Ольга Золотухина - Повелительница Духов
- Пуф, - неопределённо фыркнул двойник Ёжика, как его там, Птенчик? Поразительное равнодушие к своей судьбе, и это притом, что я в свою потеряла всякую веру! - До сих пор не сменили ритуальные речи! Ведь видят же, что молитвы не действуют: как будто сложно разучить вторую часть манускрипта. И они ещё претендуют на гордое звание служителей Пришедших Богов - абсурд!
Абсурдом было бормотать непонятно что, когда рядом бедная женщина едва не теряет сознание от страха!
- Так посоветуй им что-нибудь дельное, чем зря стоять! - огрызнулась я.
- Хм, хорошая мысль... Нет, не выйдет: ветер слишком сильный, отнесёт слова в сторону...
- Ты что, один из них?! Откуда такая осведомлённость? - это было последним шансом на спасение: сейчас он с ними заговорит, они признают родного, извинятся, отвяжут и отпустят на все четыре стороны! Но от колкости удержаться не удалось: - Или за неё тебя и выперли из служителей?
- Не угадала. Я как раз с противоположной стороны баррикад... Так как, ты говоришь, тебя зовут?
Достойно ответить не дали. Служители разразились такими громогласными криками, все десять, что с трудом можно было услышать собственные мысли. Которые, надо признать, немедленно вильнули в другую сторону. Интересно, что привело служителей в такое возбуждение? Уж точно не явление Пришедших Богов!.. Ой, а я, кажется, догадываюсь... Повернув затёкшую шею, я до предела скосилась вправо. В поле зрения попал бесконечный серпантин ступеней, уходивших в Альданское море. Тот, к кому в гости вела омываемая высокими волнами лестница, в данный момент увлечённо поднимался на площадку с колоннами. Кажется, волосы на голове зашевелились и сами собой отлипли от лица. Что, однако, не вызвало положенной радости: моё состояние сейчас было ближе всего к бесконтрольному обмороку на неопределённый промежуток времени! Такого кошмара даже на картинках в переводимых мною романах нельзя было встретить! Длинная, коленей шестьсот, тварь, извиваясь на ступенях мясистым телом с гладкой кожей, с вытянутой мордой, защищённой с боков остроконечными гребешками, и приоткрытой в предвкушении трапезы пастью, в которой зубов было больше, чем блох на собаке! И эта гадость собирается меня сожрать?!!
- Да причём тут имя?! - праведно возопила я. - Нас сейчас съедят без зазрений совести!!
- По-моему, я говорил об этом с самого начала...
- Вместо того чтобы языком чесать, лучше бы верёвку грыз! Птенчиком быть приятно, не спорю, но Бобрёнком - полезнее и тебе, и обществу в лице меня! Тебе, может быть, всё равно, а у меня в номере морской ёж не кормленный с вечера! Кто малышу водичку сменит в банке, ты подумал?!!
- Ну тебя и несёт... - присвистнул Птенчик. - Это у фейров изменения в наследственности или наживное?
- Натренированное! Срабатывает рефлексом на таких растяп, как ты! Заманил бедную женщину...
- Я заманил?!! - теперь настала очередь Птенчика завывать. Та-а-ак, довела до нужной кондиции! Теперь главное, чтобы, когда порвёт путы в гневе, меня не придушил первым делом.
Хотелось бы по привычке хехекнуть, когда самое ненавистное, но давно знакомое чувство невыносимой тяжести рухнуло на плечи, вопреки всем законам природы не сваливая наземь, а вздёргивая над плитами. Дребезжащий звон стремительно поглотил далёкий голос: "Эй, ты в порядке?.." А секунду спустя я очнулась абсолютно другим существом.
От мимолётного движения лопнули сдерживающие путы. Ноги свободно переступили, чуть согнулись, чему только поспособствовали разрезы платья, и напряглись, в любой момент готовые оторваться от плит в головокружительном прыжке. Губу кольнули удлинившиеся клыки, и я зашипела, медленно поднимая глаза. Ветер, обрадованный отсутствием помех, носился между скопившимися на площадке существами, безнаказанно вздымая юбки и вздыбливая волосы. Наверное, ему было весело. Чего, судя по распахнувшимся в одинаковом изумлении ртам, не скажешь о замолчавших служителях. Не было времени оглядываться на Птенчика, хотя сомнений в том, что он отступил, пусть и на небольшое, но безопасное расстояние, не возникало. Да и занята я была. Мы играли в гляделки с морским чудовищем.
Так и не уместившись на площадке полностью, древний страж Пришедших Богов милостиво проигнорировал своих служителей, сосредоточив блестящий от предвкушения пищи взор на приготовленных к употреблению жертвах. Нависнув над нашими головами, страшная клыкастая пасть, покачиваясь, готова была одним рывком заглотить добычу. Но что-то её остановило. Должно быть, как любая глухая тварь, она была очень чутка к мельчайшим изменениям в других существах. Что, канат-переросток, неожиданно не ощущать в жертве страха?! А я вот не боюсь!
Мерцающие фосфорическим янтарём глазищи опустились до уровня карликовой на фоне змеиного туловища фигурки. По-хозяйски упёртые в бока руки, наглый взгляд, только сковородки недостаёт, а во всём остальном - типичная супруга при торжественной встрече с припозднившейся половиной. Уж будь уверен, дорогуша, приём получится знатный! Имеем желание удостовериться наверняка - милости просим, я с радостью сорву на тебе накопившееся раздражение ко всему миру. Как думаешь, колбаса, эффектно ты будешь смотреться завязанной морским узлом? Ух, завяжу так завяжу, ни один специалист не разберёт, где эта конструкция начинается, а где заканчивается!.. Видимо, помимо всего прочего, змейка прекрасно умела читать мысли, к тому же была языковедом, раз разобралась в нагороженных мной дебрях без словаря. А, разобрав, прониклась (наивная-а, доверчивая-а!) и, невозмутимо повернув морду к видневшейся лестнице, заструилась обратно.
Я честно дождалась, пока и духу змеиного не останется (кажется, вместе с морским чудовищем улетучился и перепуганный ветер), и с чистой совестью и чувством выполненного долга повернулась к служителям. В принципе, для этих было достаточно лаконичного "бу!", но я ограничилась глубоким горловым рыком и громким щелчком клыками. Миг - и двери в святилище чуть было не были снесены рвущимся наружу народом. Топот десятка ног недолго эхом отдавался в глубине храма, не прошло и полминуты, как нас с Птенчиком вновь окружила первозданная тишина, в которой фоном шумело присмиревшее Альданское море. Чувствуя себя, как никогда, превосходно, я скосилась на застывшую в тени неподалёку фигуру напарника по несчастью. Слабого света единственного забытого светляка оказалось достаточно, чтобы разглядеть ни на что не похожее выражение лица Птенчика: смесь неподдельного восхищения, профессионального интереса и невольного опасения за свою сохранность.
- Ну, что встал? - бодро поинтересовалась я. Кажется, для перенапрягшегося тела это было последней каплей: на смену тяжёлой сытости пришла непростительная лёгкость. Пискнув: - Хватай меня! - я резко осела на влажные плиты. Руки подставить, очевидно, умудрился: столкновения я не почувствовала...
