Алан Аюпов - Саньяси (СИ)
— Только что придумали?
— Нет. Метил на это место Волконскую.
— А теперь решили, что я лучше? Нет, подсиживать не люблю.
— Тебе не придётся этого делать.
— Почему? Маша ведь начальник аналитического отдела. Это её законное право.
— Была… Начальником…
— Почему была?
— Потому что три дня назад она уволилась.
— И кто теперь начальн!.. — Я не договорил, вдруг осознав, что Маши больше нет здесь.
— Ты его не знаешь. Это новенький. Мужик, умудрённый опытом. В курс дела ещё толком не вошёл, а кое‑какие предложения уже сделал. Это его мысль объединить оба отдела под единоначалие.
— Вы думаете, так будет лучше?
— Думаю, да. Во всяком случае, меня в этом убедили, а разубедить человека не нашлось. Пока не нашлось. Попробуешь?
— Не знаю. — Вяло ответил я. — Может быть, Ваш новый начальник это местечко для себя готовил.
— Нет. Он парень мозговитый, но планку не завышает. Вы сработаетесь. Уверен.
— Почему уволилась Волконская? Или это секрет фирмы?
— Нет, не секрет. Но в заявлении написано: «По собственному желанию». А сейчас тебе действительно стоит отправиться домой, восстановиться в общежитии, забрать вещички из камеры хранения!.. В общем, обустроится. А к завтрашнему дню твой кабинет будет готов.
Я покинул директора с внутренним ощущением побитого пса. Откуда оно взялось, не понимаю. Вроде никто не обижал, не унижал, наоборот, встретили как родного, обласкали, приютили… А ощущение было пакостное. Блондинка и охранник проводили меня долгими восторженными взглядами.
«Чёрт, — Проскочила искрой мысль. — Опять забыл спросить, как зовут секретаршу?».
Заходить к Лёше я не стал, решил сразу же разрулить возникшие проблемы с жильём. Но, увы!.. Мой сменщик отследил меня из своей модераторской, и перехватил на площадке второго этажа.
— Эй, начальник! Ты куда? — Заорал он, поднимаясь мне на встречу и вытягивая руки для объятий.
— Лёшка, зараза! — Растроганно захлопал я товарища по спине.
— Ты, это, давай… Пошли к директору…
— Зачем? — Не понял я.
— Меня же вчера приказом назначили на твоё место. Так что пусть отменяет приказ. Начальник вернулся!!!
— Не, Лёшенька, не пойдёт. — Улыбнулся я, наблюдая, как вытягивается лицо бывшего сменщика. — Приказ обратного действия не имеет. Я только что от Семёна Ивановича.
— Тебя уволили?! — Обомлел Лёша.
— Нет, Лёшенька, не уволили. — Успокоил я его. — Просто меня повысили в должности. Отныне я зам директора по информационно‑аналитическому отделу.
— Чего?
— Лёш, давай будем разбираться завтра. Мне надо ещё в общагу, восстанавливаться. Ведь меня отовсюду уже уволили.
— Как скажешь. — Согласился Лёша, так и не понявший до конца, что же всё‑таки произошло.
— Лёша, — поторопился я упредить, готовящуюся свалиться на мою голову, лавину вопросов. — Все рассказы завтра. Завтра будет время, потрепимся. Пока!
— Пока!.. — Растерянно попрощался Лёша.
Я быстро спустился вниз, почти выбежал на улицу и остановился. Куда сначала пойти? В общежитие, или к Иске Нюмовне пообедать? Правда, время было не обеденное, только одиннадцать часов… Но вдруг прокатит? Позади тихо щёлкнула дверь, и я, не оглядываясь, зашагал к трамвайной остановке.
В общежитии проблема решилась мгновенно. Мой сосед Серёга не позволил выносить мои вещи, и не дал никого подселить, будучи уверенным на все сто, что я временно отсутствую. Комендант спорить не стал, а обратился в профком за принудительным выселением. Однако в профкоме сидели люди не торопливые, и назначили заседание по моему принудительному выселению лишь на следующей неделе. Моё появление сняло все вопросы.
