Фаворит (СИ) - Цыбульский Станислав
Они переглянулись с понимающими усмешками и, выставив ножи, начали неторопливо приближаться к тому месту, где ожидали меня найти. Когда они оказались спиной ко мне, я осторожно вытащил из карманов комбинезона части пистолета и начал сборку. Через несколько секунд с тихим щелчком на место встала обойма. Я боялся, что привлеку себе внимание, но убийцы уже добрались до моего предполагаемого укрытия и теперь с удивлением разглядывали брошенную там одежду.
— Неужто испарился? Или не его это? — спросил один. Второй зло отмахнулся:
— Так сырая одежда-то! Недавно лежит!
— И портки? — убийца глупо загыгыкал.
Отправив в ствол железную болванку, я направил оружие на одного из убийц и пустил ток на обмотку. Щелкнуло, когда снаряд в доли секунды преодолел звуковой барьер, из груди убитого на стену брызнула кровь. Он опустится на колени, начал заваливаться набок, второй замер, еще не осознав происходящего. Наконец, в глазах появился ужас, он начал поворачиваться ко мне, рот открылся, готовясь из дать крик. Я выпустил следующую болванку, тупой кусок металла ударил ему в горло, запрокинув голову и перебив позвоночник. В стене позади них остались два отверстия, оставленные прошедшими навылет болванками. Он еще падал, когда я бросился к двери, через которую они проникли в барак.
За ним никого не оказалось, двойная цепочка следов была едва видна в свете, едва проникающем через грязные окна. Прежде, чем идти дальше, я проверил батареи. Пистолет питался от дополнительных, и в первые два выстрела я вложил слишком много энергии, так что заряда оставалось еще на пять-шесть. Маскировка же держалась отлично. Спрятав руку с остающимся видимым пистолетом в карман, двинулся под стеной туда, куда вели следы. Слабые зеленые тени виднелись сквозь тени, и впереди были три из них. Можно было достать их прямо отсюда, соблазн был велик, но действовать нужно было осмотрительно.
Дойдя до противоположной стороны барака, я оказался у пустого дверного проема и выглянул… едва не столкнувшись лицом к лицу с стремительно шагающим человеком в легкой броне. Отшатнувшись, я с трудом удержался на ногах. Воин двигался очень быстро и так же беззвучно, что позволило ему остаться не замеченным, мне едва удалось выхватить оружие и прицелиться в незащищенный затылок, щелкнуло, и тело тяжело обрушилось на пол. Минус трое, и еще восемь теней виднеются сквозь тонкие досчатые стены. Нужно беречь снаряды и постараться выяснить, кто из них главный и что им тут нужно.
Выглянув из-за дверного проема, на этот раз со всеми предосторожностями, я двинулся туда, где маячили зеленые тени.
Глава 33
Почти слившись со стеной в монолит, я шаг за шагом подбирался к троим, что маячили за тонкой преградой из досок. Оказавшись достаточно близко, чтобы разобрать голоса, обратился в слух. Та тень, что казалась чуть меньше остальных, просипела громким шепотом:
— Да чего рассусоливать! Обойдем вкруг и перебьем!
— Заткни пасть, — ответил ему второй беззлобно, скорее таким тоном, словно уже устал повторять одно и то же. — Сказано тебе, что брать нужно живым! Мне это тоже не по душе, но платят за такого больше.
Голос показался мне смутно знакомым, я даже собрался выглянуть, но тут заговорил третий, словно загудел огромный, с медведя, шмель:
— Двоих живыми был уговор. Мозгляка ученого и этого, второго, благородного. Ежели кто убьет из вас, разницу в цене из ваших задниц вытрясу!
Самая маленькая тень начала что-то бормотать, оправдываясь, второй человек зашипел злобно, объясняя, кто тут кому может указывать, но бас зазвучал снова, человек будто не обратил внимания на угрозы:
— Пойду посмотрю, куда там Славко делся, и эти, что первыми послал. А вам — посмотреть, как на той стороне. Мухой!
