Генри Балмер - Длинная тень Земли
Они дошли до бара и сели в кабину, друг против друга. Разговор шел за прохладительными напитками – Кэродайну было приятно угостить Коунгу гранатовым коктейлем, рекомендованным Гарриет Лафонде. Это был прекрасный напиток. Они выпили по три, затем по четыре. К этому времени они уже откопали двух общих знакомых и говорили о Шанстаре Восемь.
Общение с человеком из Шанстара вновь придало сил Кэродайну. В этой спешке и суете Хораки, в этих событиях – незначительных самих по себе – происшедших с ним, он стал уже было забывать, как много значил для него Шанстар. Он упомянул о скандале в ресторане, и Коунга сердито нахмурился.
– Черт возьми, какой позор! Все эти миры считают необходимыми возвыситься над всеми остальными. И то, что у них есть значительный космический флот, не дает им право оскорблять и дурно обращаться с гражданином планеты, которая может и не считает необходимым содержать гигантскую космическую армаду. Тошнит просто от этого.
– Но они считают так. Я думаю, и даже мы чувствовали бы некоторое раздражение по отношению к человеку с одинокой планеты, имеющей возможно лишь пару сотен боевых кораблей.
– Ладно. – Коунга отхлебнул напиток. – Возможно, я должен признать правоту всего этого. Но все равно, планета, которая все еще одна, да с таким мизерным космическим флотом, не может быть ведь такой хорошей, не так ли? И люди из такого мира, должно быть, просто немощные лодыри и бездельники.
Кэродайн устало подумал: «Вот так интеллект, брат. Ты такой же, как и все остальные.» Разговор естественно коснулся их деятельности, и Кэродайну было сказано, что Коунга продавал здесь, на Гамма-Хораке, различные шкатулки, ларцы для драгоценностей – одна из специализаций Шанстара Четыре – и уже заполнил толстую книгу заказов. Он воздержался от каких-либо заключений. Наверное, это из-за его, как он думал, врожденной подозрительности: ничто на свете в действительности не было тем, чем казалось на поверхности, а он был слишком мудр, чтобы попасться на том, что поверил в первое же, что ему сказали.
Нет, конечно, может Коунга и действительно продавал знаменитые изделия Шанстара Четыре, и, весьма вероятно, у него действительно была толстая книга заказов. Но Кэродайн цинично думал: было ли это единственным, чем занимался этот коротыш.
Коунга встал, улыбаясь. Он смотрел поверх плеча Кэродайна. Кэродайн не обернулся.
Он почувствовал запах духов. Пьянящий, волнующий, многообещающий.
– О, мистер Картер, моя племянница, Аллура Коунга. Аллура, это – мистер Джон Картер. Он с Пятого.
Кэродайн поднялся, поворачиваясь и протягивая руку.
– Как приятно, – девушка тепло улыбнулась, – встретить кого-нибудь из дома. – Рука ее была крепкой и холодной.
Кэродайн смотрел на нее. Он считал, что Шарон Огилви, подружка Грэга Роусона из Ахенсика, была красавицей. Теперь же он отметил еще один плюс в том, что назвал Шанстар своей родной планетной системой. Аллура была не менее красива, однако, такой красотой, где была и теплота, и живость – качества, которых так часто не хватает чистой красоте.
Ее золотистые волосы мягко уложены вокруг классически совершенного лица, а глаза ее светились свежестью и живостью, что и очаровывало, и волновало. На ней была переливающаяся при каждом движении блузка с широкими рукавами, и облегающие черны брюки, что лишь подчеркивали ее красоту. Одинокая жемчужная капелька матово светилась в ее левом ухе.
«Берегись! – сказал себе Кэродайн. – Эта женщина опасна».
Она грациозно села, и робот выдал третий коктейль.
– M-м, – сказала она. – Хорошо. Что это?
– Рекомендация Гарриет Лафонде, – сказал Кэродайн. Лица обоих Коунга остались вежливыми, улыбающимися и дружелюбными. Но выражения так и застыли в этих улыбках. Кэродайн оживился. Может здесь разгадка?..
– Она выдает визы на въезд, – сказал он небрежно. – Кажется есть возможность, хотя и слабая, что мне разрешат поехать на Альфу.
– Но ни один посторонний туда не ездит, – сказала Аллура быстро. Слишком быстро.
– Мне уже сказали. – Кэродайн задумчиво выпил. – Но я как-то решил не переживать об Альфе. Обычный порядок – это кажется продать Гамме, и пусть они заботятся обо всем остальном. Но, разумеется, если они и правда разрешат мне поехать на Альфу, то да я поеду.
– Разумеется. – Коунга аккуратно поставил свой стакан. Выражение его лица, испещренного тонкими морщинами, было трудно понять. – Думаю, вы исключительная личность, мистер Картер.
– Ну, если и так, то я не знаю почему.
– Возможно у мистера Картера есть связи, о которых мы совершенно ничего не знаем, – весело сказала Аллура, откинув голову назад.
Этим его не возьмешь.
– К сожалению, мисс Коунга, я не могу сказать, что знаю на этой планете хоть одного человека.
– Мне показалось, вы хорошо ладите с этой Лафонде?
– О да, чисто формально. Люди на Хораке чертовски гордятся своей звездной группировкой. Они разговаривают с нами из милости, я бы сказал.
– Когда-нибудь... – начал Коунга угрожающе. Его племянница легким смехом перебила его.
– Когда-нибудь у нас тоже будет больше тысячи солнц, да, дядя? Что ж, может будет.
– Отчего нет, – сказал Кэродайн. – Только невозможно эффективно управлять слишком многими солнечными системами. Одни только размеры разрушают лучшие современные системы управления.
Грэг Роусон и Шарон Огилви вошли в бар и сели в кабинку. Увидев Кэродайна, они помахали ему через зал, пока робот выполнял их заказ.
– Ты их знаешь?
– Случайно познакомились – это Грэг Роусон. С девушкой меня познакомили за завтраком. Шарон Огилви.
– Интересные люди, – сказала Аллура немного резко.
Ну да, усмехнулся про себя Кэродайн. Одна красивая женщина увидела другую, и пошли искры. В конце концов они должны поставить друг друга на место. Наверное, интересно будет посмотреть, кто окажется наверху. В настоящее время Аллура, видимо, на парсек выше.
Полуденный зной не спадал. Аллура предложила поплавать, и они, взяв кэб, отправились в бассейн, расположенный примерно в шести милях от города. День был идеальным для купания, приятно было и побездельничать на краю бассейна, под полосатым зонтиком, в то время как роботы сновали вокруг с прохладительными напитками. Солнце отбрасывало длинные тени, когда, наконец, Аллуру убедили выйти из воды, одеться и вернуться в город на ужин.
Кэродайн провел занимательный вечер, лениво наблюдая за совершенными женскими формами, подчеркнутыми очень открытым купальником, и был совершенно уверен, что и это купание, и открытость купальника, и тепло ее улыбки – все было предназначено специально для него.
