Кристи Голден - Рождение Орды
Новая жизнь для моего народа была благословением. Но пришел он к новой жизни, бредя во зле.
Члены Совета Теней нервничали, злились или пребывали в унынии — как Гул'дан после внезапного исчезновения Кил'джедена. Но теперь явилась надежда: Гул'дан, созвав Совет, объявил о словах незнакомца, назвавшего себя Медивом.
Рассказал о плодородных полях, чистой воде, о добыче: здоровых откормленных зверях с лоснящейся шкурой. И, улыбаясь, поведал о существах, называемых люди, — достойном противнике, но обреченном неизбежно пасть перед силой Орды.
— Еда, вода, добыча — и власть для тех, кто поможет достичь их. — Гул'дан почти выпевал, прельстительно, страстно.
И ведь не ошибся ничуть: множество глаз, и красных, и еще карих, уставились на главу Совета, и читались в них надежда и жадность.
И работа пошла!
Прежде всего следовало отвлечь и занять голодающую Орду. Гул'дан понимал: еды не хватает, убивать некого, не на кого выплеснуть кипящую, неутолимую ярость — орки неизбежно начнут убивать друг друга. Потому вынудил Чернорука разослать приказ по кланам: пусть выделят лучших воинов для публичных поединков, или бугуртов. Победитель получит еду, отобранную у проигравшего клана, получит запас чистой воды, а вдобавок — почет и славу. Обезумевшие от голода и жажды крови, орки откликнулись без колебаний. Вышло удачно — к большому облегчению Гул'дана. Медив желал сильного войска для нападения на людей — едва б оно стало таким, если б орки принялись убивать друг друга.
Зато начались неприятности с Дуротаном. Обнаглел — видно, много возомнил о себе, когда дерзил, высказался против в день штурма Шаттрата, — и остался безнаказанным. Вождь клана Северных Волков называл поединки фиглярством, унизительным для воина, звал найти путь к исцелению земли и едва ли не в открытую обвинял чернокнижников в ее запустении. По самой грани ведь ходил, а иногда и заступал за нее, далеко заступал.
И, как всегда случается, находил слушателей.
Хотя Дуротан единственный из вождей кланов не пил кровь Маннорота, многие орки рангом пониже тоже воздержались. Из них больше всего тревожил Гул'дана Оргрим Молот Рока. С ним если беда, так беда во весь рост. Оргриму всегда Чернорук не нравился, и когда-нибудь недовольство это обязательно проявится. Правда, покамест Оргрим не встал открыто на сторону Северных Волков и постоянно побеждал в состязаниях воинов.
Видения продолжались. Медив подробно обрисовал желаемое: портал между мирами, созданный, с одной стороны, Советом Теней и чернокнижниками, и с другой стороны, силами Медива. Строительство утаить невозможно, портал должен быть велик, достаточен для целой армии.
К тому же Орда ощущала себя обманутой и побежденной. Чтоб отвлечь и занять ее, к зрелищам боев на арене неплохо добавить еще и большую стройку, общее торжественное, освященное дело, увлекающее всех.
Медиву идея понравилась. В одном видении он явился большой черной птицей, уселся Гул'дану на руку. Когти его впились глубоко, и по зеленой коже заструилась черно-красная кровь, но боль показалась удовольствием. На ноге птицы был прикреплен кусок пергамента. Гул'дан снял его, развернул — и от восторга перехватило дыхание. Когда проснулся, скопировал увиденный рисунок на больший пергамент. Посмотрел, возбужденный, обрадованный, и сказал, потирая руки: «Прекрасно!»
— He понимаю, отчего ты злишься, — сказал Ргрим однажды, когда рядом с Дуротаном сидел верхом на волке, наблюдая строительство портала.
Орки суетились повсюду: мужчины, голые по пояс, женщины, одетые лишь чуть более, истекая потом, блестевшим на зеленой коже под безжалостным солнцем. Кто-то выпевал-выкрикивал ритмичные боевые песни, кто-то работал угрюмо и сосредоточенно. Дорога до плоскогорья, где строился портал, шла почти прямо от Цитадели Адского Пламени, была хорошо вымощена — машины и материалы для стройки переместили без труда. Портал состоял из четырех больших платформ, построенных в подражание зданиям дренеев. Конечно, не без своих добавок: торчали острые шпили, зубцы и шипы, уже привычные для оркских построек. Не смешно ли — когда-то в детстве поднимался по таким ступеням, перепуганный и любознательный, а потом — уже с топором в руке, готовый убить всех встреченных. Каждую платформу завершал шпиль — два заканчивались копейными остриями, на третьем красовалась статуя Гул'дана.
Но самым зловещим выглядело четвертое строение — основа портала, обещанного Гул'даном.
Два огромных каменных блока вздымались колоннами, на них лежал третий, соединяя, образуя примитивные ворота. Под умелыми руками резчиков из каменной глади проступали фигуры в капюшонах, а сверху — подобие извивающейся змеи.
— Разве лучше, если они от безделья явятся к тебе в стойбище и примутся убивать родичей? — спросил Оргрим.
— Конечно, нет, — подтвердил Дуротан, — Но не так все просто. Мы ведь не знаем, куда ведет этот портал.
— Куда? Ты посмотри, — Оргрим повел рукой, указывая на землю вокруг, на запустение, здесь, на полуострове Адского Пламени, горшее, чем на всем Дреноре, — Какая разница, куда портал ведет? Главное, откуда он уводит!
— Ну, в этом ты прав, — Дуротан усмехнулся.
Оргрим глянул внимательно и сурово.
— Дуротан… я раньше не спрашивал тебя… но почему ты отказался пить зелье, предложенное Гул'даном?
— А почему отказался ты?
— Ну, я почувствовал — неправильно оно, неестественно. Не понравилось мне, что оно с другими делает.
— Значит, ты оказался столь же проницателен, как я. — Дуротан пожал плечами, надеясь, что друг не станет упорствовать.
— Столь же проницателен, — повторил Оргрим задумчиво, но больше расспрашивать не стал.
Дуротан решил не раскрывать источник своего знания о демонском зелье. Зачем? Оргриму, слава предкам, хватило мудрости увидеть опасность и отказаться. А Дуротану повезло — сумел спасти клан от проклятия и гибели душ, перечил самому Гул'дану, и до сих пор возмездия не последовало. Зачем более искушать удачу Дуротану, сыну Гарада, вождю клана Северного Волка?
— Я сегодня дерусь, — сообщил Оргрим, чтоб сменить тему, — Придешь смотреть?
— Я знаю — не для славы дерешься, а ради пищи и питья для клана. Но я не хочу видеть этот… этот спектакль. Орк не должен сражаться с орком, пусть и в такой фальшивой битве.
— А ты не изменился. — Оргрим вздохнул. — Все так же боишься мне проиграть!
Дуротан глянул на друга и впервые за долгие, долгие месяцы по-настоящему тепло улыбнулся.
Наконец обещанный день настал. В ночь перед ним кольцо чернокнижников окружило портал, не позволяя нечаянным свидетелям увидеть черный ритуал, а несколько камнерезов спешно доделывали знаки на камнях. Едва закончили, улыбаясь друг другу и отирая пот со лбов, как были быстро и безжалостно убиты. Это посоветовал Медив: кровь сотворивших печать оживит ее, — а Гул'дан не сомневался в мудрости нового союзника.
