Камли Брайт - Рождение Зверя
— Не знаю.
— А тебе не почудилось?
— Не знаю, — вынужден был снова повторить Ральф.
Карлос беззвучно выругался.
— Хорошо, но о чем-то ведь ты подумал?
— Подумал, что оно существует, — виновато пояснил Ральф. Он действительно словно ощущал какую-то вину. — Хочешь, я попробую еще раз?
— Нет! — со странной поспешностью возразил Карлос. — Нет, — добавил он уже спокойнее. — Может быть слишком опасно.
«Для кого?» — подумал про себя Ральф, однако спросил совсем другое:
— А разве сам ты ничего не чувствуешь?
— Если бы я ничего не заметил, ты бы сейчас здесь не сидел… Беда в том, что все эти замеченные тобой изменения, видимо, происходили очень постепенно… Есть, правда, одна идея, но… — Карлос говорил непривычно медленно, растягивая слова: то ли размышлял, то ли был слишком расстроен.
Оказалось второе.
— Они меня использовали, — очень тихо, но с такой силой, что Ральф едва не отшатнулся, проговорил Великий Магистр. — Слушай меня, Михаэль, — все-таки обуздав свои эмоции, довольно спокойно продолжал он. — Ты вернешься. Вернешься живым и невредимым. Ты должен… должен знать сам, и пусть знают в «Sunrise»… — Карлос говорил с расстановкой: несомненно, спокойствие давалось ему непросто. — Пусть эти идиоты знают, что они доигрались: тысячу лет на Земле существовал Нечистый — не выдуманный. И не эти жалкие ошметки, — он повел рукой вокруг себя. — Настоящий — плоть от плоти теоретиков «Sunrise». Всемогущий! — Указательный палец главы Серебряного Круга взметнулся вверх. — Ему не хватило совсем немного, совсем чуть-чуть, чтобы прибрать к рукам уже все окончательно.
— Но…
— Не перебивай! — Эмоции Великого Магистра снова на мгновение выплеснулись наружу, и снова неимоверным усилием воли он загнал их обратно. — Тысячу лет он играл с «Sunrise», наводя на ложный след, подбрасывая всякую шваль — и за все это время никто ничего не заподозрил…
С'каро остановился, чтобы отдышаться, и на этот раз Ральф не посмел вставить даже слова.
— Несчастная планета еще не успела зализать раны от последствий глупости наших предшественников, как появились новые «мудрецы» и придумали «Sunrise»… Молчи! Монстр, созданный этим чудовищем, — Карлос рванул одежду, обнажая татуировку на плече, — был ничем не лучше.
— Был? — осторожно переспросил Ральф.
— На ваше счастье: а не то он вот-вот бы добрался и до вас. — Карлос поплотнее запахнулся в плащ.
— На наше общее счастье, старушка Земля уже привыкла, что время от времени один из ее непутевых детей начинает мнить себя самим Господом Богом и пытается в одиночку решать за все человечество. Тогда на свет рождаются эдакие бессребреники, готовые, наоборот, пожертвовать собой ради этого же самого человечества.
— Иеро? — сразу догадался Ральф — все вдруг встало на свои места.
Карлос сощурил глаза: можно было не продолжать.
— Мне очень жаль, — вдруг с какой-то особенной горечью произнес он.
— Чего?
— Нам пора прощаться. — С'каро поднялся. — Уйдешь той же дорогой, что и пришел сюда. И поторопись: через полчаса находиться поблизости от Дома будет опасно… — Улыбка у Великого Магистра была нехорошая. — Что смотришь?
— Ты этого не сделаешь.
— Да? — усмехнулся Карлос, и его рука, уже готовая открыть потайной ход, выжидательно легла на спинку кресла. — Ты разве не понял? Я всего лишь собираюсь тебе помочь.
— Нет, это ты не понял, отец, — перебил Ральф. Он сознательно снова назвал Карлоса отцом и не ошибся: подобное обращение действовало на главу Серебряного Круга магически.
— Чего ты хочешь?
— Кроме членов Круга, здесь находятся еще десятки безвинных людей.
— Ах, эти…
Карлос задумался. Михаэль, конечно, знал, о чем говорил: сведения об опытах, проводимых в лабораториях Серебряного Круга, он мог почерпнуть хотя бы из памяти Тэна («Черт, сколько проблем из-за этого мальчишки!»). Правда, знать и видеть собственными глазами — далеко не одно и то же; да и Тэну была известна лишь самая малость. Поэтому, когда Михаэль увидит… — Карлоса словно окатило холодной водой… — все будет кончено. С другой стороны, не допустить, проигнорировать, помешать было невозможно. Это походило на сумасшествие, но жизнь для бывшего санрайзовца после того, как он узнал, что восстановить его память уже невозможно, сконцентрировалась в одном-динственном желании: не потерять сына еще раз — попытаться оставить по себе в его памяти хоть что-то хорошее. Что ж, видно, не судьба…
— Ладно. — Карлос поднялся.
«Пусть все идет, как идет…» — с тоской подумал он, открывая незаметную простым глазом дверь в стене.
— Подай мне факел, — голос Великого Магистра прозвучал, как всегда, ровно и спокойно. — Иди за мной…
Они прошли несколько ярдов по уже знакомому Ральфу коридору и свернули направо. Разведчик машинально подумал, что вход, через который он попал в Дом Серебряного Круга, находился как раз в противоположной стороне, однако не успел он мысленно представить себе весь этот путь, как шедший впереди Карлос свернул еще раз и, не раздумывая, выбрал один из трех открывшихся проходов, после чего коридор резко пошел вниз. У Ральфа закружилась голова — он ненавидел лабиринты, — этим же, судя по тем фрагментам, что выхватывал из темноты свет одинокого факела, вряд ли пользовался кто-нибудь еще, кроме самого Великого Магистра.
Однако С'каро (про себя Ральф по-прежнему мог называл его пока только так) двигался настолько уверенно и спокойно, что промелькнувшее в сознании разведчика ощущение опасности тут же исчезло. К тому же из головы никак не шел недавний разговор.
— Здесь можно говорить? — наконец не выдержал Ральф.
— Сколько угодно, — не поворачиваясь, ответил С'каро. — Хоть кричи — никто не услышит. И не узнает. Раньше об этих коридорах, правда, знали еще несколько человек, но теперь их можно больше не опасаться.
— И что же с ними случилось?
— Михаэль, — на этот раз С'каро прямо на ходу повернулся и даже укоризненно покачал головой. — Неужели ты подумал, будто я из-за такой малости способен убить своих лучших людей?
— Нет, зачем же, — возразил Ральф. — Я всего лишь порадовался за них: в их памяти, наверняка, сразу появилось столько свободного места для гораздо более полезной информации. С твоей точки зрения, конечно.
— Молодец, — похвалил С'каро. — Ты все правильно понял. Правда, что-то мне подсказывает: твоя точка зрения несколько отличается от моей.
«Да уж, — подумал разведчик. — Зато в остальном…»
У С'каро были точно такие же интонации, даже шутки (можно подумать, будто они, любящие отец и сын, прожили вместе лет двадцать), и, зная себя, Ральф прекрасно понимал, как волновался сейчас Великий Магистр: его ирония говорила красноречивее всяких слов. Вот только ее сейчас и не хватало…
