Андрей Марченко - Люди, дружившие со смертью
– Ну что, поехали?… – спросил меня Ади, будто у все зависело только от меня.
– Ты освободился?
– Никогда в жизни не был более свободным. Часом позже мы отбыли в имение Реннера.
Отчего-то я ожидал увидеть домом Ади какую-то крепость. Может быть форт, обветшалый, брошенный, а после выкупленный Реннером за сущую безделицу. Но нет. Разве что я бы, пожалуй, прозевал поворот к хутору Реннеров: дорога шла оврагом, и вдруг меж его стенами нашелся проем, куда и свернул Ади. Дорога шла полем – то и дело попадались съезды, меж деревьев мелькали крыши домов. На каком-то перекрестке нам попался маленький кабак. До сиз пор помню его название: «Степная Жемчужина». На жемчужину он, конечно не тянул, но вторая часть названия была правдой – вокруг была степь, через них пролегали шляхи – не тракты. И движение по ним было не то чтобы оживленное. Стало быть и выручка в этом кабачке была небольшой. Но кто знает – может, хозяин содержал его не из-за прибыли, а по зову души. Может, сюда съежились по вечерам местные помещики, чтоб отметить прошедший день на нейтральной территории. А может и вовсе, строили не для людей, и пролетающая на шабаш нечисть останавливалась здесь, чтоб промочить горло стаканчиком-другим. Дом Реннера был окружен не рвом и крепостной стеной, а невысоким забором, потерявшимся в зарослях кустов. Через сад дорога вела к дому на холме. Реннера ждали. Не то чтоб, сидели на крыльце, или постоянно выглядывали в окошко. Нет, они были просто извещены, что мы в движении, что прибудем скоро. И стоило нам въехать во двор, домочадцы высыпали на улицу. На подносе старый слуга вынес две рюмки самогона с закуской. По холоду рюмки я понял – бутыль с самогоном до последнего держали в леднике. Я выпил и закусил. Ади, как много месяцев назад выпил лишь половину, остальное выплеснул, зато тут же съел почти всю закуску.
– Простите, милые, – сказал он, – гостинца я вам не привез. Ну ничего – зато теперь у нас уйма денег и мы можем купить каждому что-то разэтакое… Я предлагаю начать с соседского леса… Домочадцы улыбнулись, кто-то тихонько засмеялся. Вероятно, соседский лес был дежурной шуткой, каким-то камнем преткновения, вроде того моста Эршаля. Нас встречал и приемный сын Ади Реннера. Я знал, что в нем нет ни капли крови моего спутника, но странное дело – они были похожи. Одинаковая прическа, вытянутое лицо, холодный блеск и решимость во взгляде. Не было только пятна на лице и вместо эстока на бедре висела шпага. Я подумал, что он, в общем-то, ребенок, коий до конца не понимает, что приемный отец прошел дальнюю дорогу. Он понимал, что сегодня будет праздник. Но что за праздник без подарков? Я порылся в сумках и отдал ему кристалл синей руды:
– Держи…
– Ух ты! А что это такое? Вместо этого я нарисовал в воздухе Знак. Кристалл загорелся ярким синим цветом. Затем Ади представил меня, и назвал имена всех встречающих. Жена Реннера действительно была красива. Ее можно было бы и не называть – по понятным причинам она сильно отличалась. Когда я увидел ее, мне захотелось откинуть прядку волос, чтобы увидеть, не заостренна ли вершина ушка, я хотел, чтобы она сказала слово, чтобы увидеть, не скрывает ли ее улыбка полное отсутствие клыков. Такими должны были быть эльфы, хотя, кажется, у эльфов не бывает черных волос. Говорили, что у эльфов нет клыков, и что они живут очень долго. У меня не было времени жить рядом с ней, проверить, состариться ли она. Бывало, за обедом, я пытался ее рассмешить, но она лишь пунктирно улыбалась краешками губ. Ела аккуратно, поглощая пищу маленькими кусочками, и я так и не смог рассмотреть ее зубы. Да что там, кажется, в моем присутствии она не произнесла ни одного слова. А может, я ее просто не слышал – Ади Реннер и его сын всегда производили достаточно шума. Помню одну ночь, незадолго до моего отъезда. В долине уже было тепло, и со дня на день мы должны были получить весть, о том, что открылся какой-либо перевал. Ночь была чарующая, и перед сном мы вышли на свежий воздух. В вышине висела полная луна. Еще вчера она была туманом на конце, но сегодня она вышла в полной красе. Ади обнял жену, сведя пальцы в замок как раз под плодом:
– Полная луна, тринадцатый день, пятница. Самое время тебе лететь на шабаш. Она руками провела по своему телу – от шеи, по груди, через живот к рукам мужа. И покачала головой. Я понял, что она хотела сказать – тяжесть еще нерожденного ребенка приковывала ее к земле. Но это произошло гораздо позже.
В один день, у ворот имения остановился всадник. На огромном черном коне, восседал мальчишка, лет двенадцати. Одет он был просто, без всякого оружия, выглядел как сын иного вельможи. Держался с достоинством, и слуги легко пустили его во двор, приняли коня, хотели помочь сойти на землю, но тот спрыгнул сам и в иную сторону. Я стоял на крыльце, и видел, как приемный сын Реннера встретил прибывшего:
– Вы к кому?… – мальчишка пытался выглядеть достойно, но это выглядело лишь как подражание прибывшему. – К отцу?…
– Да, я к господину Ади Реннеру, – пришел ему на помощь визитер.
– Как вас представить? Он вас знает?…
– Да, одно время, мы с ним были близко знакомы. Очень близко.
– Как Вас представить?
– Ума не приложу. Я еще не выбрал себе имени. Просто, скажите – хороший друг. Мы были рядом в тяжелые времена.
– Я доложу. Реннер-младший удалился.
– Не боитесь ездить один и без оружия? – спросил я.
– Мое оружие – всегда при мне. Для того, кто попытается остановить меня – это будет неприятной неожиданностью. Он сложил руки в знак, прицелился в дерево через дорогу. Вероятно, хотел продемонстрировать свою силу и заклинание, ударить сильно и жутко каким-то трехступенчатым заклинанием. Но раздумал и просто махнул рукой – по кроне дерева пробежался шквал. Затем он подошел близко – гораздо ближе, чем допускали приличия
– Вам не знакомо мое лицо? – спросил он меня.
– Признаться, нет…
– А меж тем, мы часто смотрели друг другу в глаза. И я понял кто это.
– Но это были не ваши глаза. – ответил я ему.
Пили в оранжерее. Розовые кусты, вероятно, чувствовали зиму и через стекло, поэтому не цвели. Но даже их листья распространяли аромат. А может быть, все дело было в вине, уж не знаю, из чего его гнали, на чем настаивали. Было довольно странно видеть, как мальчишка пьет наравне с нами. С его весом, думал я, его свалит довольно быстро. Но нет. Тот пил и почти не пьянел.
– Так может быть, вернемся назад вместе?… – Предложил я юноше, – Я, конечно, не набиваюсь в кампанию, но вдвоем ехать было бы спокойней.
– Нет, скоро я возвращаться не собираюсь. Неотложных дел у меня нет. Так что, возможно, мы с вами и не встретимся, молодой человек. По крайней мере, в этой жизни. Он не знал, что частично ошибается. Оглядываясь назад я могу сказать – мы встретились позже. Гораздо позже. Но тогда этого не знал и я.
