Елена Малиновская - Игра в прятки
— Я очень устал, Трикс, — неожиданно тихо проговорил он. — Если честно, я не спал уже несколько суток. И меньше всего я сейчас настроен препираться или обмениваться колкостями с тобой. Хотя, не скрою, особая прелесть в наших перепалках есть. — На этом месте Себастьян с задумчивой мечтательностью улыбнулся. Однако сразу же прогнал с лица легкомысленное выражение и стал по-прежнему убийственно серьезен, продолжив: — Позволь мне быть кратким. Я поступил с тобой как последняя свинья, негодяй и мерзавец. Я осознаю это и прошу прощения. Даю слово чести, что подобного больше не повторится.
— Понятное дело, — не удержалась я от ехидной реплики. — Поскольку я больше не желаю и не буду иметь с вами никаких дел.
Себастьян кинул на меня взгляд, и я тут же замолчала. Стало как-то очень не по себе. Странно, его глаза в данный момент были не просто красными от усталости и недосыпа. Светло-голубая радужка выцвела, пугающе напоминая бельма у слепых.
— Ты будешь по-прежнему работать на меня, — с нажимом произнес Себастьян. — Да, сознаюсь, что мое поведение до сего момента было совершенно неподобающим. Признаюсь честно: я привык завоевывать женщин нахрапом. По моему глубокому убеждению, каждая из вас мечтает о сильном мужчине, который не будет распускать романтические нюни, а придет и возьмет то, что ему причитается. Поэтому я был так удивлен, когда получил от тебя отпор. Да не просто отпор — ты ушла в глухую оборону, не желая сдаваться. Это… раззадоривало меня. Недоступная цель горячит кровь куда сильнее. И я наделал ошибок. Заверяю — больше этого не повторится. Отныне я буду относиться к тебе со всем уважением.
«Свежо предание, да верится с трудом», — едва не ляпнула я, но вовремя прикусила не в меру острый язычок. Себастьян выглядел сейчас очень странно. Он почему-то перестал раздражать меня. А еще я помнила неподдельную тревогу в его глазах, когда умирала на грязном холодном полу заброшенного дома. Демоны, что же тогда случилось?! Как я выжила? Никакая целебная магия не спасет человека, если ему нанесена смертельная рана. А я почти уверена, что мстительный дух Валенсии как минимум сломал мне позвоночник.
— И что вы желаете получить взамен? — с любопытством осведомилась я, решив пока не показывать ершистость характера.
— Немного. — Себастьян пожал плечами. — Во-первых, я хочу, чтобы ты навсегда перестала называть меня на «вы». Это сильно раздражает. Как будто между нами непреодолимая пропасть, и кажется, будто ты смотришь на меня снисходительно, с высоты своего происхождения. Во-вторых, я предпочел бы называть тебя Трикс. То, как ты упорно не позволяешь мне этого делать, огорчает. Я не враг тебе, пойми. Поэтому давай заключим мирное соглашение. Пусть мы и не станем друзьями, но хотя бы постараемся притвориться ими.
— И все? — Я настороженно хмыкнула. — Я остаюсь работать на вас, мы окончательно и бесповоротно избавляемся от ненужного официоза в общении. Я верно поняла? Больше никаких требований?
— От тебя мне больше ничего не нужно. — Себастьян улыбнулся. — Я не могу обещать, что перестану любоваться тобой. Но теперь постараюсь это делать не так нагло. В конце концов, когда-то я умел красиво ухаживать. Самое время это вспомнить. А уже от тебя будет зависеть, принимать мои знаки внимания или нет.
— Напоминаю, что я помолвлена. — Я рассерженно фыркнула, ни капли не польщенная обещанием Себастьяна. — Или вы забыли об этом?
— Мне все равно, — честно признался тот. Помолчал немного и с неохотой обронил: — И потом, вряд ли Седрик останется моим подчиненным. Тогда никто не сможет меня обвинить в том, что я использую свое положение. Хотя не сказал бы, что у меня имеются какие-либо моральные терзания по этому поводу.
— Почему? — Я аж задохнулась от волнения и тут же забыла про свое намерение до конца разговора сохранять официальный тон. — Почему Седрик больше не будет твоим подчиненным?
— Потому что он провалил дело. — Себастьян жестко ухмыльнулся. — Он и вся его компания. Больше всего, конечно, меня огорчил Янор. Ему был дан строгий приказ охранять тебя, а в итоге… Все закончилось более чем печально. Остальные, впрочем, недалеко от него ушли.
— Но я же осталась в живых, — робко напомнила я.
Себастьян скептически заломил бровь и как-то странно хмыкнул. Сказать, что мне стало страшно после этого, значит не сказать ничего. Я осознала, что рискую просто лопнуть от любопытства. Что же случилось в том проклятом доме?
— Что произошло? — прямо спросила я. — Себастьян, меня донельзя утомили эти туманные намеки. Как мне удалось выжить после нападения Валенсии?
— Никак. — Он сочувственно покачал головой. — Ты умерла.
— Но… — Нет, я, конечно, подозревала нечто подобное, но меня ошарашило спокойствие, с которым Себастьян произнес столь жуткие слова. Я потрясенно замолчала, не зная, как реагировать на это признание.
— Ты умерла, а потом я тебя оживил, — флегматично продолжил блондин. — Поэтому я считаю, что ты мне несколько обязана, поскольку из-за тебя я лишился еще одного куска своей души. И моя третья встреча с Альтисом, смею тебе напомнить, вероятно, станет для меня и последней.
— Но почему? — наконец выдавила я из пересохшего горла. — Зачем?
— Потому что я не хотел, чтобы ты так глупо погибла. — Себастьян покровительственно усмехнулся, будто позабавленный этим вопросом. — Не буду скрывать, Трикс, мне весьма польстило то, что ты отважно и безрассудно бросилась меня спасать. Однако на будущее — не поступай больше так. Никогда не вставай между мной и любой опасностью. Даже если Валенсия застала бы меня врасплох, я бы без особых проблем отразил ее нападение. Ну, возможно, потрепала бы она меня немного. Но до такого фатального результата дело бы точно не дошло.
— Даже если бы застала врасплох? — медленно протянула я с вопросительной интонацией. Сердце ухнуло в пятки от осознания, как крупно я сглупила.
— Я знал, что она по-прежнему скрывается где-то в доме. Выжидает подходящий момент для атаки, — пояснил мне Себастьян. — Более того, я чувствовал, как она собирается с силами, и готов был предугадать любое ее действие. Но я не ожидал, право слово, что между нею и мною окажешься ты. Зачем, Трикс? Почему ты пожертвовала собой?
Я насупленно молчала. Вот так всегда! Думаешь, что поступаешь верно, а в итоге выставляешь себя на посмешище.
— Нет, я не злюсь на тебя, — по-своему понял мою хмурость Себастьян. — Демоны с ней, с моей душой. Рано или поздно, так или иначе, но я все равно буду вынужден исполнить условия договора с Альтисом. И в тот решающий миг меня будет греть только одна мысль: что однажды кто-то все-таки рискнул своей жизнью во имя меня. Но скажи мне честно: если ты так поступила, то, наверное, считаешь меня не настолько уж законченным мерзавцем? И, смею надеяться, твоя ненависть ко мне носит все-таки больше демонстративный характер? Верно?
