Татьяна Устименко - Лицо для Сумасшедшей принцессы
Им совершенно случайно подвернулась относительно сухая лощина, почти лишенная снега и защищенная несколькими поваленными бурей деревьями от пронизывающих порывов холодного ветра. Чистюля Эткин, конечно, поворчал недовольно, но более или менее комфортно устроился на нескольких охапках пожухлых листьев, любезно предоставив друзьям персональное место для ночлега у себя под крылом. А сейчас Генрих зябко поеживался в своем легком кожаном камзоле и таком же плаще.
– Холод собачий, задери его гоблины!
– Край Тьмы, – философски обобщил Эткин, выжидательно косясь на сильфа и подозревая, что тот явно не метеорологические условия обсуждать намеревается.
– Кто же мог знать, что здесь нас встретят только снег и мороз, – продолжал брюзжать де Грей. – А мы еще наивно собираемся в этой ледяной пустыне искать похищенную княжну…
– А оно тебе вообще надо ли, эту княжну-то? – нахально прищурился дракон.
Генрих враждебно нахохлился, словно больная ворона, пытаясь хотя бы зрительно чем-то отгородиться от проницательного Эткина, но того оказалось очень трудно обмануть.
– Ясно, – печально протянул гигант. – Ох, неправильно все это…
– Сам знаю! – сварливо огрызнулся барон. – И не сыпь мне соль на рану. А что делать прикажешь?
– Ты у меня совета просишь? – не поверил своим ушам дракон. – Вот помочь материально – так за милую душу. У меня же сокровищ – полная пещера!
Барон задумчиво поковырял мерзлую землю острием кинжала.
– А что делать-то? – повторил он навязчивый вопрос. – Я – повелитель! И этим все сказано. Меня положение ко многому обязывает, я заложник титула и родовых традиций. Народу срочно требуются королева и наследник престола. Ульрика мне отказала… Значит, срочно нужна другая девица-аристократка, происходящая из знатного рода и по всем физическим статьям подходящая на роль королевы… А тут портрет Лилуиллы как раз подвернулся – ну я и…
– М-да, – иронично хмыкнул дракон. – Хошь не хошь, а жена не вошь! Мужик без бабы – что дерево без гусеницы. Сочувствую тебе, дружище.
– А как же любовь? – почти всхлипнул горе-жених.
– Вот заладили! – досадливо покривился Эткин, к месту припомнив, что совсем недавно и Рыжая так же плаксиво жаловалась на аналогичную дилемму. – Любовь – она, братец, штука тонкая. Понимаешь, само чувство любви уже сопряжено с некими внутренними обязательствами по отношению к тому, кого ты любишь, а именно с чуткостью и бережливостью. Ты поневоле вынужден относиться к любимому, особенно если стремишься завоевать его доверие и развить в нем ответную симпатию, как к хрупкой хрустальной вазе. А иначе никак.
– Значит, если я стану ее преследовать и надоедать своей страстью, то это лишь отпугнет девушку еще больше?
– Рыжую-то? – задумчиво переспросил Эткин. – Наверно, с такими особами, как она, лучше обращаться осторожнее во сто крат, ибо упряма, как осел, да еще и вредная, как демон!
– Разлюблю, как пить дать – разлюблю! – решительно заскрипел зубами Генрих, с удвоенной энергией ковыряя ни в чем не повинную землю. – Одно время я ее даже убить собирался – чтобы уж точно никому не досталась, если не мне. А сейчас понимать начинаю: нужно просто разлюбить!
– Гы-ы-ы, – жизнерадостно заржал Эткин. – Вот это ты круто брякнул! Да если бы можно было не любить или разлюбить на заказ! Человек, до такой степени способный управлять своими эмоциями, во много раз превзойдет бога. Но, к несчастью, мы на подобное неспособны.
– Хочу отныне никогда не думать о ней! – как-то обреченно выкрикнул Генрих, хватая себя за горло, словно желая придушить вместе с собой и свою горькую безответную любовь.
– Хотеть не думать о ней уже означает, что ты все еще о ней думаешь! – печально покачал головой Эткин. – Я вижу для тебя только один приемлемый выход и дам тот же самый совет, что и Ульрике: пусти все на самотек. Если ничего сделать не можешь, то смирись и постарайся просто терпеливо дождаться неминуемой развязки…
– А она настанет ли когда-нибудь, эта развязка? – неразборчиво, будто насилуя себя, выдавил Генрих.
– Все проходит – пройдет и это, – ехидно, но с надеждой в голосе немедленно откликнулся Эткин. – Даже ночь – и та проходит. Смотри, небо на востоке начинает светлеть…
Барон поднял голову к темному небу. Наступающее утро обещало стать таким же безрадостным, как и все прочее в этом богами забытом краю. Крупные звезды, именно здесь почему-то особенно яркие и близкие, наверно, из-за чистоты и прозрачности морозного воздуха, начинали понемногу тускнеть. Серая полоска приближающегося восхода остро прорезала черную кляксу горизонта. Блеклая окружность тусклого солнечного диска медленно и лениво выплывала из-под неопрятного одеяла темно-грязных облаков.
– Гадкая земля, – брезгливо сплюнул Генрих, хмуро разглядывая сумрачное природное явление. – И небо тут гадкое, и снег мерзкий, да и само солнце какое-то невыразимо пакостное!
– Это все магия! – Эткин, сам не понимая почему, поспешил встать на защиту Края Тьмы. – Если Ледяной бог покинет несчастную землю, то когда-нибудь здесь еще зацветут сады. Это все магия, и она, кажется, усиливается… – Эткин вытянул массивную голову, чутко прислушиваясь и по-собачьи нюхая холодный ветер. Потом он резко махнул крылом, пробуждая заспавшегося некроманта: – Марвин, а Марвин, ты это чувствуешь?
Молодой маг выкатился колобком из-под теплого драконьего бока.:
– Эткин, – возбужденно закричал он, – это невероятно, но большая часть магии сейчас сконцентрировалась в одном месте, где прямо-таки бурлит! Интересно, что там происходит?
– Что бы там ни происходило, нам туда соваться не резон! – спокойно констатировал мудрый гигант. – Это даже хорошо, да и нам на руку, что все так удачно складывается. Происходящее там ненадолго отвлечет внимание Ледяного бога и даст нам возможность без помех выполнить нашу миссию.
– Заметано! – мгновенно согласился Марвин, по достоинству оценив дельное предложение дракона. – Пока твари на кого-то тратят всю мощь своей магии, мы пойдем срочно спасать княжну Лилуиллу!
– О-хо-хо-хо, идем, что ли, – обреченно простонал Генрих, уже вовсе не горящий желанием проявлять инициативу в столь щекотливом для него деле. – Похоже, я сам навязал нежеланную жену на свою дурную голову…
Дракон предусмотрительно подставил лапу, помогая друзьям взобраться к себе на спину. Его сапфировые глаза озабоченно прищурились. «Сдается мне, Холодные твари не просто так зашевелились. Что-то растревожило это гадючье гнездо. Скорее всего это наша Сумасшедшая принцесса им разборку принялась устраивать. Как бы с ней случаем не приключилось чего плохого…» – опасливо размышлял Эткин, взмахивая крыльями и плавно отрываясь от земли. Дракон и не сомневался, что по части поисков неприятностей на свою пятую точку Ульрика заметно опережала их всех и всегда отличалась в этом занятии редкостным, весьма завидным талантом!
