Камли Брайт - Рождение Зверя
У С'каро были точно такие же интонации, даже шутки (можно подумать, будто они, любящие отец и сын, прожили вместе лет двадцать), и, зная себя, Ральф прекрасно понимал, как волновался сейчас Великий Магистр: его ирония говорила красноречивее всяких слов. Вот только ее сейчас и не хватало…
— Отец, а что ты имел в виду, когда говорил о Нечистом в плоти и крови? — перевел разговор на другую тему Ральф.
Факел в руках главы Серебряного Круга заметно дрогнул — эффект, производимый этим словом, определенно, был слишком силен.
— Начинал все это один человек, затем к нему присоединились еще трое — двое мужчин и женщина. Все четверо обладали совершенно уникальными телепатическими способностями, однако полученное таким образом коллективное сознание превосходило в несколько раз все, что может себе вообразить человеческий разум. — С'каро свернул вправо. — Постепенно они фактически прибрали к рукам весь мир, и никто ничего не заметил. Согласись, трудно заметить появление Нечистого, если люди, благодаря усилиям «Sunrise», и так уже не одно столетие верили в его существование?
Ральф промолчал — вопрос, конечно, был явно риторическим — и вздрогнул от неожиданности: сорвавшаяся откуда-то сверху капля воды метко щелкнула его по носу.
— Что же касалось благодетелей, создавших и поддерживавших миф о его существовании, — я имею в виду нас с тобой и наших предшественников, — то он, по-видимому, неплохо знал всю эту кухню и умело скрывался.
— Думаешь, он когда-то тоже был в «Sunrise»? — Ральф уже не знал, чему больше удивляться: тому ли, что он узнал от С'каро, или тому, что Великий Магистр вдруг снова посчитал себя причастным к «Sunrise».
— Или у него там имелся осведомитель. — Факел, который нес С'каро, больше не дрожал. — Так вот, для окончательной победы над человечеством нашему гению не хватало самой малости — еще одного человека. Выбирался он крайне тщательно, не один год. Торопиться не стоило: сам Нечистый и один из его сторонников являлись хайлендерами — долгожителями.
— Как ты? — перебил Ральф.
Карлос кивнул.
— …а клонирование, освоенное в его лабораториях, — продолжал он, — позволяло до бесконечности продлевать жизнь еще двум его партнерам по Теону, как они себя называли.
— По Теону? Я не ослышался?
— Именно так — ни больше ни меньше как собрание богов, — усмехнулся С'каро. — Так вот, кандидат должен был обладать не только исключительной телепатической силой, но также умением объединять ее с другими и помещать свой разум в мозг других существ, а кроме того, не стесняться хладнокровно убивать…
Ральфа передернуло от выражения, которое появилось в этот момент на лице собеседника.
— Когда в поле зрение Теона попадал подходящий человек, за ним наблюдали в течение нескольких лет, иногда устраивали испытания. Если он, например, являлся яростным борцом с Нечистым — это никого не смущало: помимо прочего, ценилось умение сопротивляться и ненавидеть.
— Ты так это говоришь, точно тебя самого пробовали на эту роль, — снова перебил разведчик.
— Я ему чем-то не подошел. Ну, а за то, что пытался сообщить в «Sunrise», он меня уничтожил. Не физически, конечно, — как личность. Заставил поверить, будто я жажду ему служить.
— Если все действительно так, ты не можешь этого знать, — осторожно заметил Ральф. — Я имею в виду сказанное тобой только что.
— А я и не знал, — усмехнулся Великий Магистр.
Он остановился и, повернувшись к Ральфу, прислонился спиной к неровной каменной стене. — Об этом я узнал благодаря тебе.
— Разве?
— Да. После того, как ты описал увиденное в моем сознании, догадаться обо всем остальном было не так уж трудно.
— Но ты говорил, ты что-то чувствовал.
— Чувствовал, — согласился С'каро. — Но слишком смутно. Ладно, какой смысл сожалеть о прошлогоднем снеге, — добавил он, немного помолчав. — Ты, кажется, хотел заглянуть в подвалы Серебряного Круга. Откуда начнем?
— Все равно.
— Тогда, пожалуй, отсюда. Кстати, — и С'каро, уже собиравшийся открыть вход, лукаво улыбнулся. — Будь на твоем месте кто-нибудь другой, он бы попал сюда гораздо раньше.
Ральф не ответил — это казалось слишком очевидным. К тому же, он все свое внимание сосредоточил на том, чтобы проследить, каким образом будет приведен в действие механизм, и… проглядел — приемами иллюзионизма, преподаваемыми в школе разведчиков «Sunrise», более опытный коллега владел виртуозно.
— Михаэль, очень быстро. — С'каро буквально втолкнул Ральфа в открывшийся проход.
В крошечной вонючей камере было абсолютно темно — внесенный факел заставил ее одинокого узника вздрогнуть, и это, явно рефлекторное, движение оказалось единственным, которое последовало в ответ на появление нежданных гостей.
«Слава Богу, кажется, он не ослеп…» — промелькнуло в голове Ральфа.
Он шагнул к сидевшему в углу человеку (из-за страшной худобы узник походил, скорее, на подростка, однако борода подсказывала, что это был взрослый мужчина) и присел напротив него на корточки — тот не шелохнулся.
— Эй!
Никакой реакции не последовало. Ровным счетом никакой. Ральф осторожно дотронулся до его плеча — то же самое.
— Что с ним?
Великий Магистр стоял в своей любимой позе: скрестив руки, при этом положив правую на левое плечо.
— А ты загляни в его сознание.
— Чтобы меня засекли твои… э-э… — Ральф никак не находил подходящего слова для обозначения служителей Круга.
— Здесь установлена ментальная защита, — пояснил С'каро и сразу почувствовал словно ожог от того, что увидел в глазах сына. — Да-да. Чтобы никто не мешал экспериментам! — подтвердил Карлос, но его голос, не выдержав эмоционального напряжения, неожиданно сорвался и перешел почти на визг.
Ральф медленно поднялся.
— Не надо, — попросил он.
— Ты же считаешь меня чудовищем!
— Нет.
— Да ну! — С'каро еще пытался шутить.
— Нет, — повторил Ральф, — Скорее, чудовищным орудием. И еще — своим отцом, — с этими словами он убрал ментальный барьер.
Карлос вздрогнул, точно от неожиданного удара, и сразу отвернулся.
— Да, я орудие, — тихо подтвердил он. — Я — орудие, а ты — единственный, кто умеет мной управлять.
Ральф видел, как рука Великого Магистра нащупала что-то на груди, и едва уловимый запах розового масла, который постоянно чувствовался в присутствии С'каро, заметно усилился.
— Тебе неприятно?
Так и есть: глаза Карлоса, когда он повернулся, подозрительно блестели.
— Почему же… — Ральф рассеянно пожал плечами.