Серёга, рад был бы услышать мой рассказ о похождениях, но срочная работа требовала его присутствия, и он, тяжело вздыхая, убежал, передав мне второй ключ. Я наконец‑то разобрал саквояж, дожидавшийся меня в шкафу. Побрился, ополоснулся, и отправился к Иске Нюмовне на обед.
Здесь всё было по‑прежнему. Тихо шумела вытяжная вентиляция, создавая лёгкий фон. За столиками сидели не многочисленные посетители. Где‑то за дверями во внутреннее помещение слышалась перебранка мужских голосов, толи грузчиков, толи подрядчиков, толи экспедиторов.
Втянув носом чудные запахи домашней кухни, я сделал шаг по направлению к своему обычному столику. Но тут как из‑под земли вынырнула хозяйка заведения.
— Извините, молодой человек, но Вам отныне вход сюда запрещён. — Объявила она.
Я замер, пытаясь осознать происходящее.
— Простите… В чём моя вина? Что я нарушил? Какие правила?
— Вы плохо слышите?
— Я слышу хорошо. Однако я, прежде чем уйти, хочу знать, в чём меня обвиняют?
— Вы посмотрите на него! — Воскликнула Иска Нюмовна, не выдержав взятого тона. — Он ещё и желает знать?! Ты, кабель, испоганил мне девку, а теперь прикидываешься овечкой?!
— Иска Нюмовна! Остановитесь! — Повысил голос и я, поднимая руки в предостерегающем жесте. — Не бросайтесь такими обвинениями. Самой потом стыдно будет!
— А, так я ещё и виновата!!! — Взвизгнула хозяйка домашней кухни.
— Никто Вас ни в чём не обвиняет…
— Снасильничал девчонку, а я виновата!!!
— Успокойтесь! — Рявкнул я. — Никто, никого не насиловал. Что за бред Вы несёте?!
— Я?! Бред?! А где, по‑твоему, сейчас Зассиль?
— Откуда я знаю? Я сам только пару часов назад, как в город вернулся.
Иска Нюмовна вдруг осеклась. Внимательно посмотрела на меня, и уже более тихим голосом сказала:
— Хочешь уйти от ответственности?
— Какой ответственности? — Устало спросил я.
— Будешь отказываться от отцовства?
— Едри твою налево! — Не выдержал я. — Какого отцовства? Вы что несёте?
— Хочешь сказать, что Зассиль не от тебя забеременела?
— Чего?! — Удивился я. Иска Нюмовна, меня полтора месяца не было в городе! Вы о чём?!
— Уходи. Уходи, и больше никогда не попадайся мне на глаза. — Не громко сказала старая женщина. — Зассиль я отправила на родину. Надеюсь, что она не будет дурой и сделает аборт.
— Какую родину? Она же здесь родилась?
— На исконную родину, а не суррогатную. — Уточнила иска Нюмовна.
— Значит, эта родина уже суррогат?
— Пшёл вон!
Входная дверь распахнулась. За ней показались фигуры динозавров. Я развернулся, и вышел. Надо было найти, где поесть. Не так‑то это было просто сделать. За последние годы питания у старой еврейки я настолько привык употреблять исключительно качественную еду, что далеко не каждый ресторан города мог заменить утраченное. Медленно шагая по тротуару, разглядывая вывески, я думал, что ещё надо сделать сегодня, кроме как не умереть с голодухи. И тут подумал, что ведь можно напроситься в гости. К примеру, позвонить уволившейся Маше, заодно решить и другую надвигающуюся проблему. Я решительно вытащил телефон. Набрал номер и приготовился ждать, но в трубке раздался голос робота, сообщающий, что данный номер больше не обслуживается. Я открыл адресную книгу, ещё раз проверил номер и снова набрал. Результат был тот же. Тогда набрал номер Митьки Загальского. Трубку долго не брали. Наконец раздался голос друга:
