Элеонор Бирке - Школа мечтателей
В то лето, вернувшись в родные края, мистер Кирилл Беккет вовсе первым делом направился к соседям. Шумиха взбудоражила двор Смолгов, торжественное возвращение вылилось в радость за кустарной оградой. Прелестно. Так Кирк узнал о его возвращении. Отец не взял Кирка в путешествие и свежими новостями поделился с другими. Впрочем, Кирк не затаил обиды, отец всегда привозил что-то своему сыну. В тот раз ему досталось несколько книг. В том числе учебник по старофроландскому и несколько научных изысканий на том же языке. «Флора и фауна Земли», «Хождение в строение молекул» и «Странности — нет — системность!» о законах жизни и круговороте знаний о ней.
Итак — старофроландский. Прежде Кирк не слыхал о нем. Но отец уверял — пришла пора изучать языки и ни в коем случае не бросать подготовку к школьному природоведению. Он твердил: «Пригодится все! Понимание простых вещей приведет к пониманию всего». И Кирк верил. Все же отец преумнейший человек, хоть порой и забывает о своем единственном сыне.
К началу обучения Кирк вызубрил учебник и прочел остальные книги. Теперь мог изъясняться на старофроландском. Впервые он столкнулся с остатками древнего произношения в школе. Названия некоторых животных, тасманийских и сумчатых обитателей континентальной Австралии на древних наречиях были схожи с наименованием на старофроландском. Кстати, современного фроландского он не встречал, существовал лишь умерший язык, но отчего он назывался «старо»-фроландским, не ясно?
«А еще — Дриммерн!» — покачал головой Кирк.
Его имя — «Харм» — дословно переводилось «тихо», «тишина», «несчастье», «печаль», кое-где даже упоминалось значение «злоба», но лишь в паре мест потрепанных учебников. Странное имя, но вспоминая их первую встречу, Кирку показалось — именно подобные эпитеты и подходили незнакомому оборванцу с букетом роскошных цветов, которые явно ему не соответствовали.
Кирку бывало жаль Харма — изредка накатывало. Он заслужил что-то большее, чем презрение, тем более после спасения Элфи от кобры в зоосаде. А может, он не так уж плох? Действительно, совершенно неученый ребенок, однако схватывает знания и умело ими манипулирует. Задает дерзкие вопросы и продирается в саму суть. Будь он одет приличней, вполне заслужил бы его внимание.
А вот ситуация с Элфи, Кирку вовсе не нравилась. Она заболела — это печально. Но Дриммерн влез в ее жизнь и теперь та проводит столько времени с этим… С этим Хармом.
В последнее время Элфи предпочитала либо одиночество, либо общение с Хармом. Кирк понимал — плохо себя чувствовала, но все же Дриммерна удостоила вниманием.
Кирк ставил лишь большие цели и одна из них — пройти все отделения школы, дабы попасть в таинственный «Уголок Просвещения» школы Крубстерсов. Мало кому это давалось, но он готов трудиться! Однако какая несправедливость — Дриммерна туда возьмут, почти решено. Он вздохнул и нахмурил брови, сложил кулаки и упер их в подбородок.
— Мечтателями становятся после изучения всех наук или это природный дар? — вслух размышлял Кирк.
Он вспомнил событие недельной давности.
Занятия окончились, и он шагал по главному холлу Купола Природы. Мистер Генри Смолг сидел на краю сцены, заложив ногу за ногу — он что-то читал. Кирк, как воспитанный молодой мужчина, решил проявить вежливость и поинтересоваться здоровьем Элфи, тем более это его действительно тревожило. Но вдруг мистер Генри вскочил и подошел к Дриммерну, похлопал того по плечу и они разговорившись отправились куда-то. По всей видимости, мистер Смолг ждал именно Харма и так обрадовался его появлению, что позабыл свою книгу. Кирк подошел и не смог прочесть название на переплете. Однако узнал символы — точно такие же красовались на люстре в кабинете отца.
Что же было потом? Кирк намеревался догнать мистера Смолга и вернуть ему книгу, но подходить к тому, пока рядом находился Харму, ему не хотелось. Иметь что-то общее, хоть всего-то собеседника, можно, но демонстрировать — это уж слишком!
Кирк проследил за ними. Те довольно долго ходили по коридорам школы, а потом зашли в кабинет. Один из тех, что посещали вэйосы, с десятком аквариумов. Они прикрыли дверь. Кирк остался поодаль, но его разбирало любопытство, и он подошел, осмотрелся — никого, приложил ухо и через пару секунд выпрямился — послышались шаги и голоса бродящей по школе молодежи. Какая нелепость — подслушивать. Он зашел за угол и оперся о стену, то и дело выглядывая. Вскоре выскочил довольный Харм и вприпрыжку почесал прочь.
Кирк задумался: «Что же делать? Зайти? Подумают — следил. Подожду, пока мистер Генри выйдет», — но минуло с десяток минут и Кирку надоело ждать. Он вышел в коридор «морских глубин» и подошел к двери — закрыта, тишина. Из щели под дверью ударил ветер — видимо открыли окно. И Кирк сразу услышал голоса, мужской и женский.
— Здравствуйте мисс Брегантина! — Кирк обомлел. Откуда она взялась? Может там есть другой проход?
— Генри, здравствуй! Я ненадолго, поэтому сразу спрошу, как успехи у малыша Харма?
— Чудесно в плане разума, похуже этикет, я думаю это вовсе не его, — он рассмеялся.
— Это точно, да, да. Но я не за тем прикрепила тебя к нему, — мисс Брегантина тоже смеялась. — Ты знаешь, что меня интересует? Мечты, его мечтательство, ты контролируешь их?
— Это, пожалуй, невозможно. За такой срок, да и мечты обуздать по силам лишь самому мечтателю, вы ведь знаете.
«Что?!» — После таких слов Кирка ничто не смущало, он прижался ухом к двери, и прохожие ученики перестали существовать в этом акте расследования, хотя те укоризненно поглядывали на невоспитанного вэйоса.
А Брегантина продолжала беседовать с мистером Смолгом:
— Конечно. Но все же давай серьезней.
— Я уверен, Харма ждет Уголок Просвещения и бесконечность за его дверями. Он научится чуду в душе, но в ней много несчастья, гораздо больше, чем вы думали.
— Как же тебе не стыдно вэйос?! — на Кирка смотрела два глаза налитых яростным укором.
Один из учителей застал ученика за неподобающим занятием. Он упер кулаки в свои раздутые бока и склонил голову к Кирку, отчего треугольная прядь седых волос опустилась на нос учителя.
— Что?
— Какой позор! Ты кто? — учитель выпрямился и не сводил глаз с Кирка.
— Я?..
За дверью послышались шаги, и Кирк рванул с места. Будто водитель гоночного автомобиля вдавил педаль газа, и машина, прихватив с собой привязанного к ней невидимым канатом Кирка, умотала в неизвестном направлении. Через секунду Кирк скрылся за поворотом и гнал, что было сил до самого дома.
Вспоминая это преинтереснейшее происшествие, Кирка кольнула зависть:
