мы точно не развернемся. Март и Тарин пойдут как приятное дополнение.
Валерий, немного остыв под успокаивающим и уверенным тоном Алымова, снова занялся контейнером:
— Кстати, Артем, ты расшифровал данные, которые скопировал у коляски?
— Почти.
Даниэля не интересовала информация и наблюдатели, единственное, что было важно для Сергента — обещание скорой смерти короля и инквизитора.
А сколько людей погибнет вместе с ними — не столь важно.
