Ольга Золотухина - Повелительница Духов
- Хе-хе, - выдавила я из себя. Во-о-от, гораздо лучше! Смех продляет жизнь. Подумав, я добавила ещё одно: - Хе-хе, - и буквально прониклась к самой себе неподдельным уважением...
- Многие сходили с ума, - задумчиво раздалось над моей макушкой. - Но обычно это происходит во время обряда, а не до него... Осторожно, - последовал участливый совет, когда я неопрометчиво вскинула подбородок, чтобы разглядеть источник столь убийственной иронии. А-а-а-ауууу!! Кажется, я потревожила ещё свежую рану: на шею сразу же потекло что-то тёплое, а перед взором замельтешила мошкара. - Ты, конечно, можешь убиться раньше времени. Однако я бы посоветовал подождать: вдруг служители передумают и отпустят тебя, решив, что полукровки не годятся в пищу своему божеству...
- Мы... - я сжала зубы, сдерживая стон. - Мы что, знакомы? С чего это ты ко мне на "ты"?
- С того же, с чего и ты, - хмыкнула невидимка приятным мужским голосом. - Признай, что соблюдать формальности перед смертью - это глупость чистой воды. Давай расстанемся друзьями!
- Это вряд ли, - проворчала я, выжидая, когда обзор прояснится и появился возможность разглядеть философствующего собеседника. Последнее заявление относилось к тому, что уж я-то как раз умирать не собиралась. Руководствовалась простой логикой: раз сначала не убили, значит, для чего-то я пригожусь. А на то чтобы пригодится, нужно какое-то время. Его, при известном желании жить, должно хватить на поиски выхода. Пока же можно было хотя бы познакомиться: как не крути, а вдвоём веселее! Подняв глаза, я даже ощутила, насколько веселее. Потому что собеседником моим был никто иной, как Ёжик!!
- Какого ллога ты тут делаешь?! - возмущение с головой перекрыло новый приступ боли в затылке.
- Мы знакомы? - с сомнением оглядел меня лучший друг. О-па, положим, я допускаю, что его тоже могли хорошенько треснуть по голове. Но я всё ещё в своём уме и отличить Ёжика от любого другого мужчины сумею даже с закрытыми глазами, на ощупь, единственно потому, что он один такой на целом свете!! Да вот же он: те же смоляные волосы, коротко подстриженные, но щетинящиеся на макушке (сколько помню, всегда носил такую причёску, из-за чего, собственно, и заработал прозвище), серые льдинки глаз, породистый нос с горбинкой и привычка, когда думает, выгибать одну бровь и опускать вторую... А, может быть, "хорошенько треснули" как раз меня и университетский друг в действительности не больше чем плод ушибленного воображения? Стоило перевести взор ниже, и подозрения о собственной несостоятельности как существа разумного только усилились: Ёжик никогда, ни при каких условиях не наденет льняную чёрную безрукавку и старомодные кожаные наручи, скорее снег выпадет в середине солнечного сезона! Как крупный торговый промышленник (и, прежде всего, мужчина, любящий женское общество), он огромное внимание уделял внешнему виду, тонко следуя малейшему изменению в модных веяниях. Говорят, Ёжика потому и привечают при дворе, что по нему, как по картинкам, можно великолепно отсматривать всё новое и популярное...
- Так мы знакомы? - видимо, моя отвисшая челюсть и туман в глазах (точнее, на одном глазу - второй был намертво залеплен волосами) не вернули собеседнику память. Иначе кой толк мучить бедную женщину?! - Извини, что-то не припоминаю... Хотя в такой темени и при таком оформлении вряд ли при всём желании я смог бы разглядеть твоё лицо... Вот если бы ты сказала, как тебя зовут...
- При каком ещё оформлении?! - взвыла во мне особь противоположного пола. И плевать мне, что он прав: мог бы и потешить надеждами на то, что был сражён моей неотразимостью! - Ты на себя посмотри! Какой склеп тебе пришлось раскопать, чтобы разжиться костюмчиком?! Бедный усопший - ему же холодно!!
- А что не так с моим костюмчиком? - буркнул себе под нос двойник Ёжика, прижав подбородок к груди, чтобы было лучше видно. Вот тут меня и пробрало. Согласитесь, травма травмой, но я отчётливо припоминаю, что били меня головой о стену. Так с какой стати тело категорически отказывается двигаться? Не из вредности - это точно: дело в том, что, судя по неудобному кривлянию, собеседник находился в той де ситуации, как будто мы оба были... намертво привязаны к чему-то фундаментальному, имеющему вытянутую цилиндрическую форму... Например, к колонне в пять-шесть обхватов руками!
О боги! Колонна, шумящее море за спиной... Я пристально огляделась по сторонам, насколько смогла. Впереди тёмной громадой возвышалась мраморная кладка с несколькими входами-портиками внутрь. Стены украшены древними изображениями, выполненными из самоцветов разной формы, а пол под ногами был выложен изумрудным малахитом! Ллог вас всех обругай, так оно и есть! Мы в храме Пришедших Богов! Там, где, как пишут в местных печатных изданиях, до сих пор проводят жертвоприношения гигантскому морскому змею, давным-давно призванному охранять покой этого места! Ну, конечно же! Двойник Ёжика упоминал в болтовне о "служителях" - тех, кто строго блюдёт традиции храма, прячась по подпольям от властей! Тех, кто поддерживает жизненную силу господина, веря, что однажды он откроет проход на Цветну Пришедшим Богам! Я думала, в нашем практичном мире уже не грезят сказками о добрых дядях и тётях, которые щедро одарят верных слуг вечной молодостью, красотой и несметными богатствами... Что ж теперь, получается, что не врут фантастические романы?! О, какой коварный удар в самое сердце!..
- Так ты... не Ёжик? - слабенько прошептала я, бессмысленно взирая перед собой.
- Да скорее уж птенчик! - у парня оказался превосходный слух. - Или чем там кормят голодную змею?
В лицо ударил сильный порыв ветра, закружился вокруг колонны и с размаху обрушился на прикрытые двери вовнутрь храма. Створки поддались с какой-то неохотой, распахнулись ровно настолько, чтобы в дверной проём свободно вместилось два человека, и замерли - ни туда, ни сюда. В единый миг открытая площадка с колоннами заиграла яркими красками, освещаемая полусотней храмовых светляков, вспорхнувших под потолок. Напротив нас в дверях возникли массивные фигуры в длинных белых платьях без рукавов, небрежно подпоясанные змеями (живыми?!). Ступив на малахитовые плиты, они разошлись в стороны, за их спинами чинно вышагивали ещё четыре пары служителей с гладко выбритыми черепами. Колонну обступили полукругом, не доходя до нас колен пять-шесть, и крайние служители (самые зрелые, в то время как молодёжь осталась в центре. Ужас: им и было всего лет по тринадцать!) высоко подняли вверх руки и тягуче заговорили на неизвестном мне языке. Кажется, на таком на Цветне даже не разговаривали (это было замечание языковеда). Хотя, вполне возможно, он был слишком древним для нашего мира, вот и не вызывал никаких ассоциаций...
