Джонатан Страуд - Тайный огонь
Оттуда, где он лежал, ему открывался вид на три четверти ложбины. Ближе всего к нему находился тонкий, как тростинка, молодой человек с песочными волосами. Он стоял спиной к Стивену, плечи у него были согнуты, голова, от которой исходило ощущение яростной сосредоточенности, наклонена к земле. Стивену не нужно было видеть его глаза — и без того было ясно, что молодой человек использует зрение, глядя куда-то в глубь земли.
Прошла секунда. Вибрация от зрения распространялась по кругу. Другие участники напряженно смотрели и молча ждали. В центре, рядом со стулом, застыл, точно каменная статуя, Майкл.
И вот по ложбине распространилась новая вибрация, отличная от прежней. Ее источником был Джеффри Пилат, хозяин магазинчика из Фордрейса. Его руки были сложены вместе, как во время молитвы, но кончики пальцев смотрели вниз и вперед, в центр круга. Стивен увидел, как кончики пальцев постепенно опустились вниз. И внезапно из них, всколыхнув воздух, безмолвно вырвалось темно-оранжевое пламя. Несколько мелких огненных языков жадно рванулись к двум фигурам в центре, однако побледневший Пилат, глядя в небо, старательно контролировал пламя. И оно осталось гореть, равномерно колеблясь между его пальцами и испуская свою пронзительную ноту, которая отражалась эхом от скал и склонов, непрерывно усиливаясь. Стивен потер уши — они начали болеть, как будто он погружался в бездонный омут.
Немного подальше, втиснувшись между двух стоячих валунов, лежал на животе Том, прижавший к себе копье. Наконечник его был так близко, что одна из заржавленных завитушек касалась щеки Тома. Он чувствовал острый запах металла и краем глаза видел размытое рыжевато-черное жало. Но смотрел он на Сару, которая сидела в пятидесяти ярдах от него на дне ложбины. Сердце у него болезненно колотилось, рот был забит вязкой слюной.
«Боже, помоги мне! — думал он. — Скажи, что я должен делать!»
Он слегка повернул голову. Старое железо вдавилось ему в щеку, оставив на ней бурую отметину.
Теперь по ложбине раскатилась нота третьего дара. Ванесса Соукрофт, стоявшая напротив Пилата, чьи руки были объяты пламенем, застыла на месте. Ее сломанная рука была прижата к груди, а вторая — вытянута по шву. Ванесса медленно оторвалась от земли. Сперва она всплывала легко и плавно, но потом вдруг застопорилась и задергалась. Стивен заметил у нее на лице болезненную гримасу и почувствовал, как ее мысль рассекла нарастающую музыку круга.
«Джордж, быстрее! — сказала она. — Тяжело очень…»
Ответ последовал немедленно. Четвертый дар, внутреннее око, накрыл собою их всех, заглянул в их сомнения и страхи, пронесся над их мучительными усилиями, вселив в них уверенность. Мистер Кливер высвободил свою энергию. Она затопила ложбину до краев, ободрив и успокоив троих остальных, заставив их собрать все силы для последнего рывка.
Холодное железо обожгло Тому щеку, и в этот миг взгляд мистера Кливера промелькнул над ним, не задев его, и исчез.
Стивен был застигнут врасплох. Он не успел установить защиту, да и не помогла бы ему защита. Он пригнулся, инстинктивно и напрасно, но безжалостный взгляд мистера Кливера настиг его. Вокруг все металось и ярилось; мальчик вскрикнул от ужаса и отчаяния — а потом ярость стремительно промчалась мимо, и Стивен, к своему великому удивлению, остался лежать среди валунов, живой и невредимый.
Том мгновенно очутился рядом с ним. Копье он прихватил с собой.
— Стивен, что случилось?!
— Это Кливер… он вторгся в мое сознание… Да нет, со мной все в порядке. Он почему-то отступил. Он тебя не видел?
— Нет. Но если он заметил тебя, нам лучше уйти отсюда.
— Смысла нет. Им теперь не до нас. Разве не чувствуешь? Оно повсюду, вокруг нас. Это похоже на песню…
— Я ничего не слышу.
— Да нет, это не настоящая песня — просто все силы пущены в ход одновременно… Я что-то плохо соображаю. Становится все хуже и хуже… О господи, слишком громко!..
И Стивен, к ужасу Тома, рухнул наземь, сжимая голову руками. Из лощины внезапно донесся какой-то непонятный звук. Том нехотя обернулся в ту сторону.
Первый этап был окончен. Постепенное нарастание, дар за даром, сила за силой, пока наконец небо и земля не зазвенели от клубящейся мощи, было завершено, и Майкл понял, что настал его черед. Он бесстрастно наблюдал за происходящим, а тоненький голосок все зудел у него в голове, готовя к предстоящей задаче.
«Твой дар — могущественнейший из всех, — прорывалось в его мысли, — он под стать лишь моему. Как ты думаешь, для чего я говорю шепотом? Да для того, чтобы Джордж Кливер нас не услышал. Он слишком занят тем, чтобы сосредоточиться и выпустить нас на волю. Не надо его беспокоить. Славный Джордж. Умница Джордж. Восхищаюсь его проницательностью. Но его сила — пыль и прах в сравнении с нашей, твоей и моей. Ох, Майкл, как долго я ждал подобного тебе! Мой путь растянулся в ниточку на колесе этих проклятых лет и зим. Кожа да кости, от меня остались лишь кожа да кости. Тише, тише — чувствуешь? Женщина борется, Джордж вступает в хор… Держи меня за руку, держи крепче! Не думай ни о чем, очисти свой разум. Нам с тобой нужно разверзнуть землю, Майкл. Очисти свой разум. Мы получим все и передадим это ему…»
«Вот теперь! — ворвалась в его разум мысль мистера Кливера. — Мы, все вместе! Направим все силы к центру, и не останавливайтесь, пока я не скажу, или отправитесь в ад! Проклятая Ванесса, — это он уже себе, — если она все погубит своей треклятой слабостью…»
Сара увидела, как из пальцев мистера Пилата яростно и радостно вырвалось пламя. Оно пронеслось через круг прямо у нее над головой, разбрасывая в стороны тонкие огненные нити. Пламя хлынуло в центр круга и мгновенно поглотило ее брата. Девушка закрыла лицо руками.
Огонь был лишь одной из четырех сил, что ударили в Майкла в тот миг. Все четыре вошли в него, и он ощутил себя пустотой, сосудом, который наполнился. Пламя металось вокруг него, мир пылал и корчился, но ледяная рука, за которую он держался, защищала его. Вокруг бушевал огненный ад, а Майкл дрожал от холода.
Сосуд переполнился и лопнул. Взгляд, разум, душа Майкла — все было устремлено в глубь земли. Все четыре силы ринулись вниз, раздирая земную твердь. Из фигуры рядом с ним нежданно-негаданно вырвалась немыслимая мощь, которая присоединилась к мощи остальных. Майклу она показалась безграничной.
И земля разверзлась.
На ферме Хардрейкер с самой высокой трубы рухнул первый камень. По всей длине просевших крыш задребезжали, застучали друг о друга черепицы и куски шифера, и этот перестук эхом раскатился по дворам. Со старых дверей слетели засовы и задвижки, и двери распахнулись сами собой с внезапной силой. Жители Фордрейса, которые толпились в центральном дворе, чувствуя себя в безопасности рядом со своими машинами, перепугались и сдвинулись теснее.
