Татьяна Енина - Мой дедушка Питер Пен
С миром, созданным Питером Пеном у Морроу уже было ясно практически все. Феи легко умеют странствовать между мирами, и если Питер в Кенсингтонском саду действительно сумел расположить к себе какую-то фею, она вполне могла показать ему, как выйти за грань этого мира, возможно, она могла и научить его, как создать так называемый "кармашек", — маленький мирок, абсолютно покорный воле своего творца и полностью от него зависимый. Создав такой мирок Питер населил его в меру своей фантазии, и с тех пор — упоенно играет. В пиратов. В индейцев. И в бог знает что еще… Однако же странная личность загадочного злодея, капитана Крюка, вызывала у Морроу не меньше сомнений, чем у Венди. Что-то было в этом персонаже, не вписывающееся в обычные рамки. То, что капитан Крюк целиком и полностью творение Питера Пена, сомнений не вызывало, уж больно по-детски вел себя капитан пиратов, но в то же время, настойчивое желание убить своего творца как-то настораживало… Каждому реальному миру присуще некое деструктивное начало, не могло ли быть так, что даже в иллюзорном мире соблюдался этот закон? Но что это может значить?.. То, что теория иллюзорных миров ошибочна и в действительности самый маленький и жалкий мирок, созданный каким-нибудь магом ничуть не отличается от любого реального мира и правят им те же самые законы?.. Но ведь это значит то, что наш собственный мир, вполне может быть… Морроу заставил себя не лезть в подобные дебри. Все это страшно интересно, но не время сейчас размышлять о таких сложных вещах. Сначала нужно поймать этого Питера Пена, и уж тогда только искать ответы на вопросы. Теперь Морроу понимал, что в министерстве были правы — убить этого мальчика было бы просто преступно!
Венди, меж тем, все молчала, но она не уснула, как можно было подумать. Сидя в шкафу, Морроу не мог видеть того, что происходит в комнате и потому не знал, что девочка взяла с комода вставленную в рамочку фотографическую карточку своих родителей и разглядывает ее с каким-то новым интересом. Эта карточка стояла на комоде уже несколько лет и успела даже немного выгореть на солнце, что нового можно было увидеть на ней?
Мальчики уснули, мистер Морроу в шкафу тоже задремал и даже успел увидеть какой-то сон, а Венди все еще сидела на кровати, задумчиво глядя на портрет своих родителей и спать ей не хотелось совсем.
Терпение Морроу было вознаграждено, когда практически уже иссякло, как и бывает очень часто. Все самое интересное происходит именно тогда, как только перестаешь этого ждать, и падает как снег на голову неожиданно и, конечно, совсем не так, как пред-полагалось.
Морроу почти уснул в своем шкафу, когда вдруг услышал голос, незнакомый голос, более взрослый, чем у мальчиков Дарлингов, чуть хрипловатый, тихий и напряженный. Какой-то миг Морроу еще думал, что этот голос снится ему, но уже в следующий миг он проснулся окончательно и теперь чутко прислушался к наступившей вдруг тишине. Сердце колотилось все сильнее, и слух, кажется обострился просто невероятно. Морроу даже слышал, как шуршит крылышками моль в старом свитере Джона.
— Говори тише, — послышался шепот Венди, прозвучавший для Морроу так гром-ко и так неожиданно, что он едва не подскочил на месте, — Этот маг в шкафу может проснуться.
Морроу вспыхнул. Ах, Венди! Ах, предательница!
— Улетай скорее, Питер, они хотят схватить тебя.
Питер честно старался говорить тихо, но получалось у него плохо.
— Ха! Поймать меня?! Пусть попробуют!
— Я знаю, что ты справишься с ними, скорее всего… Но все-таки лучше не рисковать…
— Ты говоришь, этот маг спит в шкафу? — Питер рассмеялся, — Надо пойти раз-будить его, я хочу на него посмотреть. Как думаешь, может быть, мне взять его в плен, а потом потребовать выкуп с этого… как его… министерства магии?
— Питер, это не игра! — зашипела Венди, — Поверь мне, в нашем мире все не так, совсем не так, как в твоем!
— Я помню, — сказал мальчик, — Поэтому я отсюда и сбежал. Я прилетел за тобой, Венди! Мне без тебя грустно и… Потерянным мальчишкам тоже… Они ведь не могут прилетать сюда, чтобы слушать твои сказки, да и вообще, ты скоро совсем повзрослеешь! С тех пор, как я видел тебя в последний раз, ты так изменилась!
— Я не могу! — всхлипнула Венди, — Я очень хотела бы, но не могу! Я не могу бросить маму и папу, ты не представляешь, как они переживали, когда мы пропали! Если это случится еще раз, они просто не переживут!
— Переживут, — мрачно сказал Питер, — И потом у них останутся твои братья.
— Питер…
— Я не уйду отсюда без тебя, так и знай! Ты нужна мне!!!
Венди разрыдалась. Она давилась слезами, пытаясь не шуметь, и Морроу, который давно уже готов был к тому, чтобы подать сигнал сотрудникам министерства, ждущим в соседней комнате, все еще медлил, затаив дыхание и прислушиваясь к разговору детей. Хитрая девочка Венди… притворилась, что согласна участвовать в поимке Питера Пена, а сама готовилась предупредить его… Маленькая влюбленная дурочка… Какое теперь реше-ние она примет? Улетит с ним или останется? Ну же, Венди, давай… решай уже что-нибудь!
Морроу злился на девочку, хотя следовало, конечно, злиться на себя, не надо было быть таким доверчивым олухом. Впрочем, предательство Венди ничего в сущности не меняет, и пора перестать издеваться над бедняжкой и кончать со всем этим.
Морроу положил ладонь на дверцу шкафа, готовясь распахнуть ее, и только тут почувствовал, как сильно в комнате сгустилась магия. Воздух был напряжен, как перед грозой и казалось даже искрил. Детектив уже хотел было послать магам короткий долго-жданный сигнал: "Пора!", когда дверца шкафа вдруг распахнулась сама собой и Морроу едва не выпал на пол. Он удержался каким-то чудом, с ужасом и недоумением глядя на острый клинок шпаги, кончик которой почти упирался ему в кожу под подбородком.
— Попался! — услышал он веселый мальчишеский голос, — Признавай себя побежденным или будешь убит!
Морроу медленно поднял глаза.
Зеленые глаза, искрящиеся весельем, нос в веснушках, кривая улыбка, ямочки на щеках. Мальчишка! И правда — совсем мальчишка! Лохматый, исцарапанный и загорелый, в каком-то немыслимом костюме из листьев… Такой обаятельный и совсем не опасный! Только чужая магия давит к земле, как пресс, так что не вздохнуть, и по кончику клинка скользят голубые искорки, такие красивые… Эта маленькая шпага концентрирует силу, как магический посох, и там ее столько, что просто страшно становится… И ведь этого мальчика никто никогда не учил!
— Ну, говори же, признаешь себя побежденным?
— Признаю.
Голос, как будто чужой, неживой и далекий. И в ушах разливается звон.
