Юлия Славачевская - Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу!
— Я повторю, — уже очень твердым голосом Магриэля сказали сзади. — Леля, окажешь ли ты мне честь стать моей супругой?
Я захлопнула отвисшую челюсть паоса, отодвинула ногой его же язык и часть конечностей и развернулась в сторону эльфа.
Брюнет стоял прислонившись к пальме. Он запустил руки в густые длинные волосы и смотрел прямо на меня. Я вздохнула: вот кого надо было брать на роль Робин Гуда! Если спрятать уши — типаж идеальный. Но, увы, не мой.
— Магриэль, — я приблизилась к нему, — тебе солнце голову напекло? Панамку соорудить?
— Я не шучу, Леля! — отрезал эльф, пошатываясь. — Мне больше нечем тебя отблагодарить за спасение своей жизни.
— Бог с тобой, Маголик! Нам такого счастья на пару и не надо! — скрестила я руки на бюсте. Бюста было много и руки еле сходились. — Считай, я спасла тебя за компанию с собой. Это как побочный эффект побега… Мм… Реалити-шоу «Счастливый случай» с хеппи-эндом.
Эльф покачал головой:
— Все это лишь слова. А результат — я жив и здоров. Следовательно…
— Не хочешь по-хорошему разойтись — тогда отдай деньгами, — деловито предложила я, уже втайне не надеясь на взаимность понимания. Не ошиблась.
— Все мои деньги перейдут к тебе вместе со мной, — усмехнулся Магриэль. — Как жена аристократа ты сможешь войти в высшее общество и пользоваться всеми благами…
— Не хочу в общество. — Я начала понемногу злиться, как-никак уже достало до печенок тупоумие эльфов. — Я ХОЧУ В ТЮРЬМУ! К МЫРУ!
Брюнет вытаращился на меня, словно первый раз увидел. Ушастый покачал головой и потрясенно заявил:
— Если кому-то и напекло голову, то явно не мне!
— И как ты собираешься провести со мной всю свою оставшуюся жизнь… — хмыкнула я. — Если мы даже по таким мелочам договориться не можем!
— Я проведу с тобой твою жизнь, — мягко улыбнулся эльф, ненавязчиво указывая на кратковременность человеческого бытия и людскую смертность.
Меня от его непрошибаемой самоуверенности аж перекосило. Посмотреть со стороны — красивый мужчина с благородным профилем, прилично одетый, хорошо воспитанный. Но то со стороны.
Вблизи… Охарактеризовать хочется двумя словами — тупой самец! Нет, гораздо хуже — эльф!
— Это тебе сейчас так только кажется! — ядовито уверила его я. — Со мной будет считаться день за десять лет! Без права передачи пользования!
— Переживу! — заверил меня брюнет, прижимая руку к сердцу.
— Не думаю, — откровенно усомнилась в столь спорном утверждении моя персона. — А как насчет того, что люди с эльфами ни-ни? Только так, слегка… переп… пошалить?
— Это было до того, как ты спасла мне жизнь, — честно признался Магриэль и сделал попытку прижать меня к груди.
Я горной козочкой отпрыгнула назад.
— Вот и делай после этого добро эльфам! — И впечаталась в подошедшего Лада. Тот с горящими зенками подпирал меня вместо забора. С перепугу вызверилась на почетного рогоносца: — А тебе тут что надо? Это меня замуж зовут, не тебя!
— Ты несвободна, — хмыкнул чертик. — Так что этот разговор не имеет ни малейшего смысла. — И грозно поклацал клыками на брюнета. Смотрелось уморительно.
— Это ты об том акте приемки в гареме? — закатила я глаза.
Хотелось рвать и метать, ну просто рвать и метать! Можно эльфа. И черта с ним на пару. Жаль, Бог силы на то не дал.
Ладно, мы умеем словесно. Я уперла руки в боки и высоко задрала подбородок:
— Так меня ж не смазали — следовательно, могу скрипеть отдельно от князя!
Мужчины переглянулись с видом — «какая наивная и глупенькая девочка!». У меня уже пар ноздрями пошел. Я вам покажу, домостроевцы паршивые! Вот отзову шмырга — и сами себе просяную горелую кашу на привалах готовить будете! Тогда и выясним опытным путем, кто из нас венец эволюции!
— Не факт, — не согласился Лад. — Потому что диэры своего просто так не отдают…
— Ха! Я тоже свое просто так не отдаю, — уверила я обоих мужчин. — Мои рука, нога и сердце, а также все необходимое для бракованной… извините — брачной жизни принадлежит исключительно мне, не продается и не сдается в аренду даже на длительный срок! Вот!
— Какое заблуждение, — фыркнули мужчины в унисон и чуть ли не пожали друг другу руки.
Мне захотелось взять кувалду и кое-кому помочь заблудиться, раз уж им так хочется. Да-да! Раз этак сто для ровного счета.
— И я не поняла, ты чего так за князя переживаешь? — созрел у меня законный вопрос. — Он тебе кто — брат, кум, сват? Мои с ним дела — его проблемы!
— Я за тебя переживаю, — вильнул хвостом чертик. — Тебе ж придется оправдываться и уговаривать князя не наказывать слишком сильно.
— Че-э-эго?!! — вытаращила я глаза (в который раз за этот бесконечный день!) и запечатала ладонью рот одного очень говорливого эльфа, порывающегося вставить свои «пять копеек». — Это кто кому еще объяснять будет! Он, понимаешь, столько лет хвостом вертел и дамам сказки на ночь рассказывал! Пьеро на уши им вешал! А я крайняя, мне оправдываться? Нет уж! Равноправие в этом мире начнется с меня!
Замолчала, перевела дух, посмотрела на застывших мужчин и добавила:
— Но шпалы я оставлю вам! Ими очень удобно бить себя по голове и грызть от неудовлетворенности!
Развернулась и пошла к костру под дружный выдох:
— Женщина!!!
— И горжусь этим! — вякнула последним словом. Пристала к няне: — Ты меня любишь?
— Есть сомнения? — Ар'Инна сунула мне чашку с густым варевом. — Чего ты хочешь от старой няни, ребенок?
— Грудь! — рискнул здоровьем Лелик и в момент схлопотал ложкой в лоб.
— Это вместо добавки, — ласково улыбнулась шмырг. — Если мало, то я потом тебя грудью покормлю. Его, — ткнула в сторону паоса.
Къяффу побурел и смылся. Лелик побелел и остался. Просто уйти не смог. Воображение, скорей всего, было хорошее и мешало ногам двигаться. Бывает. Кто-то благоразумно бежит от опасности, а кто-то цепенеет и встречает опасность лицом, рождая легенды.
— Не отвлекайся на мелочи, — посоветовала я няне.
— Хм-м-м, — обиделся Лелигриэль непонятно на что и ушел.
— Ар'Инна, ты сможешь вернуть меня в город? — поинтересовалась я между делом.
— И что ты там забыла? — в свою очередь спросила шмырг и посмотрела на меня испытующе.
— Илостанский равелин, — вспомнила я название и преданно уставилась на немного обалдевшую няню.
— Весь?! — выговорила она спустя пару минут, когда разжались голосовые связки, видимо жестоко травмированные моим признанием.
— Нет, — открестилась я. — Упаси боже! Мне столько мужиков не надо. Только Мыр и Монь.
