Мелани Роун - Звёздный свиток
Ее взгляд остановился на высокой фигуре, прислонившейся к чему-то за пределами пространства, освещенного свечами, и стоявшей спиной к двери. Ржавые петли скрипнули, и Киле оказалась в комнате наедине с человеком, который мог быть, а мог и не быть ее братом.
— Он прав. Я не знал, что ты будешь здесь, к тому же в такое мерзкое время!
Она окаменела от гнева, но, скомкав платок в руке, заставила себя улыбнуться.
— Впечатляюще! Интонации почти как у моего отца! Да и высокомерие тоже. Давай посмотрим, похож ли ты на него внешне. Подойди к свету.
— У нашего отца, — поправил он, повернулся и сделал несколько шагов вперед.
Слабый отблеск свечи на столе высветил лицо с высокими скулами и чувственным ртом. Его глаза напоминали зеленые кристаллы, подернутые инеем. У Киле перехватило дыхание, и она стала нащупывать стул. Он усмехнулся без тени веселья, позволил ей найти опору, сделал еще несколько шагов и навис над ней, словно тень. К ней вернулось детское воспоминание, что отец вел себя именно так и вызывал при этом такой же ужас. Но Киле уже не была ребенком, она была взрослой женщиной, и судьба этого человека находилась в ее руках.
— Ну, дорогая сестрица, о чем ты сейчас думаешь? Овладев собой, она приказала:
— Садись и слушай. Ты можешь стать тем, кем хочешь, а можешь и не стать. Но, ради Богини, тебе надо выслушать меня и выполнить то, что я потребую. Только тогда тебе можно будет надеяться на достижение твоей цели.
Молодой человек улыбнулся.
— Это еще раз доказывает, что наши характеры похожи. — Он вытащил из-под стола другой стул, сел и вытянул длинные ноги.
— Сядь прямее. Скрести ноги, левую лодыжку положи на правое колено.
Юноша повиновался, но ухмылка не оставляла его лица. Киле спрятала платок, положила руки на стол и одним движением плеча сбросила на пол плащ, немного облегчив гнетущую жару. Некоторое время она молча рассматривала молодого человека, скрывая растущее возбуждение. Сейчас, когда Киле опомнилась от ледяной зелени его глаз, сходство казалось не слишком большим. Что-то не так было с подбородком, да и рот был чересчур широким. Существовали и другие различия. Но рост был таким же, а худоба соответствовала описанию Ролстры в юности.
— Ты пройдешь проверку, — коротко бросила она. — После обучения, конечно, и окраски волос. Надо придать им рыжеватый оттенок. У Палилы были рыжевато-каштановые. А твои слишком темные.
— Как у нашего отца, — парировал он.
— Рыжий колер заставит вспомнить о ней; согласись, это очень важно. Но сейчас объясни, почему тебе потребовалось только времени, чтобы попасть сюда.
— Я выехал вовремя, в соответствии с наставлениями, полученными от женщины, которая, судя по всему, думала, что она моя тетка. — Молодой человек поморщился. — Дочь людей, которые утверждают, что они мои дед и бабка, но родство от меня не зависит. Деньги, которые были посланы, чтобы меня убедить, были твои или ее?
— Наглость тебе не поможет! — рявкнула она. — Отвечай, почему опоздал!
— Меня преследовали всадники.
— Кто?
— Не у кого было узнавать, — самодовольно заявил он. — Никто не ушел от меня живым. Они появились ночью, четверо, с ножами.
— На кого они были похожи?
— Крестьяне. Один из них бормотал что-то о человеке, который поможет мне бросить вызов князьку. Разговор шел о силе более могущественной, чем у фарадимов. — Он пожал плечами. — Мне не нужна ничья помощь. Я готов взять свое наследство сию же минуту.
— Ты должен был их допросить.
— Как? Расспрашивать их, пока они крошили бы меня на куски? Я услышал, как они приближаются, и притворился, что задремал у костра, а когда они подошли вплотную, начал убивать, пока они не успели убить меня. Дорогая сестричка, если тебе это не по вкусу, тут уж ничего не поделаешь!
— Не смей так называть меня! Еще предстоит доказать, что ты сын моего отца. А чтобы это сделать, тебе нужна я. И ты это знаешь, иначе бы не приехал… Кто научил тебя правильно разговаривать?
— Тебе хотелось, чтобы я изъяснялся, как крестьянин с гор? — усмехнулся он. — Это бы помогло создать иллюзию? Мне не нужны никакие фокусы! Я сын верховного принца Ролстры и его любовницы леди, Палилы, рожденный почти двадцать один год назад в нескольких мерах отсюда, на реке Фаолейн. Любому, кто в этом сомневается…
— Не угрожай мне, мальчишка, — сказала она. — Мне вовсе не обязательно верить в тебя. Все, что мне нужно сделать, это решить, поддержать тебя или нет. Как думаешь, далеко ли ты уйдешь без поддержки одной из дочерей Ролстры? Ну, так где же ты научился благородной речи? Неожиданно он ответил:
— Двое дасанцев в юности служили в замке Крэг. Они учили меня.
— Хорошо. Можно будет сказать, что они распознали благородную кровь и решили обтесать. Мы поработаем над твоей внешностью и манерами. Я тебе помогу. А сейчас встань и пройдись по комнате.
Юноша подчинился, но глаза его горели негодованием.
— Ну как, достаточно?
Она проигнорировала вопрос, не желая признавать, что эти энергичные движения причиняют ей боль. В волчьей походке сквозила решимость уничтожить любого, кто окажется на его пути.
— Встань у стены. Сложи руки на груди. Нет, выше. Хорошо. А сейчас убери волосы со лба. Используй пальцы как расческу. Правильно. Фехтовать умеешь?
— Учился. Поместье Дасан принадлежит отставному рыцарю, и он говорил мне, что я прирожденный боец. Я управляюсь с лошадьми, мечами… и ножами тоже. Это я уже доказал по дороге сюда, так что можешь не беспокоиться, — показал он на свой кинжал.
— Что меня действительно беспокоит, так это твое высокомерие и твой нрав. Тебе придется все время держать себя в руках и не выходить из роли. Ты не можешь просто ворваться на совет принцев и предъявить свои права. Дай моему мужу взять это на себя. Но придержи язык до того момента, когда он действительно понадобится, и прекрати на меня так смотреть, Масуль! Ты должен будешь доказать не только свои права на Марку, но и то, что ты сможешь ужиться с другими принцами! Они достаточно натерпелись от отца до того, как он умер, смею тебя уверить!
Это был совершенно неожиданный для Масуля поворот. Он опустился на стул и тяжело вздохнул.
— Прекрасно… Но сначала тебе придется кое-что понять. Я всю жизнь провел в этом истоптанном свиньями поместье, в самой занюханной дыре на свете. Кто бы ни смотрел на меня, ни у кого и мысли не возникало, что я могу быть сыном верховного принца. Никого не удивляли ни цвет моих волос, ни рост, ни даже глаза.
Он встал и начал ходить по комнате. Киле наблюдала за ним с непроницаемым выражением. Ее отец точно так же шествовал по покоям замка Крэг. Но сильнее, чем это воспоминание, ее поразило ощущение огромной, едва сдерживаемой силы, исходящей от Масуля. Когда юноша проходил мимо, пламя свечи вздрагивало и свет бросал зловещие тени на его лицо.
