Ева Никольская - Пять «разбитых» сердец
— Жозефина — огненная фурия, боевой маг и практикующая ведьма в одном флаконе, — своеобразно представилась рыжая.
— Приятно познакомиться, леди, — улыбнулся мужчина. — Я Рик… Рикард Эльт-Ма-Рок, декан факультета Иллюзий и Азартных игр.
— О! — выдохнула блондинка, а ее спутница с еще большим интересом принялась изучать собеседника.
— Идемте, я провожу вас на собеседование, — предложил он.
— Сначала их стоит проводить в дамскую комнату, — затушив сигарету об дно пепельницы, сказал русоволосый парень и, потянувшись, встал с подоконника. — А то распугают всех студентов своей мрррачной "красотой", — иронично промурлыкал он и, поймав злой взгляд "фурии", рассмеялся.
— Не смущай девушек, Ян, — укоризненно проговорил мужчина в костюме. — Вот вольется одна из них в наш коллектив, и будет тебе козни строить как ныне покинувшая нас госпожа Самри.
— Да разве же их смутишь? — отмахнулся тот и, склонившись к седому, что-то шепнул ему. — Рикард, маркиз… до встречи! — громко сказал он, затем отвесил легкий поклон, повернувшись к дамам, и добавил: — Мое почтение, леди! Надеюсь, вам понравится в нашем университете.
— Что это за шут гороховый? — спросила хмурая ведьма, когда дверь за парнем захлопнулась.
— Наш вечный студент-алхимик, — хмыкнул мужчина, откинув с лица пепельные пряди.
У него было молодое лицо с тонкими морщинками возле глаз, которые выдавали привычку часто улыбаться, и очень проницательный взгляд. А еще он излучал спокойствие. Оно постепенно передалось и девушкам, переместившимся с помощью скрижали в самое престижное учебное заведение Тикки — Терри.
Глава 44
Звон клинков далеко разносился над пыльной дорогой. На козлах пустой кареты безучастно пялился вперед кучер-ромор. У обочины, в тени корявого дерева с комфортом расположились случайные зрители импровизированного турнира. Рыжий алхимик сидел на траве, прислонившись спиной к стволу, и лениво почесывал за ухом развалившуюся рядом зор-зару. Большие красные глаза духа беспрестанно двигались, как у котенка, перед которым на веревочке раскачивают конфетную обертку.
Впрочем, столь пристально Илоланта наблюдала за происходящим больше из упрямства, чем из интереса. Уже полчаса назад можно было смело последовать примеру Ритэра и вздремнуть. А лучше, поразмыслить над тем, как разыскать в столице черно-розового эльфа с ее зором, или в чем причина странного поведения Итана, с которым Лола связывалась накануне. Вел себя хозяин на очередном ментальном сеансе очень и очень подозрительно: доклад, содержащий крупицу правды и бездну фантазий, выслушал без должного внимания, персоной загадочного жениха не интересовался и вообще витал в облаках. Подобная рассеянность была свойственна повелителю Черной реки на первой стадии каждого нового романа, но какой, к демонам, роман в его нынешнем состоянии?! А если все-таки Гроган завел себе пассию, то почему не отстанет от феи и не потребует возвращения "верной пантерки" домой? Очередная погоня за двумя зайцами или что-то большее?
"Дзинь-дзинь! Дзинь-дзинь!" — доносилось с дороги.
Под это мерное звяканье действительно заснуть недолго. Илоланта притворно зевнула, покосившись на Ритера. Тот сидел с полуприкрытыми глазами и, судя по всему, дремал. Даже жаль, что зор-зарам сон не нужен — время бы скоротала, ожидая финала этой героической битвы добра со злом, то есть бобра с козлом, на которых очень смахивали твердолобый рыцарь и его наглый противник.
"Дзинь-дзинь! Дзинь-дзинь!" — монотонный звон стали уже не разбавляли пафосные "наезды" Ирвина и ироничные ответы дракона, отчего созерцание поединка становилось еще более скучным.
А ведь начало было таким многообещающим! Аделаида прихватила с собой Жозефину и сбежала, написав оставшимся спутникам невнятную записку про какую-то разведку в университете. Как именно девушки исчезли, они естественно объяснить не потрудились. Зато попросили проследить за тем, чтобы их вещи были отправлены в небольшую гостиницу, недалеко от ОМУТТа, которая, по слухам, пустовала в первые учебные дни, в отличие от поры вступительных экзаменов и выходных, когда родственники могли навещать студентов. И только прекрасная дама со своей подругой изволили испариться, как из-за нее тут же разгорелась перепалка. Хотя, судя по претензиям рыцаря, непрозрачно намекавшим на недостатки всего драконьего племени, дело было не только в Адель.
Стоило экипажу, в котором сидели зор-зара с алхимиком, выехать за ворота постоялого двора, как оба пассажира едва не попадали со своих мест от резкой остановки кареты. Выглянув наружу, оба стали свидетелем того, как Ирвин Ма-Магни, не покидая седла Сайруса, запустил перчатку в морду дракону, который перегородил своей внушительной тушей им путь. Схлопотавший по носу ящер сперва несколько опешил, а потом показательно дыхнул, спалив пяток придорожных кустов, и вежливо поинтересовался: захватил ли господин рыцарь с собой пику или алебарду, потому как сражаться с самоубийцей, вооруженным "зубочисткой", несколько не спортивно. В результате пятиминутного обмена любезностями постановили устроить поединок на мечах. Предусмотрительный Ирвин, как оказалось, таскал с собой запасной. Перекинувшийся в человеческую форму дракон взвесил в руке предложенный клинок, церемонно поклонился и приготовился развлекаться. Лола, оккупировав место у окна кареты — тоже.
— Это надолго! — хмыкнул Ритэр и предложил зор-заре перебраться из душного экипажа в место, более удобное для созерцания спектакля.
Илоланта хоть и предполагала, что Арэт быстренько облагодетельствует их небольшую компанию, избавив от общества невыносимо-праведного зануды, но размять лапы была вовсе не прочь. Поэтому быстро согласилась с идеей рыжего и, добежав до ближайшего дерева, развалилась в тени его пышной кроны. Вот только дуэль, вопреки ожиданиям Лолы, сильно затянулась. Сперва дракон, откровенно забавляясь, помахивал мечом и, отпуская насмешливые комментарии, кружил вокруг сосредоточенного рыцаря. Да и чего ему было беспокоиться? Не магический же поединок, где темный маг может доставить определенные неприятности, а всего лишь состязание в ловкости и силе. Состязание, в котором расовая принадлежность давала Арэту огромное преимущество. Но постепенно картина стала меняться: Ирвин, поражение которого казалось таким очевидным, раз за разом обретал второе дыхание — словно тянул силы откуда-то извне.
"Дзинь-дзинь! — атаковал воин в белых одеждах. — Дзинь-дзинь! — отступал дракон, обороняясь. — Дзинь-дзинь, — наперебой зевали Ритэр с Илолантой, а возница-ромор сосредоточенно пялился в одну точку, глядя вдаль. — Дзинь-дзинь…"
