Виктория Дьякова - Кельтская волчица
Поджав красивые красные губы, Жюльетта переводила золотистые глаза с одной фигуры на другую, во ничего не отражалось на ее бледном лице, снова превратившемся в бестрепетную маску.
— Так, значит, представление окончено? — осведомилась она и плавно приблизившись к Командору, произнесла тихим, предназначенным только для его ушей голосом:
— Я признаюсь, я исполнена изумления, братец. Ты все-таки силен. И теперь я вовсе не удивляюсь, что за все время, прошедшее с нашего детства, ты нажил себе огромное количество врагов, притом весьма влиятельных.
— Один из них, конечно, председатель адского Парламента со всей хвостатой сворой? — язвительно осведомился у нее Сан-Мазарин, — недурных, однако, он воспитал ораторов! — Но не обращая внимания на явный подвох в его высказывании, Жюльетта возвестила своим обольстительным голосом сирены:
— Что ж, если меня просят уйти, то я уйду. На время. Но весьма недолгое, смею заверить всех.
— А мадам де Бодрикур, она поет или в драматическом искусстве выступает? — спросил у Лизы шепотом Петя Сверчков, с восхищением следя взглядом за француженкой. От неожиданности Лиза не нашлась, что ответить. Однако шепот Сверчкова долетел и до Командора.
— Мадам де Бодрикур особенна сильна в трагедии, — объяснил он, скрывая улыбку, — в классической и по библейским мотивам.
— Восстание ангелов?! Битва Архангела Михаила?! — воскликнул стажер. — Неужели?!
— Еще как, — все также едва заметно улыбаясь, продолжал Командор Сан-Мазарин. — Восстание ангелов и в особенности их падение, это, просто конек мадам де Бодрикур. Накал страстей, богоборческие речи, прекрасное знание первоисточников, великолепные позы, приближающиеся к оригиналу — в таких ролях мадам не знает себе равных.
— О, Вы похоже, льстите мне, месье, — заслышав слова Командора, Жюльетта изогнула и слегка приподняла черные атласные брови, всем видом изображая удивление на ангельском лице. Потом одарив Петю Сверчкова загадочной, манящей улыбкой, обнажившей ее прекрасные белоснежные зубы, она подхватила ворох юбок, подбитых алым шелком, и удалилась, величественно неся себя и ступая королевской поступью.
Длинный черный плащ скользнул за ней, но на самом пороге комнаты застыл, концы его приподнялись и скрутились в клубок черного змеиного тела, блиставшего чешуей. Послышалось резкое шипение — матушка Сергия вздрогнула и прижалась спиной к стене. Конец образовавшегося тела приподнялся, раздулся капюшоном и несколько мгновений покачивался. В нем уже явственно начали просматриваться разверстые челюсти с клыками, но Командор вытянул руку и сняв с руки перстень с желтым трехгранным алмазом, направил мерцающий свет камня на извивающееся чудовище. Змеиное тело сразу же обратилось в то, чем и было изначально, в кусок драгоценного материала и с тихим шелестом исчезло за дверью. Матушка Сергия с трудом перевела дух.
Казалось, только Петя Сверчков, ослепленный Жюльеттой, вовсе не заметил опасности. Он походил на загипнотизированную птицу, которая при приближении ядовитой кобры не пытается улететь, а тихонько и смиренно сидит на ветке и поджидает своей участи.
— Какая красавица, — тихо проговорил стажер, все еще не отрывая взгляда от того места, где только что стояла Жюльетта, — я бы с удовольствием поприсутствовал на ее спектакле…
— Ну, кое-что из трюков мадам Вы только что видели, Свечков, — довольно резко и громко проговорил Командор и звук его голоса вернул отрешенного Петю к реальности: — да и впредь, я полагаю, такая возможность представится Вам неоднократно, коли уж Вы прибыли к нам на стажировку. Скажу Вам прямо, мы работаем с мадам де Бодрикур в тесном контакте.
— Неужели она тоже служит сотрудницей Стражи? — спросил Петя с искренним изумлением на веснушистом лице, — по совместительству с театром?
— Нет, — возразил ему Командор, — но мадам де Бодрикур принадлежит к тому типу весьма экзотических явлений, если можно так выразиться, без которых Стража не смогла бы существовать. В ней просто отпала бы всяческая надобность.
— Так значит… — улыбка медленно сползла с губ стажера, когда до него дошел смысл сказанного Командором, и было заметно, что молодой человек испугался. Наверное, он не ожидал столь скоро столкнуться с противником, да еще настолько очаровательным внешне. Однако не давая ему времени на размышление и тем более не вступая в объяснения, Мазарин потребовал:
— Давайте же Ваше предписание, сударь. Что Вы медлите?
— Да, да, сейчас, мессир, — озадаченный Петя поспешно открыл кофр и начал копаться в нем, выискивая бумагу из Петербурга. Тем временем Лиза подбежала к матушке Сергии.
— Какая Вы красивая, — прошептала она с восхищением, — я никогда прежде не видела Вас такой…
— Просто я давно уже не носила таких нарядов, — ответила та немного грустно и тут же спросила: — А как ты догадалась, что Командор Сан-Мазарин находится именно здесь, в монастыре, ведь я никогда не говорила тебе об этом.
— А Петр Петрович сказал мне, — горячо зашептала ей Лиза, — что ему в Петербурге указали, будто чтобы найти Командора Сан-Мазарина, ему следует проехать нашу усадьбу, а после направиться к заброшенному монастырю. Петр Петрович же только добрался до нашей усадьбы, как уж и темнеть стало. Вот он и заехал спросить, где же ему искать тот монастырь. Я же сразу сообразила, что это здесь. Никакого другого разрушенного монастыря во всей округе я не знаю. А, что я неправильно сделала? — в голосе Лизы послышались виноватые нотки.
— Да нет, — успокоила ее Сергия, погладив по руке, — можно сказать, что своим появлением вы с Петром Петровичем просто спасли нас от Жюльетты. На этот раз она уж слишком разошлась. Вы же позволили нам взять паузу и выиграть время.
— А знаете, матушка Сергия, — теперь уже радостно заговорила Лиза: — месье Поль выразил желание еще некоторое время пожить в нашей усадьбе. Я так боялась, что из-за Жюльетты он уедет и больше никогда уже не навестит нас. Но он сам спросил меня, мол, не будет ли возражать мадемуазель, то есть я, если он задержится на несколько дней, мол, здоровье матушки княгини требует постоянной врачебной опеки…
— А что же княгиня Елена Михайловна? — поинтересовалась Сергия. — Ей все еще не сделалось лучше?
— Сделалось, сделалось, — быстро отвечала Лиза, — как только Жюльетта исчезла из усадьбы, матушка сразу почувствовала облегчение. Она даже вставала с постели и проверяла, что делается на поварне…
— Но все-таки я понимаю так, что мне нужно как можно скорее возвращаться к Прозоровским, — проговорил матушка Сергия, и слова ее на этот раз предназначались Командору Сан-Мазарину, — мы не можем быть уверены, что Жюльетта больше не появится там. И раз месье Поль выразил желание остаться, то я ощущаю беспокойство за него, и за княгиню Елену Михайловну — тоже.
