Владислав Жеребьёв - Другие возможности
— Ну что, — говорит, — пришли секрет железа украсть?
— Нет, — кричит Барум, — с пути мы сбились.
— Да, — отвечает Оли. — Пришли мы секрет железа раздобыть. То задание сердечное.
— Хорошо, — молвит великан, — настроение у меня хорошее, убивать вас не буду, но при одном условии. Разгадаете мою загадку, отпущу, даже секретом железа поделюсь. Не разгадаете, руки ноги оторву.
Делать нечего, согласились братья.
— Слушайте тогда, — молвил великан, -
Это лучше чем любовь,
Это хуже, чем хуже,
У бедных это есть,
У богатых нет,
Если съесть его — умрёшь.
Что — Это?
— Золото! — Крикнул Барум. — Конечно это золото.
— Поясни! — Нахмурился великан.
— Ну, как же?! — подивился гном. — Золото есть нельзя, любви оно лучше, у богатых его много. Конечно это золото!
— Ну, а что думаешь ты? — Обратился великан ко второму брату.
— Ничего. — Пожал плечами Оли. — Мой ответ "ничего"!
— И ты объясни, — улыбнулся великан.
— С этим просто, — кивнул умный гном. — Ничего нет лучше любви к любимой девушке, ничего нет хуже, чем ничего, у бедных ничего нет, а богатым ничего не надо, а если нечего не есть, помрешь.
— Верно гноме — пророкотал великан. — Отпускаю я вас с миром, так и быть, а вот секрет расскажу только одному.
Нагнулся великан к Оли и прошептал ему на ухо заветные слова, с тем братья в путь и отправились. Страшно завидовал Барум своему брату, а как тут в зависть не впасть. Все удачливому родственнику досталось. Острый ум, великий секрет, красивая девушка, все его. Почернело сердце гнома, и замыслил он ужасное. На привале, подпоив Оли вином, он выведал у него секрет великана, а ночью заколол в сердце. Тело же хоронить не стал, так бросил.
— Скажу, что великан сожрал. — Решил Барум. — Мне же теперь все достанется. Девушка красивая, секрет великий, богатство несметное, от того что секретом владею, все моё. Долго ли коротко ли, добрался Барум до дома и рассказал про все, в его версии конечно.
Сыграли свадьбу, Барум богател день ото дня. С его наковальни выходили такие замечательные доспехи и оружие, что сам король гномов приезжал посмотреть на удивительного мастера в своем королевстве. Детки опять же пошли, двое малышей. Так бы все и продолжалось, если бы в один из вечеров в его лавку не постучался заказчик. Попросил он выковать чашу, да сказал напоследок:
— Запомни мастер, чаша сия, по всем правилам выкована должна быть и в срок. Если не сдюжишь заказ, неустойку большую придется заплатить. — С тем и ушел.
Взялся Барум за молот и ковал чашу две седмицы кряду, но как ни старался мастер, не выходил у него заказ. Выкует вроде правильно, свериться с чертежами, все не то.
Наконец настал день, когда появился заказчик, а пришел он не с пустыми руками. Ларчик при нем был неприметный, но от вида его, почему-то занялось сердце гнома, выступил холодный пот.
— Ну что великий мастер, смог ли ты заказ к сроку подготовить?
— Не смог, — отвечал ему Барум. — Как не бился я над твоей чашей, но не смог выполнить. Что за чудо оно такое?
Расхохотался тут заказчик и вырос в размерах, в великана памятного превратившись.
— Чаша эта, — отвечал он, — та самая, из которой вас с братом в детстве молоком поили, а сделать ты её не смог, потому что предал ты своего брата, предал и убил корысти и славы ради. — Открыл великан ящик свой и достал оттуда тот самый нож, который смерть Оли принес.
— Каюсь, — закричал гном, — каюсь, я убил брата. Не губи только великан, все для тебя сделаю.
— А ты уже сделал! — Вновь расхохотался гигант. — Брата убив корысти ради, теперь тебе хранить тайну, сам будешь, но не с женой любимой и детьми малыми, а в сыром подземелье. Не видать теперь тебе ни света белого, ни кузни, ничего, что ты любил когда-то.
Хлопнул великан в ладоши, и оказались они на том острове.
— Имя свое забудь! — Вновь вскричал великан. Нет больше тебе имени. Помыслы твои черны как ночь, душа черна как грех, пусть зовут черным, кто осмелиться.
С тех пор черный гном и живет где-то под горой, смотрит на воду, считает года и проклинает секрет.
Просыпаться решительно не хотелось. Все тело ломило, а в горле стоял мерзкий комок, так что постоянно хотелось откашляться. Мои спутники выглядели не лучше. Кари то и дело сморкался в большой клетчатый платок, а Берка пробирал сухой кашель.
Выпив утренний кофе, приготовленный гномами на костре на скорую руку, мы принялись собираться в путь. Время поджимало, впереди было еще много километров пути.
— Тут кто-то был, — заключил Кари, присев на корточках около входа.
— Эльфы? — Предположил Берк.
— Нет. — Отрицательно замотал головой гном. — Эльфы все же следопыты, да и если бы наследили, то либо следы сапог были, либо мокасинов.
— Верно — Согласился Берк. — Голая нога.
— Орки? — Предложил я
— Что за орки-то? — прищурился Берк. — Как ты к нам попал, все про окров каких-то толкуешь.
— Ну, орки, — замялся я, — их описывают как высоких, сильных, воинственных существ с оливково-зелёной кожей, большими клыками и плоскими, как у обезьян, носами…
— … и с арбалетами. — Закончил Берк, глядя куда-то вглубь пещеры, которая послужила нам ночлегом.
— Может и с арбалетами. — Легко согласился я, — а что…? — и замер на полуслове.
Внутри пещеры, вольготно прислонившись к стене, стоял самый настоящий орк, направив в нашу сторону взведенный арбалет. Точно такой же, показался из-за поворота тропинки, правда у того в руках была здоровенная, грубо сработанная, но от этого не менее устрашающая алебарда.
— Привет вам, гномьи шпионы, — пророкотал тот, что с арбалетом.
— И вам не хворать, — кивнул я. — Вы нас не правильно поняли.
— А как же вас понять, — рыкнул орк, обнажив здоровенные желтые клыки. — Идете тихо, скрытно, тропами по отвесным скалам. Прямиком в наши владения, кстати.
— Уважаемый орк, — я сделал как можно более приветливое выражение лица, — исходя из существующих реалий, когда гномы являются работорговцами и не носят бород, мои спутники являются моими друзьями и не подпадают под общее описание того народа, который вы имеете в виду.
— Бессмыслица. — Произнес орк. — Подумаешь, бороды нарастили, а на тебе клейма нет. Да что я с вами разговариваю, в самом деле?! Пристрелить бы вас, да болта жалко. Взять их.
Орков, на поверку оказалось существенно больше. Примерно с десяток цепких и сильных рук повалили нас на землю и начали усердно связывать.
— Абсурд — промямлил Кари. — Второй раз нарываемся и второй раз ни за что.
— К командиру, — рявкнул тот, что с арбалетом. Нас поставили на ноги, и я тот час получил ощутимый тычок между лопаток.
