Евгений Малинин - Драконья алчность, или Дело Алмазного Фонда
Всю эту совершенно незнакомую мне панораму я охватил одним быстрым взглядом, а в следующее мгновение услышал быстрое негромкое и совершенно непонятно бормотание, раздававшееся из-за куста, похожего на орешник, стоявшего на самой опушке рощицы. Я быстро сложил пальцы в «замок» нашептал заклинание «Полного понимания» и сильно дунув в сторону бормотания расцепил руки. В то же мгновение бормотавший голос стал абсолютно понятным:
– … он мне совершено необходим!.. Всеблагое Высокое Небо, я надеюсь, что моя просьба не слишком высокомерна или обременительна и что она не входит в противоречие с желаниями Желтого Владыки, которого я всем сердцем уважаю и даже… к-хм… люблю! Если Высокое Небо снизойдет к моей ничтожной просьбе, я обязуюсь всячески наставлять своего ученика и передать ему все свои многочисленные знания и умения…
Сначала я подумал, что некто, плохо различимый за кустом, возносит молитву, но потом тон этого быстрого речитатива показался мне не слишком подходящим для обращения к высшему существу, скорее это было нечто вроде… односторонней договоренности или убедительной просьбы, подтверждаемой некими, не совсем понятными мне, обещаниями. Поэтому я осмелился перебить говорившего:
– Уважаемый, не подскажешь ли, как мне добраться до ближайшего населенного пункта?
За кустом что-то интенсивно зашуршало, и в следующее мгновение на опушку выскочил странного вида старичок.
Его щекастое круглое лицо было настолько густо изрезано самыми разнообразными морщинами, что походило на хорошо пропеченное темно-коричневое яблоко. Нос вылезал между щек бесформенной картошкой, а по обеим сторонам этой картошки посверкивали узко прорезанные, сейчас, правда, широко раскрытые от удивления глазки. Это весьма своеобразное лицо украшали густые, лохматые брови, шевелящиеся над глазами, словно они жили своей собственной жизнью, и длинные, свисающие много ниже подбородка усы, заплетенные в довольно сальные косицы. Череп старика был абсолютно гол, причем казалось, что волосы не сами выпали, а их удалили каким-то специальным образом. Темно-коричневая кожа на черепе была, в отличие от лица, туго натянута и являла миру затейливо шишковатую голову.
Одет старик был в некое подобие свободного коричневого халата, оставлявшего открытыми шею, верхнюю часть груди и руки почти до локтя. Снизу халат доходил старику почти до середины икр голых ног, обутых в простые деревянные сандалии. В своей правой руке он держал чань-бо – посох, напоминавший скорее длинную жердь, верхний конец которой был украшен стальным полумесяцем, а нижний напоминал неширокую лопату, обшитую по нижнему краю металлом.
Почти минуту он разглядывал меня своими блестящими, быстро бегающими глазками, а затем вдруг воткнул свой посох в землю, вскинул руки вверх, так что широкие рукава сползли почти до его худых плеч, и заорал:
– О Великое Небо, благодарю тебя, что ты столь быстро исполнило мою просьбу! Хотя, все-таки, я мог бы рассчитывать на нечто более достойное, чем этот нелепо одетый юноша с бандитской физиономией! Но я не ропщу, нет, я не ропщу – любой дар Неба – это дар Неба, и не мне, ничтожному, роптать!
После того, как этот странный по содержанию вопль был озвучен, старик опустил руки, посмотрел на меня, очень мне не понравившимся, каким-то собственническим взглядом, и сурово проговорил:
– А ты, неразумный юноша, раз уж именно тебя выбрало Великое Небо мне в ученики, изволь спуститься на землю и не смущать своего учителя столь непотребным висением в воздухе!
Я растерянно огляделся и только тут понял, что… парю в полуметре над землей. Поспешно шагнув на травку, я еще раз оглянулся. Черное зеркало по-прежнему находилось за моей спиной, правда теперь оно стало почти прозрачным, напоминающим чуть переливающееся плоское облачко.
– Очень хорошо! – довольно проговорил старичок, явно не видевший черный портал перехода и не ощущающий его воздействия, – Теперь позволь узнать твое имя, юноша…
– Владимир Сорокин… – немного неуклюже представился я, и старичок тут же завопил:
– Что за варварские звуки составляют твое имя?! Ни один из живущих в Поднебесной не сможет произнести ничего подобного, не сломав себе языка! – он чуть подумал и принял решение, – Отныне тебя будут звать Сор Кин-ир, и так тебя будут звать, пока ты не пройдешь курс обучения и не сдашь все полагающиеся экзамены!..
Я хотел, было возразить, что уже сдал все «полагающиеся» экзамены, но не успел. Старичок начал распоряжаться:
– За этим вот кустом, – он указал на куст орешника, за которым договаривался с Высоким Небом, – Лежит мешок с моими пожитками. Изволь взять его и следовать за мной!
Он повернулся ко мне спиной и неторопливо направился в сторону дороги, а я обошел куст и еще раз, уже спокойнее, осмотрелся.
За кустом, в самом деле, лежал небольшой мешок из ткани, похожей на ткань халата моего… к-хм… учителя, но не он привлек мое главное внимание. Я уже понял, что оказался в ином Мире, а теперь мне стало ясно, что у меня появился шанс найти злодея, ограбившего Алмазный фонд моей Родины и вернуть похищенное.
Кроме того, Мир этот был просто переполнен магической энергией, так что я вполне мог сформировать не только свой личный кокон, но и сколько угодно «жгутов», способных выполнить любой мой каприз! Тем не менее, мне показалось, что роль «ученика» при этом странном старике, без сомнения отлично знающим эту, пока еще неведомую мне реальность, мне вполне подходит, так что…
Так что я подхватил, оказавшийся совсем не тяжелым, мешок и припустился следом за своим наставником.
Старика я догнал уже на дороге, он бодро вышагивал, пристукивая деревянными подошвами своих сандалий, из-под которых выпыхивали плотные облачка пыли. Пристроившись к шагу старика, я принялся изображать ученика, надеясь, что поначалу мне простятся невольные промахи.
– Могу я спросить почтенного учителя?.. – спросил я самым елейным тоном, на который был способен.
– Конечно! – ответил старик, не сбавляя шага, – Раз ты мой ученик, я буду отвечать на твои вопросы.
– Как зовут моего почтенного учителя?..
Старик остановился столь внезапно, что если бы я не держался чуть сбоку от него, я точно уткнулся бы ему в спину, а так мне удалось вовремя притормозить. С секунду постояв неподвижно, он резко обернулся ко мне. Его широко раскрывшиеся глазки выражали неподдельное изумление, кустистые брови высоко поднялись, так что по гладкой коже черепа побежали частые ровненькие морщинки.
– Ты не узнал меня?! Неужели мое лицо, мои манеры ничего тебе не говорят?!
Я смущенно пожал плечами и отрицательно покачал головой. После этого старик возвел очи долу и воскликнул:
