Наталья Загороднева - Ловцы душ
"Так вот он - ритуал повиновения..."
Навалилась дремота. Жрец замолчал, поднялся, занял свое место, и мы продолжили путь. С ленивым равнодушием смотрела я на окружающую красоту: величественные каналы, соединенные мостами, густо рассыпанные по краям дороги дома горожан, украшенные причудливыми рисунками на фасадах. И здесь, в городе, жрецы пели посвящения Орису, усмиряющие его гнев. Как видно, люди покинули свои жилища при первых толчках земного трясения, и сейчас успокаивались и возвращались домой, негромко переговариваясь. У храмов горели костры, отбрасывая на краснокаменные стены кровавые отблески. Дым костров пах чем-то сладким, пряным. От него кружилась голова и разливалось тепло по телу.
Дорога расширялась, дома становились все наряднее и выше - мы приближались к Дворцовой площади. Когда-то я была здесь с мамой. Мама... Вспоминания о ней разбудили меня, я стряхнула сонное оцепенение. Закусила руку до крови, чтоб не терять ясности ума. Мне нужно было запомнить дорогу, чтобы по ней потом вернуться обратно.
Поворот - и Дворцовая площадь предстала во всей красе. Я ахнула: так красиво смотрелся дворец в ярком свете луны. Отсюда, с подножия холма, казалось, он парит в воздухе. Я знала, что он окружен водой - последнее, девятое кольцо каналов, и внутри него - владения Правителей. Там, позади Дворца, раскинулся сад, равного которому нет на земле. Огромный, вместивший в себя и рукотворные водопады, и величественные пирамиды. Животные, не страшась людей, бродили там среди зарослей диковинных растений, и не нападали - сад окружала защитная магия.
Справа от дворца возвышался Главный Храм Ориса, и повозка покатила туда. Cердце сжалось: конец пути близок. Нас кинут в подземелье, лишат имени, а потом и жизни. Больше не будет счастливых дней в горах, и мама не улыбнется мне, и Уца никогда не уткнется мокрым носом в мою щеку, не лизнет шершавым языком руки...
Я всхлипнула, и слезы сами собой потекли из глаз.
Всадники остановились у входа в храм, нас повезли дальше. У невысокого домика без окон повозка остановилась. Нас завели в дом, как видно, предназначенный для пленников - кроме скамей у стен, в нем ничего не было. Но мы так устали, что улеглись кто куда, не протестуя.
Засыпая, я увидела кусок неба в щель на потолке. Далекие звезды мигали мне, будто обнадеживали.
Снилось мне что-то тревожное: много крови, Жрец с жертвенным топором в руке, огонь и вода, и за всем этим - смерть... Но не уход из жизни страшил, а собственное бессилие что-либо изменить.
Разбудил нас зычный окрик стража. Нам принесли еду, мы сели на пол, ели сухие лепешки и запивали водой, молча, многие плакали. Во мне по-прежнему не было сил, болела голова и руки дрожали от слабости.
Затем нас вывели на улицу и под охраной повели в Храм. Площадь была полна народа, горожане с интересом разглядывали моих подруг по несчастью, переговаривались, обсуждали, какая из нас красивее. Я сжала руки в кулаки, стиснула зубы от злости. Мы просто потеха для этих зевак, им радостно видеть наши страдания. Я гордо вскинула голову и с вызовом смотрела по сторонам. Так и прошла царственной походкой по ступеням храма, про себя думая о том, что сбегу отсюда, как только восстановлю силы.
Храм поразил меня роскошью и мрачной красотой. Высокие каменные колонны, много богатых украшений, на стенах - рисунки. А в центре - огромный жертвенник, от вида которого меня замутило. Нет, сейчас он был чист, но воздух пропитался запахом крови, и души убитых животных, казалось, бродят по бесконечным залам храма, с тоской и укором глядя на людей. "А если я не придумаю, как спастись, то скоро и наши души будут бродить тут неприкаянно",- мелькнула горькая мысль.
Мы встали в ряд у стены. Стражи молча ушли, не сказав, долго ли нам ждать, и чего. Мне было неуютно и жутко в этом доме смерти, хотелось скорее покинуть его. Несколько девушек заплакали, очевидно, посчитав, что отсюда нас поведут прямо на жертвенный костер.
Вскоре раздались шаги и голоса, в одном из которых я узнала Кетцаля. В зал вошли жрецы, направились прямиком к нам. Я похолодела. Что сейчас будет?
По молчаливому приказу Верховного Жреца остальные разошлись по залу и встали в круг. Сам он прошел к жертвеннику. Встал в центр каменного ложа, опустил голову, сложил руки на груди и закрыл глаза. Слуги зажгли огонь в больших каменных чашах. Я завороженно смотрела на жреца, забыв о страхе. Мне вспомнилось, как ночью он пел, усмиряя силы природы, и захотелось снова испытать то странное чувство восхищения.
Он запел. Развел руки в стороны и стал раскачиваться в ритуальном танце. Остальные жрецы опустились на колени и негромко подпевали, с обожанием глядя на него.
Все повторилось - и оцепенение, и безволие. Звуки голоса Жреца захватили меня, все остальное ушло, перестало существовать. Только он, его движения, его манящие глаза. Мне казалось, он смотрит только на меня, зовет к себе, просит выйти и встать рядом. Я словно раздвоилась. Тело само стало отвечать на мелодию. Закрыла глаза и подчинилась желанию танцевать. Откуда только пришли движения? Я кружилась на носочках, едва касаясь пола. Ноги сами повели меня к тому, чей взгляд пронзал насквозь, так захотелось встать рядом, коснуться его кожи, слиться с нм воедино. Как он красив! Как глубок и нежен его голос...
Я не заметила, как прошла через стену огня, окружившую жертвенник. Не было страха, боли. Поднялась по каменным ступеням и встала рядом с Кетцалем. Вздрогнула, когда его горячие руки коснулись моих плеч, развернули, повели в танце. Я закрыла глаза и задохнулась от восторга. Напряжение нарастало, руки вспыхнули, двигались уже сами по себе, а мир вокруг расцвел радужными цветами.
Жрец замолчал, и я без сил опустилась на колени перед ним. Он поднял мое лицо, наши взгляды встретились. Он торжествовал.
- Орис выбрал тебя,- сказал с нежностью и неожиданной теплотой.
Остальные жрецы склонились в почтительном поклоне.
Я почувствовала, что по щекам текут слезы.
Так я стала невестой Ориса. Кетцаль рассказал мне о ритуале, вдоволь насмеявшись над моими страхами.
- Айя, ты несмышленое дитя. Чей недалекий ум придумал сказки про жертвенных дев? Богу не нужны тела, ему нужны души. Все в мире подчиняется гармонии. Раз в столетие, на смене лун, Орис дает знак, что пришло время соединить небо и землю, чтобы две силы мироздания слились воедино. Это искупает зло и уравновешивает добро, свет и тьма становятся неразделимы, и рождается гармония. В мир приходит покой, и боги перестают посылать людям испытания.
- Кетцаль-ото, но как Орис выбрал меня? Почему? - недоумевая, спросила я.