Первым рефлекторным желанием было броситься в укрытие, такое впечатление произвел спокойный, но от того еще больше пугающий бас. С трудом удержался, напомнив себе, что меня не видно и про оружие. Застыл, прижавшись к стене и глядя, как расходятся тени и одна, самая крупная, приближается к приоткрытым воротам сарая. Оглянувшись, я внезапно сообразил, что тело убитого последним лежит на виду, и не заметить его просто невозможно. Черт! Если здоровяк увидит его и поднимет крик…
Тот появился в проеме, почти полностью перегородив падающий из него слабый серый свет. Он замер, вглядываясь в полумрак, что-то действительно заметив, но после света, пусть и жидкого, на то, чтобы приспособиться, ему нужно было время. Я же не двигался, не рискуя вытянуть из кармана руку с пистолетом, чтобы не привлечь внимания. Пусть зайдет, пусть окажется дальше от входа, чтобы ни одним звуком не выдать своего присутствия… Здоровяк же неожиданно повел носом, жумно втянул воздух и осклабился, показывая ровные крупные зубы:
— Прячешься, трус? Славко… хороший был боец, как ты его? Ну, ничего, я тебе ноги-руки выдеру, будем квиты!
Он вдвинулся в пустой барак полностью, и места в нем, кажется, стало в половину меньше. Огромные толстые руки, кулаки — в мою голову, широкий, как дверь, торс туго обтягивает простая кожаная броня с металлическими бляшками, руки открыты, только на запястьях толстые наручи. Мужик повел огромной, почти медвежьей головой, снова шумно втянул воздух. Глаза под густыми бровями мрачно горят, борода короткая и клочковатая, похожа на медвежью шерсть. Он был так похож на настоящего медведя, что в моей памяти ожили забытые было картины моей схватки с этим животным. Пальцы предательски задрожали. Едва дождавшись, пока мужик отвернет свою страшную рожу, я спешно вытянул из кармана пистолет и направил ему в затылок.
Тот словно имел глаза на затылке! Двигаясь молниеносно, так, как не ожидаешь от такого массивного тела, он махнул рукой, и оружие улетело в сторону, зазвенело по грязному, засыпанному мусором полу. Пальцы онемели, я схватил правое запястье, чувствуя, как оно пульсирует, но ничего не ощущая самой отбитой рукой. Мужик присел, расставив руки, крутил головой, готовый броситься на любое подозрительное движение. Я замер, прикусив губу и стараясь не выдать себя.
— Ты хорошо прячешься, трус!
Глаза мужика вперились в тени, ища малейшее несоответствие. Уши дергались, ловя каждый шорох. Он шагнул ко мне, огромные руки находились в постоянном движении, чтобы мне даже мысли не приходило попробовать проскочить мимо. Но я конечно же поступил именно так. Резко пригнувшись, я оттолкнулся ногами от пола и по низкой траектории направил тело, чтобы перекатом уйти мужику под ноги, а оттуда — к выходу их барака. Конечно, пистолет придется оставить, но воспользоваться им все равно никто не сможет, так что…
Словно бревно опустилось мне на голову! Я с размаха грянулся об пол, сверху придавило, капюшон сжали чудовищной силы пальцы, прищемили волосы, металлизированная ткань пережала горло.
— Вот ты и попался, червяк! — довольно зарокотало над головой. — Сейчас я тебя раздавлю! Как… как червяка, ха-ха-ха!
Вспомнив, как расправился с охраной в замке Тошильдера, я пустил ток на перчатки и попытался ухватиться за руку, прижимающую меня к полу. Оказалось, что сделать это, когда тебя лицом прижимают к пыльным камням, практически невозможно. Я как мог далеко заводил руки за голову, но ловил только пустоту. Пыль просочилась сквозь материал маски, лезла в нос, скрипела на зубах. Горло сдавливало все сильнее, в глазах поплыли багровые круги. Смех мужика становился все более издевательским.
— А теперь посмотрим, что ты такое, а? — я почувствовал, как пальцы его второй руки нашаривают мою голову, как пытаются сорвать с нее капюшон. Прищемив волосы, он потянул с такой силой, что на глаза непроизвольно навернулись слезы. Я дернул головой, освобождаясь, и с размаху приложился лицом к камням, разбив нос. Ткань маски начала пропитываться кровью. Медведь же, увидев в пыли первые красные капли, проорал торжествующе: — Так ты из мяса, червь?! Так тогда и разговор иной!
Он выпрямился, поднял меня, держа, как котенка, перехватился, повернул к себе, рассматривая висящее в пространстве перед ним пятно крови. Ухмыляясь все так же зло, он пошагал к убитому мной последним. Я же висел, медленно приходя в себя: перехватываясь, он ослабил хватку, и теперь мне не грозило задохнуться в собственной защите. Оказавшись в противоположной от входа части барака, он остановился над мертвым телом, бросил с угрозой:
