Юлиана Суренова - Книга 7. Дорога в бесконечность
- Спасибо! - обветренные губы Фейр расплылась в блаженной улыбке. Она с облегчением вздохнула, словно уверовав, что с этого мига тропа будет вести их лишь к благу, не беде. …-Да пусти ты меня! - стоило им пройти всего несколько шагов, донесся до Атена громкий крик дочери.
- Это еще что? - недовольно нахмурившись, проворчал хозяин каравана, ускорив шаг.
- Дурак! - не унималась Мати. - Кретин! И не смей прикасаться ко мне! Убью!
- Да, разошлась не на шутку! - воскликнул поравнявшийся с ними Евсей, внимание которого тоже привлек поднятый племянницей шум. Помощник с трудом сдерживал смех, лучившийся в уголках его губ. - Не знаю уж, что там случилось, но ох как не завидую осмелившемуся встать на ее пути!
- Перестань смеяться, - поморщился Атен, - а то выглядишь полным дураком, - однако и он почувствовал некоторую гордость: "Хороша дочка получилась! На кого угодно страх нагонит! Одно жаль - девчонка! Был бы парень - лучшего наследника и не надо. Впрочем, ведь нет закона, запрещающего передавать караван женщине. Вот только замуж ее выдать будет трудно. Кто потерпит такую жену? Разве что совершенный слабак, тянущийся к чужой силе…- он вздохнул. - М-да, вот еще проблемка, как будто старику-отцу их и без того мало!" -Пусти! - Мати, лицо которой стало красным толи от злости, толи - от натуги, что есть силы колотила в грудь удерживавшего ее, не позволяя подойти к пологу, Ри. - Я… все… равно… пройду к нему!
- Что здесь происходит? - подошел к ним Атен. Его мохнатые брови сурово нахмурились.
В ответ Ри смог только развести руками:
- Прости, но ты сам приказал мне охранять покой Хранителя.
- Охранять! - фыркнул Атен. - Да вы своей перебранкой разбудили всех богов на небесах, не то что людей на земле!
- Он не пускает меня к Шамашу!
- К кому?
- К Гору! К Гору! - испуганно исправилась Мати, даже прекратив на какое-то время наступление на Ри: - Просто когда ты помянул богов, я подумала о Матушке Метелице, а потом - о повелителе небес, вот и… оговорилась.
- В следующий раз будь внимательнее! Смертному следует быть осторожным во всем, что касается небожителей.
- Да, конечно, папочка! Я буду внимательна! Обещаю! Только… Только скажи этому идио… в общем, ему, - она так сильно пихнула Ри кулаком в живот, что тот, задохнувшись, согнулся пополам, - что мне надо поговорить с Гором!
- Что ты хотела мне сказать, милая? - донесся до нее тихий, похожий на шепот ветров голос Хранителя.
Мати резко повернулась - и замерла. На губах замерла радостная, даже счастливая улыбка: "Он такой же! Он не изменился!" Все та же обычная одежда снежной пустыни, расстегнутый полушубок, непокрытая голова… Она-то боялась, особенно когда увидела повозку, что на маге будет какой-нибудь причудливый наряд, подобный тем, что время от времени выдумывали для себя Хранители городов, стремясь во всем отличаться от других.
"Разве что… - она повнимательнее пригляделась к магу. - Эти синяки под глазами…
И покрасневшие веки… И морщины на лбу… И… - девушка не была уверена, седина ли коснулась черных волос серебром или это сделал холод снежной пустыни, но, так или иначе, Гор выглядел старше Шамаша. - Чему я удивляюсь? - Мати вздохнула. - Это только боги не стареют… - а перед ней был не повелитель небес, которого все считали Хранителем, а человек, пусть и наделенный даром. - Ну, ничего! Ничего!" - она заставила себя улыбнуться, а затем шагнула к нему навстречу.
- Здравствуй!
Его бровь удивленно приподнялась:
- Ты смотришь на меня так, словно мы расстались вечность назад, хотя прошла только одна ночь…
- Для меня она была длиннее вечности! - ей так о многом хотелось с ним поговорить, расспросить, рассказать, ожидая от него совета! Но… "Потом. У меня еще будет время. Пока же есть нечто более важное. То, зачем я пришла к Нему!" Она подскочила к магу, взяла за руку, потянула за собой:
- Пойдем!
Хранитель спрыгнул с края повозки. Он не стал ее ни о чем расспрашивать, только сказал:
- Должно быть, это действительно очень важное дело, раз ты подняла такой шум.
- Да, это важно!
- Мати! - и, все же, ее попытались остановить. Хозяин каравана. - Не знаю, что там тебе взбрело в голову, но Хранитель нужен и другим, даже больше, чем тебе.
Рабыня может умереть, не разродившись от бремени. Тогда одна смерть унесет с собой две жизни. И это не тот случай, когда выбирают между бедой рабов и проблемой свободной…
- Ты еще скажи: неполноправного ребенка, который перед лицом богов ничем не отличается от рабов. И скажи, что мне никогда не было никакого дела до рабов, - она продолжала тянуть Хранителя за собой, - что я - самовлюбленная эгоистка…
- Мати! - брови хозяина каравана нахмурились, взгляд стал тяжелым и суровым.
- Не мешай мне, отец! Если действительно думаешь о той рабыне, в чем я очень сомневаюсь! Потому что ты - такой же, как все… Как все мы!
- Мы идем к ней? - спросил Гор.
- Да! И… - она взглянула на него с нескрываемым нетерпением. Весь ее вид говорил: "Нам надо спешить! Не до разговоров сейчас!" - Ты не мог бы идти побыстрее? На счету каждый миг!
Хранитель, кивнув, ускорил шаг. Его походка тотчас стала неровной, резкой, хромота, еще миг назад едва заметная, усилилась так, что начало казаться: он не просто припадал на больную ногу, но лишь едва касался ею снежного покрова, спеша поскорее перенести тяжесть тела на здоровую.
"Странно…" - это поразило девушку даже сильнее, чем седина в его волосах. Она была совершенно уверена: раз здесь Он не бог солнца, а только маг, он не должен был хромать.
"Конечно, в первое время - может быть. Если раны были так же тяжелы. Человеку трудно выжить. Но потом, когда все осталось позади… Шамаш говорил, что Ему нужна эта боль, чтобы чувствовать себя смертным. Как объясняли взрослые, Он имел в виду - "чтобы не потерять связь с той смертной оболочкой, в которой Он странствовал по миру снежной пустыни". Но здесь в этом нет никакой нужды! И, значит, в хромоте тоже!" Мати открыла рот, чтобы спросить об этой странности, но в последний миг подавила в себе свое желание, заставив промолчать: "Потом. Все потом. После того, как мы поможем Рамир, - она и сама удивлялась, насколько для нее оказалось важным, чтобы с рабыней и особенно - с невинным крохой, ее не рожденным ребенком, все было в порядке. Словно от этого зависела и ее собственная судьба. - А все остальное… Предвкушение великого открытия порою даже приятнее, чем оно само.
Что такое знание? Нечто вроде дорогой, очень красивой, казалось бы просто необходимой, но на поверку почти всегда совершенно ненужной вещи. Другое дело мысли о ней, мечты, фантазии - "а вот что будет, когда я ее получу…" Великие боги! Как же о многом мне надо расспросить Его! Как многое предстоит узнать! Тут…
