Ксения Баштовая - Бубновая гильдия
— Я не вхожу в вашу гильдию, — упрямо повторил джокер. — Я — мошенник и не собираюсь заниматься чем-то другим.
Бубновый туз медленно опустился в кресло:
— Вам не кажется, что вы повторяетесь, Айзан? Этот разговор уже был три дня назад. И тогда вы согласились…
— Я не соглашался! Вы меня заставили.
Дон Герад по привычке сцепил пальцы в замок.
— А разве сейчас что-то изменилось? Бубновые и, конечно, Пиковые гильдии по-прежнему есть во всех городах Гьерта…
— Черт с вами! — обреченно выдохнул Айзан (Джейт обиженно зашебуршился) и, хлопнув дверью, вышел из кабинета.
— Я так понимаю, это ответ — «я согласен»? — задумчиво протянул бубновый туз. Но мошенник уже не слышал его, замерев возле стойки и задумчиво уставившись куда-то вдаль…
— Налить чего-нибудь? — сочувствующе поинтересовался трактирщик.
— Спасибо, не стоит, — отмахнулся джокер.
Скорей всего, в ближайшее время придется разговаривать с Рихаром, а для этого понадобится более-менее свежая голова.
Нет, что ни говори, а все просто «великолепно»! Ситуация буквально повторяется!
— Эй, парень, — шулера похлопали по плечу, — по-моему, ты недавно держал в руках колоду?
Юноша обернулся: за его спиной стоял, усмехаясь, горный эльф. Серая, цвета дорожной брусчатки, кожа, черные длинные волосы, словно присыпанные серебряной пылью, заплетены в косу…
— Предположим, — кивнул Айзан, как бы невзначай потирая уголок рта.
— Не хочешь сыграть? А то у нас как раз не хватает одного игрока. — Эльф кивнул на единственный занятый столик. За ним, в дальнем углу, сидели еще два горных эльфа.
— Почему бы и нет? — криво усмехнулся Айзан, чувствуя, что появилась отдушина. — Подождите пару минут, я сейчас.
— Конечно, — кивнул эльф, отходя к своим приятелям.
Джокер же повернулся к трактирщику:
— Киас, не одолжишь пару сребреников? А то у меня ни медянки! Верну с процентами.
Пожав плечами, орк положил на стойку злотый, но когда Айзан протянул руку за монетой, трактирщик тихо бросил:
— Не советую играть. Я слышал — они профессиональные каталы.
— А я тогда кто? — недобро ухмыльнулся джокер, забирая злотый и направляясь к горным эльфам.
Когда мошенник вышел из кабинета дона Герада, Хэлле сняла с шеи тонкую серебряную цепочку с кулоном — хрустальным полупрозрачным шариком, спрятанную до этого под рубашкой, и мрачно поинтересовалась:
— Из этого кабинета есть выход на второй этаж или придется подниматься по общей лестнице?
— Зачем тебе? — удивленно поинтересовался отец.
— Хочу поговорить с Рихаром, предупредить, что планы поменялись, — мрачно буркнула эльфийка, подбрасывая шарик на ладони, — а здесь может быть плохая связь.
— Абонент выключен или находится вне зоны действия сети, — хмыкнул Джейт.
— Что? — непонимающе повернулись к нему.
— Да не, не, ниче… Эт я так… Тихо сам с собой веду беседу, — усмехнулся черт. — Приятно ж хоть изредка поговорить с кем-нибудь умным!
Квартеронка презрительно дернула плечом и настойчиво повторила вопрос:
— Так что?
— Я же сказал, — скривился бубновый туз, — я поговорю с ним!
— Когда это еще будет! — огрызнулась девушка и, не дожидаясь ответа, вышла из кабинета, плотно прикрыв дверь.
Айзан, уже сидевший в компании горных эльфов, проводил взглядом Хэлларен, поднимающуюся по лестнице к комнатам постояльцев, и перевел взгляд на игроков:
— Начнем?
Что бы ни говорил Киас, профессионалами эти каталы не были — это Айзан заподозрил, еще когда горный не ответил на условный жест, позволяющий всем джокерам узнавать друг друга. Конечно, в отличие от других преступников, мошенники никогда не образовывали собственных гильдий, но система знаков со времен основания Гьертской империи и у этих профессионалов сложилась. Простая, существующая лишь для того, чтобы один шулер не перешел дорогу другому. И вот теперь… Горный попросту не обратил внимания!
Нет, конечно, за прошедшее время сигналы могли измениться, но когда мошенник взял в руки колоду, которую положил на стол эльф, подозрение переросло в уверенность. Начать хотя бы с того, что профессионалы, кропя колоду, никогда не стали бы прокалывать карты… Достаточно было бы легкого надкола, а тут… Как бы невзначай посмотрев карту на свет, джокер разглядел целый ряд дырочек. А ведь профессионал способен читать колоду кончиками пальцев… Одно слово — профаны! Хорошо хоть что при крапе иглой пользовались, а не краской!
Как и полагается «настоящим шулерам», эльфы позволили Айзану выиграть несколько партий. Серьезная игра началась, когда джокеру пришли одни двойки…
«Злость, ненависть, радость… и даже азарт! Любые более-менее сильные эмоции способны запороть всю игру. Беря колоду в руки, ты обязан быть абсолютно бесстрастен. Неважно, каким образом ты этого добьешься, но у тебя не должно быть никаких эмоций… А еще, даже просто тасуя колоду, тебе необходимо точно знать, что привело тебя за стол — желание развлечься или необходимость заработать. Ты должен знать это и идти к цели, отрешившись от всяческих эмоций», — Айзан словно наяву слышал чуть суховатый голос Каренса.
Отрешиться? Легко! Видеть цель? Да пожалуйста! Сейчас она только одна — выиграть все, что только возможно. И что невозможно — тоже.
И кто сказал, что это нереально?
Айзан хрустнул пальцами и опустил глаза в пришедшие ему карты. Из рукава в ладонь незаметно выскользнул исчезнувший из колоды во время второй или третьей сдачи червовый туз…
Примерно к третьей партии, когда перед Айзаном уже лежала кучка золотых монет, «профессиональные каталы» заподозрили неладное. К пятой игре подозрение укрепилось, а к седьмой, когда ставками стали два кинжала, богато украшенные драгоценными камнями, сомнений уже не было…
— Да он мошенник! — взорвался один из горных, вскакивая на ноги.
Айзан нащупал ножку стула, на котором до этого сидел эльф.
— С ума сошел, что ли?! Не умеешь играть, так не садись!
В руке оскорбленного эльфа блеснул стилет.
— Я?! Не умею?! — Широкий замах…
Джокер взвился на ноги и от души опустил подхваченный стул на голову эльфу.
Одним участником стало меньше.
Пока эльф придет в себя, пройдет около часа — силу своего удара Айзан приблизительно знал.
Но тут уже и оставшиеся игроки решили вмешаться. Один — худощавый мальчишка лет семнадцати на вид — потянулся к оставленной у стены бретге — легкой рапире с глубокой и широкой чашкой. Второй — смуглый полукровка — вцепился в кинжалы, лежавшие на столе.
