Дмитрий Колотилин - Шахматы Богов
- Какое твое имя, северос? - лишь только это промолвил он своим тяжелым басом.
- Русберг.
- Пойдешь в сотню Кригора, он из ваших, тебе туда, - рукой тысячник махнул по направлению, - Лошадь оставь, вот компенсация, - казначей, сидевший рядом, бросил пять монет.
Русберг снял свои вещи с лошади, и ее тут же увели, удел ее был прост: запрягут в какую-нибудь телегу, нагруженную провиантом или чем-то еще.
Он шел мимо телег и палаток, где расположились такие же, как он наемники. Рядом сидели зверобои Далеких Степей и вольные Черных Долин. Огромный детина из Закатных Земель разрубал своим здоровенным топором бревно толщиной с теленка одним ударом на потеху окружающим. Народ отдыхал, как умел.
Искать палатку сотника Кригора долго не пришлось, вокруг разместились около шести десятков наемников и все из Холодных Земель. Что сказать, настоящая шайка головорезов, про которых не складывают сказки в теплых землях, но это и понятно, славные герои и рыцари в сияющих доспехах не могли быть наемниками без рода и племени, не моющимися иногда месяцами. Наемники - настоящие мастера своего ремесла, ну или хотя бы выжившие в паре сражений, нападений и грабежей поселений, разница невелика. Среди этого сброда нашлись и свои: Халон, самый старший и сильный, Григор, в меткости уступавший только стрелкам из Дождливых Лесов, и Арен - три брата, друзья детства. Завидев Русберга, они набросились с дружескими объятиями, Арен сильно обнял, а после заехал всем своим кулаком в подбородок Русбергу, тот пошатнулся от удара, но устоял. Мужчины ссорятся только из-за золота и женщин. В данном случае был второй вариант. Русберг потер подбородок, удар был знатный, после Арен снова обнял друга. У северосов был обычай забывать прежние обиды после того, как обиженный ударит обидчика. После этого они мирятся и выпивают вместе весь вечер. Тем более, какие могли быть долгие обиды у таких друзей, даже больше, все они могли называться Братьями Крови. На то было много обстоятельств, сплотивших их нерушимыми цепями, которые не разрушит ничто в этом мире, даже Воля Богов Горы Гроз, которым поклонялись северосы.
Друзья выпивали и расспрашивали друг друга обо всем, что могло интересовать друзей, они не виделись семь лет с тех пор, как дороги на время развели их. Но все же, сперва надо было поприветствовать сотника, после можно и отпраздновать встречу с друзьями. В своей палатке сотник валялся на лежаке и вкушал яства, хотя данный оборот использован для предания красочности, потому как северосы не отличались изящными манерами. Завидев вошедшего, Кригор вскочил, расплываясь в масляной улыбке.
- А! Русберг, проходи! Ты еще жив, собака блохастая! - любая ругань из уст этого сотника воспринималась, как комплимент, по-другому он не умел изъясняться, - Зачем пожаловал? Повоевать решил, гнойник на моей заднице!
- Как жизнь? Давно тут?
- Да жизнь, как у солитера в кишках. Вот на службе у этого кобеля блудливого сейчас, платит - нажраться в свинью хватает! - он громко рассмеялся, отбирая свою бороду от пивной пены.
- Вербовщики послали к тебе.
- Такие волки шкирдявые мне всегда сгодятся! Тем более, что я знавал твою матушку и не раз знавал! - он вновь рассмеялся, пустив одну из своих сальных шуток, к тому же отчасти она все же была правдой.
Северосы хоть и связывали себя брачными узами, но все же мужья редко были дома, а бабы просто сидеть и ждать не собирались, тем более, что не все возвращались домой. Так что, таких жестких обязательств и преследований за их нарушение не было. В Халлане за измену сажали на кол и вздергивали на виселице, ну а если попались Служителям - костер.
- Будешь в моей сотне, дам тебе десяток парней наших, проверенных, а то сам видел, сколько испражнений сюда наплыло, не продохнуть, а за ними еще и мухи!!! Ну, давай размещайся, а вечером ко мне, отпразднуем, тут ко мне бабенки местные должны подойти, так что найдем, чем заняться! А теперь пошел вон, не воняй тут своей тушей.
Русберг вышел из палатки, и друзья его тут же встретили с большим бочонком. Выпивка лилась рекой, пило все вольное войско. Северос хоть и был не из слабого числа, но после второго бочонка и десятка освобождений пуза от выпитого, он изрядно захмелел. С приходом темноты лагерь осветился сотнями огней, вольное воинство веселилось и не собиралось останавливаться, лагерь ожил своей настоящей жизнью. В ночи раздавались пьяные крики, смех, ругань, женские голоса, драки. Веселье продолжалось всю ночь.
Утро пришло позднее и ненавистное, шум от горнов раздавался сотнями громов в голове. Он пришел в себя не сразу, обнаружив себя как-то попавшим в палатку Кригора, рядом валялась голая толстая бабенка не очень приятной наружности. Кое-как Русберг отыскал свои одеяния, одеть которые почему-то не получалось. Снаружи раздался крик Кригора.
- Эй вы, псы шкирдявые, а ну подняли свои сраные жопы и принялись делать из себя бравых воинов его императорского сранства! А ну поднялись, мрази говнодельные! Че тут развалились? Как жрать и срать, так первые, а как подыхать во славу хрена имперского, так что? Кто щас не подорвется и не покажет себя, как лучшего из этого стада, того сам же посажу на бочку с маслом и подпалю фитиль, позыркаем на утреннее представление!
Русберг вышел наружу, закрепляя меч.
- Ааа, проснулся, пес блохастый, - улыбнулся Кригор, завидев его и пиная валяющегося рядом толстяка, не желающего просыпаться.
- Ага, птица утренняя разбудила.
- Какая? Ха-ха-ха, уже полдень! Вон крысы имперские давно уже двинулись в дорогу, легионов пять точно ушло, остальные готовятся или же идут объездными дорогами.
Русберг только сейчас заметил, как вокруг еле пробуждающейся орды наемников звонко маршировали легионы регулярных войск.
- И куда это вся эта Тьма?
- Знамо куда, к Селеку, дрить их разом, нам придется переться через Драконьи Норы, и срать, что там, даже ночью приказано идти, мол, вас много, заодно и зачистите в случае чего. А эти мрази ночью не полезут, в обход, а нас не жалко, да чтоб их дочери даровали им гнидовьих потомков!
- Селек, хм, куда же это нас так?
- А там и узнаем, когда в жопу копье вставят и заставят идти на штурм, мол, либо сами, либо мы вас. А ну подъем, свинья навозная! - сильный удар ногой заставил тушу толстяка лишь немного дернуться, - А ну ка, принесите мне алого гороха!
Услышав такое, многие, до этого валявшиеся тут же подорвались и начали собираться, в процессе ища по бочонкам, не осталось ли чего. Кригор взял целый стручок красного гороха, поднесенный ему тут же, и разом запихнул в рот толстяку, тот тут же подскочил и с ревом понесся, словно вепрь, напролом в поисках воды под дружный хохот наемников и матные крики сбитых им.
