Александр Сухов - Танец на раскаленных углях
– Чего же ты тогда сидела чумазая за столом, если у тебя столько средств личной гигиены?
– Не успела распаковаться и сильно проголодалась.
– Значит, можешь, если захочешь, лишний раз не принять ванну?! – Я задал девушке провокационный вопрос, а сам взял в руки чемодан с обувью, единственный из всех, размеры которого более-менее вписывались в рамки определения «нормальный чемодан», хотя, по моему мнению, он был немного великоват.
– Почему не могу? Могу, конечно! – бодрым голосом заявила девица, совершенно не ожидая никакого подвоха с моей стороны.
На глазах изумленной и ошарашенной журналистки я без всякого ключа ногтем отомкнул довольно хитроумный замок, откинул крышку и безжалостно вывалил на траву содержимое чемодана. После этой варварской операции протянул его впавшей в ступор Патриции.
– Запасной комбинезон, пару комплектов нижнего белья, носки, зубную щетку и пасту положишь сюда! Все остальное в наличии на борту «Носорога». Тебе все ясно?!
– Но, Коршун!.. – взмолилась девушка.
– Никаких «но»! Боевая машина – не будуар! Хочешь, чтобы мы до конца экспедиции спотыкались о твои чемоданы? Вернешься к папеньке, он тебе на радостях супермаркет подарит, а пока учись стойко переносить все тяготы и лишения походной жизни, иначе толковый журналист из тебя никогда не получится.
Мой аргумент насчет лишений и тягот попал в самую точку. Патриция молча сложила в чемодан вещи из предложенного мной списка, добавив от себя несколько наименований. Против флакона духов, лака для ногтей и маникюрного набора я не возражал – если они ей так необходимы, пусть берет. Напоследок девушка выудила из кучи брошенных вещей футляр со съемочной аппаратурой, повесив его на плечо, подхватила чемодан и направилась к «Носорогу». Помощи от провожатого она не попросила, а я скромно не предложил – пусть привыкает, в походе нянек нет.
Когда мы почти вплотную приблизились к темной громаде «Носорога», из тьмы ночной саванны навстречу нам выскочило что-то огромное и стремительное. Оно ловко обогнуло девушку, не обратив на нее никакого внимания, и в буквальном смысле набросилось на меня.
– Ой, собачка! – пролепетала Патриция и во второй раз за вечер приготовилась грохнуться в обморок. Однако, на мое счастье, этого не случилось.
– Ну хватит, Злыдя!.. Хватит лобзаться! – благим матом завопил я в безуспешной попытке спрятать лицо от слюнявого языка моего друга.
Наконец щенячий восторг псины немного поутих. Он успокоился и соизволил обратить внимание на мою спутницу.
– Знакомьтесь. Это Злыдень – наш следопыт, очень веселый и ласковый пес. – Затем я указал рукой на журналистку: – А это Патриция Виржиния Доннован-Зальцберг – отважная авантюристка, покорительница бескрайних просторов Огненного континента, к тому же искательница приключений на свою и чужую шею (хотел сказать задницу, но почему-то язык не повернулся – вот оно, благотворное влияние женского общества). Прошу любить и жаловать!
Лохматый осторожно подошел к девушке, обнюхал, завилял хвостом и (глазам не верю!) лизнул ее ручку.
Еще ни разу ни одна из моих пассий не удостаивалась такой чести с первых минут, нет, секунд знакомства. Даже незабвенная Эллина получила благодарный чмок лишь после того, как лохматому прохиндею перепала от нее взятка в виде приличных размеров шмата свежей телячьей вырезки.
– Хороший песик! Красивый! – засюсюкала девчонка, отважно положила ладонь на гордую собачью голову и принялась ее поглаживать, приговаривая приторным до тошноты голоском: – Злыдя, Злыдюшка. Хороший мальчик…
Нахмурив брови, потихоньку, чтобы не заметила Патриция, я погрозил кулаком предателю. Однако ренегат ничуть не испугался, а продолжал тереться о бочок коварной искусительницы, посягнувшей на самое святое – мужскую дружбу.
В конце концов, он докатился до того, что схватил зубами ручку чемодана и, вихляя задом (тьфу, стыдно об этом рассказывать!), потащил его к дверце «Носорога».
Зеленоглазая язва победно посмотрела на меня и не упустила возможности ехидно уколоть:
– Тебе, Коршун, не помешало бы поучиться кое у кого вежливости и обходительности.
Черт побери! Я уже начал сожалеть о своем опрометчивом предложении взять девушку с собой, лучше бы она сейчас мчалась на двухколесном драндулете в направлении Азура, Басмы, Руузы или какого другого города. Недаром говорят бывалые моряки: «Женщина на корабле – к несчастью».
Еще больший сюрприз ожидал меня внутри боевой машины. Наш маг, волосы которого (как я раньше считал) от рождения не знали расчески, каким-то чудесным образом ухитрился укротить свои непокорные вихры (думаю, не обошлось без магии).
Всего через минуту-две наш штатный чародей суетился вокруг гостьи наперегонки с неверной псиной, вовсю стараясь предугадать любой каприз новоявленной пассажирки.
Патриция распаковывала свои вещички и складывала их на одно из сидений в десантном отсеке, умудряясь одновременно о чем-то беседовать с Фариком и весьма фамильярно трепать Злыдня за холку.
Из рубки управления были слышны приглушенные голоса гномов.
О чем они беседовали, я не стал прислушиваться. Глянул на циферблат своих наручных часов – половина десятого. До вахты еще два с половиной часа. Не теряя времени, обогнул не обратившую на меня никакого внимания троицу, проследовал в глубь десантного отделения и упал на один из надувных матрасов.
Минут пять до моих ушей доносилось щебетание девчонки. Глупые вопросы сыпались, как из пулемета:
– Фарик, а в монастыре женщины были?.. А чем же вы там питались?.. А не скучно там было без женского внимания?.. А для чего геологической экспедиции понадобился маг?.. – и еще куча всякой подобной ерунды.
Пришлось сделать замечание, чтобы убавили звук. Молодые люди перешли на шепот, что, в общем-то, раздражало еще больше, чем их болтовня в полный голос. Наконец, сам не заметив, как, я заснул сном праведника, и этот сон не смогли нарушить ни грохот запускаемого двигателя, ни последующая тряска мчащегося по офирскому бездорожью военного вездехода.
ГЛАВА 17
С точки зрения комплекса наук о Земле, объединенных единым понятием – география, существование пустыни Зан – явление необъяснимое. Сколько было на эту тему написано объемных научных трудов, сколько защищено диссертаций, сколько проведено жарких диспутов учеными мужами, сколько за время этих споров разбито очков и горячих голов – невозможно сосчитать.
По законам природной симметрии, никакой пустыни здесь вроде бы не должно быть, поскольку в тех же самых широтах Южного полушария Офирского континента раскинулись непролазные топи, постоянно орошаемые обильными осадками. Однако циклоны южного тропика беспрепятственно несут влагу Закатного океана через весь материк, а соответствующие атмосферные образования в Северном полушарии, которые вроде бы должны превратить пустыню Зан в точно такое же непроходимое болото, рассасываются в океане еще до подхода к берегам жаркого Офира.
