Алексей Халтурин - Путь звезды
— Ты можешь пояснить проще? Я не понимаю.
— Когда кто-либо, не важно, человек, бог или кто-то ещё, подходит к своему пределу возможностей, то Глен отвергает его, и он должен начать своё развитие в другом. Иногда бог становится человеком, а человек богом. Правил нет никаких. Говорят, иногда кто-то, породивший мир, может уйти только после его гибели. Я не из таких. Этот мир переживёт меня, но я не хочу его оставлять без присмотра. Тэла — мир с большими возможностями. Когда я его создавал, то был большим романтиком.
— А я тут причем?
— Я не могу иметь детей.
— Ой, прости за бестактность.
— Ничего страшного, боги вообще не могут иметь детей. Поэтому мне и приходится просить тебя стать моей дочерью.
— Но, как я поняла, для этого мне нужно что-то сделать.
— Нет, что-то нужно сделать мне. От тебя требуется только согласие. Никто не заставляет тебя решать сразу. Ты можешь сообщить ответ прямо Хранителю, когда он здесь появится. Если у тебя есть вопросы, то я постараюсь на них ответить.
— А если они будут неудобными для тебя?
— Такие трудно найти.
— Мне интересно, а каково быть богом? Наверное, приятно?
— Я привык, хотя в начале было интереснее. Я три раза был человеком и, если честно, это мне больше нравится, — Сейч, похоже, решил от меня ничего не скрывать. — Возможно, ты никогда больше не будешь той девушкой Ольгой с такой приятной улыбкой, которой являешься сейчас. Тебе даже придётся сменить имя.
— То есть?!!
— Я оставляю окончательный выбор за тобой, но слово «Ольга» в Генэ не существует. Я предлагаю имя Олаль.
— Имя, я думаю, не важно. Пусть будет Олаль. Если я соглашусь. Я немного не понимаю, что меняется, когда кто-то становится богом?
— Прежде всего, способности. Некоторые вещи уходят на уровень рефлексов. Например, создание миров и Гленов. Некоторые способности пропадают. Меняется характер, но не сильно. Собственно, тела, в вашем понимании, тоже нет.
— Но ты выглядел материальным.
— Считай тело одеждой. Даже многие люди могут выходить из него.
— А, нельзя, допустим, дня два попробовать, и если не понравится, то вернуть всё обратно?
— Нет, это дорога в один конец.
— Как-то нечестно получается.
— А жизнь она вообще бывает честной? Если захочешь снова стать человеком, то тебе придётся пройти все Пути Хаоса, и тогда ты сможешь, вероятно, отказаться от этого дара.
— А причём тут Хаос?
— Глен Хаос, в котором ты сейчас находишься, и все производные от него, подчиняются 13 правилам, которые называют Путями. Овладевший одним из них получает особые способности. Овладевший всеми решает свою судьбу сам. Я владею двенадцатью из них. Последний мне не даётся.
— Почему? Ты недостаточно могуч?
— Нет, скорее мудр.
— Ты не ответил на вопрос — почему Пути Хаоса?
— Потому что, пройдя их, ты овладеешь тайной случайного. Те, кто прошёл их все, отличается от остальных. Согласись, многих людей возможность повелевать богами всегда прельщала. Не секрет, что не все Хранители — боги.
— А как же становятся богами?
— В большинстве случаев, просто просыпаются и понимают: я — бог.
— Так просто?!!
— Да, но многим для этого приходится долго ждать. И всё время идти выбранным однажды путём, не сворачивая в сторону, теряя друзей, родственников и тогда фраза: «потерянное на одном пути, найдёшь на другом» звучит издевательством. И ожидание, когда же, наконец, путь кончится. Или тянуть за собой кого-то, не взирая на то, что он протестует и сомневается. Иногда приходится оставлять своих нолков — клонированные матрицы сознания, а каждый нолк, это оторванная от себя навсегда часть души! Нет, это тяжёлое бремя, Пути Хаоса. Те, кто выбрал их, обычно знают, на что идут. У них нет другого выхода.
— Да, — задумчиво вздохнула я. — Выходит, ты отговариваешь меня от них? А разве есть другой способ стать богом?
— Да, способ есть: если пятеро Хранителей согласны, то они произнесут одно древнее заклятье. Выбранный ими человек становится богом. Именно этот способ предлагает тот, кого ты называешь Умником. Правда, для него требуется одно условие: человек должен знать все и малейшее сомнение разрушает заклятье, а Хранители превращаются в людей. Пути им приходится проходить заново. Поверь, это тяжёлый удар для них.
— А человек?
— А человек, уже никогда не встанет ни на один путь, и, естественно, богом тоже не будет.[1]
— И чем же я отличаюсь от других, что такое страшное заклятье решено потратить на меня?
— Ничем особым.
— Тогда я ничего не понимаю.
— Ты, очень добрая и смелая девушка. Твои достоинства можно долго перечислять, но главное из них — на тебя может подействовать заклятье.
— То есть, эта причина является главной?
— Нет, но весьма существенной. Это следствие твоего характера. Ты достаточно самодостаточна.
— Но таких, как я, за пучок пятачок. Например, та же Вика.
— Она не согласна.
— Я её увижу?
— Кто знает, возможно, и увидишь.
— Можно ещё пару вопросов?
— Почему бы и нет?
— Первый, почему моё платье такого цвета?
— Случайность, если захочешь, то поменяем.
— Нет, мне оно очень понравилось именно таким. Второй, почему ты не хочешь выбрать себе сына?
— Можно было бы и сына, но всё-таки приятнее смотреть на девушку. Да и собственно у меня нет выбора: заклятье действует только на женщин.
— А что мне делать, если я стану богиней?
— Жить. Просто жить.
— Странно, на Земле мне тоже предлагали просто жить.
Ответа не последовало, и я продолжила отдых, подставляя солнцу тело. Я, как раз перед тем, как слуга меня нашёл, решила позагорать. Слуг я больше не стеснялась, себя — тем более.
В голове продолжал крутиться только что оконченный разговор. Мне давно уже хотелось стать богиней, но когда это предлагают просто так… как-то задумываешься — а почему?
— Не хотелось прерывать вас, барышня, но под этим солнцем не загоришь, — услышала я голос Умника. — Здесь слишком мало ультрафиолета.
— Да? А если мне это не важно? Может, я просто принимаю солнечные ванны, говорят, они очень полезны для здоровья.
— Тогда я пошел, не буду вас отрывать от…
— Постой, ты же хотел заглянуть через неделю, а прошло только три дня.
— Я обещал не требовать ответа неделю. Насчет личных встреч уговора не было.
Я, чуть приоткрыв глаза, рассматривала Умника, который, в отличие от Сейча, явился лично.
— Кстати, ты много вытянула из Сейча?
