Н. Уилсон - Зуб дракона
— Секунду, — перебил Сайрус. — А в Могильниках вообще есть мертвые люди?
— Не всегда люди, — поправил его повар, — и никогда не мертвые. Они просто спят.
— И сколько они будут спать?
Стерлинг пожал плечами.
— Вечно. Или, как Макси, пока их не разбудят и не освободят. В незапамятные времена в Могильниках царил порядок, это была вылизанная идеальная темница. Но затем одно за другим последовали происшествия, слишком многим удалось проснуться и бежать. Поэтому теперь каждый могильник спрятан. Один стражник может знать один или максимум два, а полная карта есть только у Архангела. Но это я вас запугиваю. Уже прошло больше ста лет, как в Могильник не было заточено ни одного нового трансмортализованного.
— А знаете, — выпалил Сайрус, — я видел одну штуку на ключах Скелтона. Она была совсем небольшой — как окаменелый акулий зуб. Я даже не знаю, как она может оказаться тем самым зубом, о котором вы говорили.
Антигона угрожающе посмотрела на него.
Сайрус пожал плечами.
— Я его видел. И что такого?
Стерлинг расплылся в широкой улыбке.
— Ты его трогал? Прикасался к нему?
— Не знаю, — схитрил Сайрус. — Наверное, да. Он просил меня припарковать его грузовик. Это был просто маленький черный кончик чего-то острого, а не меч, которым можно было бы снести голову великану.
Повар облегченно вздохнул, подергал себя за бороду и скрестил руки на груди.
— Да, Костлявый Билли, ты не врал, — пробурчал он. — Старый пес!
Он снова посмотрел на Сайруса.
— Много веков назад зуб был расколот на части группой монахов, которые не хотели, чтобы его можно было использовать как оружие. Фрагменты зуба были развезены по всему миру с целью врачевания — как они утверждали, — но правда была куда более приземленной. Между собой они называли осколки Камнями Возрождения и использовали их, чтобы оживлять мертвых. После ряда достаточно сомнительных ритуалов умирающий или смертельно раненный помещался в каменную пещеру вместе с осколками. Эти пещеры назывались Комнатами Воскрешения, хотя никому не известно, увенчалась ли хоть одна попытка успехом. Если вы живете с Ноланом, то в одной из подобных пещер вы сейчас спите.
Антигона брезгливо поморщилась.
Бен Стерлинг спрятал свои огромные ладони в карманы передника и переступил с ноги на ногу, скрипнув пружинками.
— Вы еще побудьте здесь, если хотите, а меня уже зовет кухня.
Он распахнул дверь, прошел, сопровождаемый звоном колокольчика, наружу, затем призадумался и снова заглянул в комнату.
— Сайрус, говоришь, ты парковал грузовик старого Скелтона?
Сайрус кивнул.
— И он так просто отдал тебе свои ключи?
— Ну да, а что такого?
Стерлинг улыбнулся, и в его глазах блеснул лукавый огонек.
— Нет-нет, ничего особенного.
Антигона обеспокоенно посмотрела на брата.
— Сай, теперь и он знает, что они у тебя.
Сайрус не спеша двинулся к ближайшей полке.
— У меня их больше нет, Тигс. — Он выудил маленькую записку из кармана и передал Антигоне. — Вот что я нашел у себя этим утром.
Антигона развернула смятый комок.
— Доверяй Нолану? — Она удивленно подняла глаза на брата.
— Надо рассказать Гривзу. Ты сам говорил, что все равно собираешься рассказать ему о зубе. Он должен знать, что теперь он у Нолана.
— Я не хочу рассказывать Гривзу об этом.
— Но почему? Ты что, хочешь гоняться за Ноланом сам?
— Просто не хочу. Это стыдно и унизительно. И я не собираюсь охотиться на Нолана. У нас есть множество других дел, и к тому же мы вряд ли сможем его найти.
— Надо пойти к миссис Э. — И Антигона подергала его за рубашку. — Она сказала, что поможет нам сегодня. Пойдем, нам пора.
— Я еще не все интересное посмотрел. — И Сайрус оглядел полки.
— Сай, я не собираюсь торчать тут с тобой и сэром Роджером.
Сайрус довольно оскалился.
— А я думаю, что тебе придется. Если ты сделаешь хоть шаг в сторону двери, боюсь, я не удержу язык за зубами.
И он направился к гигантскому черепу.
— Сайрус. — Антигона вздохнула. — Если ты хочешь играть в свои детские игрушки, поищи другую компанию.
— А я не играю, — возразил Сайрус и гулко постучал по крытой золотом глазнице великана.
— Сайрус Лоуренс Смит, — процедила Антигона, подняв брови. — Прекрати паясничать. Ты что, серьезно думаешь, что мне страшно? Ты же штаны намочил, когда мы в первый раз смотрели «Пиф-паф, ой-ой-ой».[4]
— Неужели, Тигс? — поддел ее Сайрус. — А у кого больше кошмаров по ночам? А это уже не кошмар. Это реальность.
— Сопляк… — Раздраженно выдохнув, Антигона пригладила волосы, скрипнула зубами и указала в сторону черепа. — Селам!
Сайрус подскочил как ошпаренный и рухнул на сестру. Они задели полки с экспонатами и упали на пол.
Антигона почувствовала кулак брата где-то у себя под ребрами и жесткий пол в районе лопаток. Какая-то коробка угодила ей прямо в голову, разбилось стекло, ворохом осыпались листки бумаги, на волосы вылилась вода.
В потолке над ними померкли лампы.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
ТЕКУЧАЯ ВОДА
Сайрус не смог перевернуться набок. И он не желал приближаться к черепу. Поэтому он на четвереньках пополз в другую сторону, через сестру, по бумажкам, битому стеклу и лужице какой-то вязкой жидкости.
— А ну слезь с меня! — Антигона шлепнула его.
— Осторожно, тут везде стекло, — ответил он.
Антигона толкнула его вверх, уперлась ступнями в его ноги и отшвырнула так, что он совершил кульбит через голову и неловко плюхнулся на пол.
— Ай, — взвыл он. — Тигс, ты только что отбила мне почки.
Антигона села.
— Извини. А теперь заткнись. Я пытаюсь слушать.
Она наклонилась вперед и уставилась на череп. Сайрус отделился от пола и с трудом поднялся на колени.
— Кажется, у меня кровь идет.
— Тссс! — шикнула на него Антигона, ухватилась за полку и поднялась на ноги. С ее волос стекала вода и капала ей на сапоги.
— Ничего, — раздосадованно признала она. — Совершенно ничего.
— Огни меркли, — возразил Сайрус. — Я своими глазами видел.
— Да откуда ты можешь знать? — возмутилась она. — Ты же вцепился в меня и был занят тем, что плакал от ужаса и сосал пальчик.
— Во-первых, — начал Сайрус, поднимаясь на ноги, — я не плакал. А во-вторых, это твой палец был у меня во рту.
— Селам, — произнесла Антигона, шагнув к черепу. — Селам.
По полу струйкой повеяла пыль. Лампы на потолке поблекли и закачались. На секунду воздух стал холоднее, и раздался пробирающий до костей жутковатый звук, словно кто-то раздраженно втягивает воздух сквозь зубы.
